Нашей собеседницей стала выпускница филолого-исторического факультета ЧелГУ, майор противопожарной службы в отставке, а ныне монахиня Феодосия. Именно ее стараниями в настоящее время восстанавливается старинный храм Покрова Пресвятой Богородицы в селе Булзи Каслинского района.
— Мой первый вопрос не религиозный, матушка Феодосия. Ходили ли Вы в детстве в походы?
— В больших походах, на категорию, я, конечно, не участвовала. Но в обычные ходила с шестого класса. На Таганай и разные другие места... К слову, 40 лет я ездила по лесам на велосипеде. Сначала, с 11 лет, у меня был подростковый велосипед для девочек «Чайка». А потом — серьезные кроссовые спортивные велосипеды. Тогда их выпускал Харьковский завод. Я не знаю, что это: поход или нет. Но чаще я была в лесу одна. Меня привлекало общение с природой наедине. Для меня это желание выше, нежели ходить в совместные групповые походы.
— Но все-таки походы были. Помните первый из них?
— Прекрасно помню. Организовал его завуч школы Юлий Давыдович Гинзбург. Я училась в пятой школе, которая располагается в центре Челябинска, на перекрестке улиц Каслинской и Калинина. А водила нас в походы Галина Ивановна Нестерова (Тумаркина). Она была классным руководителем в параллельном классе и преподавала русский язык и литературу. Вчера, кстати, я посетила ее на дому. В октябре Галине Ивановне исполнится 91 год. Мы попили с ней чайку, пообщались... Ребят для походов набирали со всей параллели. А я была спортивным ребенком. Сначала ходила в секцию легкой атлетики, потом довольно долго занималась лыжами... Походы проводилась в рамках школьной программы. В те годы был такой обязательный предмет как краеведение. Детям прививали любовь к родному краю. Проводились районные и городские спортивные туристические слеты. Мы жили в палатках. Из соревнований у нас было ориентирование на местности, преодоление полосы препятствий и эстафета.
— А куда вы ходили в первый поход?
— Где-то в окрестностях Челябинска, неподалеку от Свердловского тракта. Наш маршрут проходил по разным деревням. Мы описывали природу. В основном нас принимали в школах, или мы ставили палатки на берегах живописных озер. Это было интересно и полезно, а для меня особенно, потому что я отличалась гиперактивностью. Надо было куда-то сбрасывать энергию... Кроме того, в этих походах в детях воспитывалось чувство помощи, чувство локтя и коллективное сознание. Надо было подавлять свои внутренние «хотелки», желания, потребности в угоду общественным интересам. В походах это очень хорошо закреплялось, и педагоги в этом помогали.
— Сейчас Вам часто удается съездить в глухомань?
— Сейчас я живу в «глухомани», слава Богу! Но уединиться на природе, как это было раньше, уже не удается. Те счастливые времена минули. Как только я приехала в с. Булзи и получила послушание восстанавливать храм, вся моя личная жизнь и все мои личные желания на этом завершились. Теперь только послушание, только то, что необходимо для выполнения поставленных задач... Хотя друзья, с которыми я раньше ходила в походы, высылают мне свои нынешние походные фотографии. Я радуюсь душой вместе с ними, но сейчас у меня уже только сердечное участие в походах... Большую часть времени я стараюсь находиться в Булзи. Выезжаю только за стройматериалами или для встречи с людьми.
— Ну, теперь самое время перейти к рассказу о Булзинской Покровской церкви. В каком году она была построена?
— Закладка храма состоялась 1835-м. По архитектуре у нашей Покровской церкви нет ничего похожего ни среди уральских храмов, ни в целом по России. Признаться, в архитектуре я не смыслю, но когда мы начали служить и присматриваться ней, я поняла, в чем заключается особенность. Первоначально храм задумывался без боковых приделов. Его построили в виде круглой ротонды. Когда заходишь в храм, то видно, что центральная его часть в виде круга, как арена. То есть храм изначально был круглым, и потом к нему пристроили прямоугольные приделы. И теперь он издалека похож на цветочек, у которого боковые грани расходятся, словно распускаются... А со стороны центрального входа на фоне темного или, наоборот, светлого неба храм смотрится как космический корабль.
