В 1899 году родились сразу несколько известных на весь мир писателей – Владимир Набоков, Хорхе Луис Борхес, Эрнест Хемингуэй. Особенное место среди них занимает Андрей Платонов: искренний коммунист, он писал совсем не официозную прозу; автор изощренной прозы, в последнее время он переводится на иностранные языки наравне с более традиционными классиками. Прочитав рассказ Платонова «Впрок», Сталин назвал его «сволочью». Через несколько десятилетий за писателя вступился Иосиф Бродский, отметивший, что после «Котлована» следует «отменить существующий миропорядок». К 120-летию Платонова Bookmate Journal собрал его главные книги в разных жанрах — известные и не слишком.
Невыносимо светлое будущее
«Котлован»
Главный текст Платонова: 150 страниц безупречно неправильной прозы о рабочих, которые роют фундамент для здания мирового пролетариата и спорят о смысле жизни. Стройка века — тут реальность по привычке подражает искусству — оборачивается экзистенциальной катастрофой. Такая книга не могла выйти в СССР в первую пятилетку — как и в следующие полвека: первая публикация «Котлована» состоялась только в 1987 году.
Терпи, говорят, пока старик капитализм помрет, теперь он кончился, а я опять живу один под одеялом, и мне ведь грустно!
Ломать не строить
«Чевенгур»
Не менее амбициозная платоновская утопия-антиутопия — о том, как жители города Чевенгур (безуспешно) пытались жить по коммунистическим принципам. Начатая еще до «Котлована», эта книга так и не была закончена автором: отдельные ее фрагменты выходили до перестройки в столичных и провинциальных журналах. Впервые полный текст романа был опубликован и вовсе по-английски — в 1978 году в легендарном мичиганском издательстве Ardis.
Русский – это человек двухстороннего действия: он может жить и так и обратно и в обоих случаях остается цел.
Можно ли модернизировать российский менталитет?
«Усомнившийся Макар»
Еще одна скандальная вещь Платонова: «Усомнившийся Макар» — своего рода корпоративный триллер об устройстве новой власти. Заглавный герой пытается усовершенствовать взвихренный мир и проваливается в его бюрократические складки подобно персонажам другого великого абсурдиста— Кафки
Макар получил рубль, но отказался от билета, так как он решил жить вперед и безвозвратно.
О подвиге без патетики
«Взыскание погибших»
Канон литературы о Великой Отечественной начал складываться в конце 1940-х: этот душераздирающий рассказ был написан непосредственно по ходу боевых действий, когда победа была только на горизонте. Неброская платоновская манера обеспечивает тексту особенную пронзительность: горе двух матерей, потерявших своих детей, не обнесено официозной траурной ленточкой.
А жить на земле, видно, нельзя еще, тут ничего не готово для детей: готовили только, да не управились!
Письма о прекрасном и яростном мире
«Я прожил жизнь»
Уникальный в своем роде документ: рабочая, дружеская и любовная переписка Платонова, собранная в одном томе; хроники полной лишений жизни и мучительного творчества; история унизительных внешних ограничений — и невероятной внутренней свободы.
Не казаться большим, а быть каким есть – очень важная, никем не ценимая вещь.
Теория и практика
«Фабрика литературы»
Критические статьи и заметки Платонова известны куда меньше, чем его проза. Между тем именно благодаря этим текстам — посвященным классикам и соцреалистам, отзывам на новинки и литературно-историческим обзорам — можно многое узнать о важных для Платонова авторах и о секретах его собственного языка и стиля.
Писатель в каждой своей новой вещи должен быть готовым на риск ошибки и провала, потому что он не только строитель, но и исследователь.
Платонов для самых маленьких
«Финист-ясный сокол и другие сказки»
Еще один неочевидная позиция платоновской библиографии: прошедшие литературную обработку сказки — русские и башкирские. Вы узнаете, почему гуси стали пестрыми, кому благодарен заяц и как лиса научилась плотничать.
Бонус: Почему Платонов сегодня так популярен
Редакторы «Полки», на которой вышли обстоятельные комментарии к «Котловану» и «Чевенгуру», осбуждают статус писателя в русской культуре, его поразительный синтаксис и политическую позицию — не вполне лоялистскую, не радикально диссидентскую.
Больше статей о писателях — в Bookmate Journal
Автор: Игорь Кириенков