— Матушка Феодосия, представьте, что Вам нужно выступить перед школьниками с лекцией о вашем храме. Что Вы им расскажете?
— К нам часто приезжают паломники, которым интересна и архитектура, и история храма. И в первую очередь, я обращаю их внимание на то, какое прекрасное место выбрано для постройки храма. Взгорок. Единственное высокое место в селе. По сути, щебеночная гора. В советское время там взялись добывать щебенку для отсыпки дорог, и храм даже чуть не съехал в выкопанную яму. Мы теперь засыпаем этот щебеночный карьер... Также я обращаю внимание людей на то, как премудро крестьяне все устроили. Со стороны храм смотрится очень высоким, а своды на самом деле у него низкие. Просто у него — купол декоративный, надстроенный сверху. И сделано это для того, чтобы зимой храм смогли обогревать четыре печки, которые в нем установлены. Богослужение в нем раньше проводилось круглый год. Были круглые старинные печи, такие сохранились доныне в храме г. Касли. Когда в 50-е годы церковь в Булзи подверглась разграблению, печи разобрали ради кирпича. Мы восстановили их, но уже несколько иначе. Тогда печи были круглыми, а теперь — обычные. Конечно, они уже не держат тепло так, как в старину, потому что и кирпич уже не тот и тех мастеров не стало. Но вообще-то в дальнейшем мы настроены не топить печи, а провести в церковь газовое отопление.
— А сейчас в храме проводятся службы зимой?
— Зимой мы принимаем до ста человек в отдельном отапливаемом помещении. А печи в храме мы восстановили для того, чтобы проводить в нем службы на Покров, престольный праздник, и на Пасху.Люди очень любят посещать старинный храм. Несмотря на низкие своды, в нем великолепная акустика. Как только вывесишь объявление, что служба будет проводиться в Покровском храме, приезжает много народа. Такое трогательное отношение к старине у верующих людей...
— И все-таки Вы опять говорите об архитектуре и устройстве храма. А что касается его истории?
— В конце XVIII века — на этот берег реки Синара пришли крестьяне из Арамиля, расположенного под Екатеринбургом, потому что там уже не хватало земель. 15 крестьянских семей. Они выкупили землю в Булзи у башкир и основали село.
— Что значит это название?
— В переводе с башкирского «бул» значит «нога», а «зи» — суффикс. То есть в этом месте на Синаре был брод, реку «можно было пройти ногами», без лодок и плотов. Через село Булзи проходила так называемая Семеонова тропа, большой проезжий тракт на Екатеринбург, идущая от одного храма Семена Верхотурского к другому... Есть еще вариант, что название села происходит от мужского башкирского имени Булза. Якобы жил такой человек, и он продал эту землю крестьянам. Но документов, подтверждающих это, нет.
— Как развивались события со строительством Покровской церкви?
— Сначала был маленький деревянный храм в честь Николая Чудотворца, который, конечно же, долго не просуществовал. Он сгорел от попавшей в него молнии. Позднее на сходе было решено построить каменную церковь. Для этого в селе сначала возвели кирпичный завод. Слава Богу, глина в округе была. Построили небольшой храм, в виде ротонды. В 1841 году состоялось ее освящение. Через 30 лет, когда народу в селе прибавилось, пристроили два больших придела. Для этого взяли беспроцентную ссуду у государства и несколько лет расплачивались зерном с урожая. Левый придел освящен в честь святых равноапостольного царя Константина и матери его Елены. Почему именно им посвящен придел, мы не знаем. Правый освящен в честь Сретения Господня. Таким образом, по замыслу булзинцев, в храме появился полный «комплект» святынь: центральный придел посвящен Божьей Матери, правый — Иисусу Христу, а левый — святым. В то время Булзи было большим селом. В течение года во время престольных праздников проводилось три ярмарки.
— Но безбедная жизнь храма закончилась с приходом советской власти?
— Не совсем так. В 20-е годы при большевиках храм еще действовал. Окончательно его закрыли только в 1939 году. Есть постановление об этом. Тогда, перед самой войной, начали сбрасывать колокола, вывозить на подводах иконы и книги... Кресты с куполов, рассказывают, сорвали трактором. Сначала в здании церкви хотели открыть клуб, а потом устроили зернохранилище. Добротный дубовый пол начал портиться от огромных куч зерна, которое имеет свойство нагреваться. Машины и трактора стали проваливаться, и храм в качестве хранилища зерна оказался непригодным. Тогда совхоз построил для зерна другие склады, а храм оставили на разграбление. И местный народ потихоньку начал вывозить оставшееся добро. В нем выломали все двери, мраморные подоконники, остатки пола и печной кирпич. Плиты внутри церковной ограды растащили себе по дворам... По приезду в Булзи я подружилась с одной женщиной, Раисой Егоровной. Ее дом располагается прямо возле храма. И она рассказала, что раньше это дом принадлежал церковному дьякону. Он был изгнан, и дом заселила одна семья: муж, жена и двое сыновей. И эти сыновья, когда еще были подростками, залезли в подпол и нашли иконы, которые там спрятал булзинский дьякон. Иконы они вытащили во двор и топором разрубили на щепки. Позже один из братьев в результате несчастного случая погиб еще в молодости. А другой дожил до преклонных лет, но умирал в таких страшных муках, что вся деревня слышала его крики от боли, которую ничем не могли унять. Потом уже догадались пригласить священника. И после беседы ним больной затих и на следующий день спокойно умер.
— Матушка Феодосия, когда вы приехали в Булзи?
— В 2013 году по благословению владыки Феофана. Я увидела огромный заброшенный храм. В одном месте свод у него обвалился. Все кругом было поругано. Это меня не особенно впечатлило: картина привычная для этих мест. Меня поразил другой храм, который находится в урочище Свобода. Местный староста на старенькой «Ниве» отвез меня туда «на экскурсию». И храм в честь праведного Симеона Верхотурского мне понравился больше. Я лесной человек и люблю уединение. Если бы удалось восстановить «лесной храм» и весь скит Ново-Тихвинского женского монастыря, который там был, вот было бы чудесно!
— Расскажите немного о себе.
— Я родилась в старинном уральском городе Ирбит Свердловской области. Предки, как рассказывала одна престарелая родственница со стороны мамы, знавшая историю семьи, были грамотными людьми, некоторые стали чиновниками, по-современному, госслужащими. Большой дом из красного кирпича в центре Ирбита был родовым поместьем нашей семьи. Во время знаменитых ирбитских ярмарок он становился местом для встреч и оформления сделок между купцами. После раскулачивания семью бабушки изгнали из дома. Пришлось искать прибежище в ином месте. Переселились в цокольный этаж дома на другой улице. Там я провела первые три года своей жизни. А потом родители переехали в Челябинск. Я закончила школу. И началось томление духа. В Челябинске оставаться стало душно. Тогда ведь был дефицит на все товары. Люди повсеместно гонялись за ним, стояли в очередях. И это очень тяготило. В 18 лет отпросилась у родителей, уехала на Дальний Восток, где четыре года ходила в море. Начинала матросом-уборщиком, а потом перешла на плавбазу и стала работать на обработке рыбы. На судне «Константин Суханов» мы уходили в море и по году не видели земли.
— А спустя четыре года Вы вернулись в Челябинск?
— Да, и Людмила Александровна Шкатова, тогда еще доцент, ныне профессор филфака ЧелГУ, посоветовала мне поступить на филолого-исторический факультет. Я закончила его, а потом стала сотрудником пресс-службы областного Управления противопожарной службы и дослужилась до звания майор. Параллельно с работой в МЧС вела православную радиопрограмму «Спаси и сохрани». И тут началось познание духовных законов, что называется, на своей шкуре. С той поры уже третий десяток лет я читаю только духовную литературу. Многие люди обращаются к Богу, а потом возвращаются в мирскую жизнь. Мой путь Господь определил иначе: монашество и с. Булзи. Село расположено на территории, загрязненной в результате аварии на ПО «Маяк» в 1957 году. Но радиация — это не самое страшное, что грозит человеку. Думать надо, в первую очередь, о душе, она вечная... Конечно, тело — это храм для души, его надо содержать в порядке, но все надо делать без страха и навязчивых фобий. Важно думать и заботиться не о том, как продлить свою жизнь, а как не повредить душе.
Больше материалов о путешествиях по Южному Уралу, памятниках природы и истории региона, краеведении, археологии, туризме и спелеологии читайте на сайте.
Фото предоставлены матушкой Феодосией
