Джаггернаут начал рассказ под треск костра и сонное бормотание Кристы. Я слушал внимательно, то и дело прикладываясь к бурдюку и не чувствуя вкуса вина. Ветер усиливается, пытается обломать верхушки деревьев и заглушить слова гиганта. Совсем рядом прошли волки, начали окружать нас прячась в темноте, но разглядев Джаггернаута убежали. Скуля и поджав хвосты.
— Мы, потомки бога. Неимоверно древнего, сумасшедшего бога смерти.
Которому эльфы поклонялись тысячи лет назад. Нас множество, но только не во всех кровь говорит в полный голос. А таких, как мы, пожирающих души убитых единицы. Ты, я и ещё парочка на службе альянса и империи. Все, о ком я знаю.
— Ничего нового. — сказал я, протягивая ему бурдюк. — Всё это я понял в последнюю нашу встречу.
Здоровяк сделал большой глоток, вытер рот тыльной стороной ладони и невозмутимо продолжил:
— Конечно, но ты не задумывался, где остальные боги? Раз есть один, значит должны быть и другие.
— Меня это не волнует.
— А зря. Они мертвы, убиты нашим, ха-ха, дедом в ходе лютой войны... Или бежали в другие реальности.
Глаза Джаггернаута подёрнулись мечтательной дымкой, он громко причмокнул и выдохнул. Плечи безвольно опустились, а сам он вроде стал меньше и уже, от осознания, какую бойню пропустил.
— В общем тогда они победили, но убить воплощение смерти проблематично. Выжившие заперли его за границей реальности, в наших снах среди туманов мира мёртвых и серебряной тропы, по которой он не может пройти сам. Но через нас, о, он способен воплотиться, «ожить» если хочешь.
— И ты хочешь провести его к нам?
Джаггернаут криво ухмыльнулся.
— Я псих, это бесспорно. Но я не хочу гибели мира, а он принесёт именно её.
Он замолчал, ожидая вопросов, а я вынул нож и принялся бесцельно чертить на земле у ног бессвязные линии. Наверное, чтобы просто собраться с мыслями. Наконец поднял взгляд и сказал:
— На побережье я встретил странных тварей, они рассказали нечто подобное и направили меня к некому храм...
— И?
— Я отправился туда, а очнулся ничего не помня на берегу моря перед штормом.
— Ты пытался нарушить волю богов. Пусть и невольно. В храме тебя ждал дедов жрец, видимо он рассказал тебе нечто такое, что вышло за эдикт памяти о нём. В итоге на то место обрушился гнев ушедших божков.
— Так ведь они мертвы или бежали.
— И что? — саркастично спросил Джаггернаут. — Сделанное богом не может быть обращено, можно только обойти. Если один бог оторвёт тебе ноги, то другой не поможет их отрастить, а вот дать возможность летать запросто...
Криста недовольно заворочалась, пытаясь натянуть невидимое одеяло, плямкнула губами и позвав папу, ухватила Джаггернаута за ладонь. Убедившись в мужском присутствии, мирно засопела, слабо улыбаясь. Я подложил в костёр хвороста, пошурудил палкой разбивая толстые поленья на рубиновые угли. В лицо мощно дохнуло жаром, приятно запахло горящим деревом. Взметнувшееся пламя затанцевало под порывами ветра, клонясь то ко мне, то к Джаггернауту.
— Вот только... магия кончается, божественные силы окончательно просачиваются из нашего мира, как вода через песок. И старый божок, только и ждёт момента, чтобы воплотиться в тебе.
— Что-то не сходится. — Пробормотал я. — Почему ты это знаешь и помнишь, а мне память вырезали? Да и почему именно во мне, ты куда сильнее.
Джаггернаут хмыкнул и упёр указательный палец в висок.
— Два вопроса, а ответ один. Мой мозг неисправен. Я — психопат. Склонен к приступам падучей. В моём теле он будет лёгкой добычей.
— А в теле калеки? — Спросил я, показывая изувеченную ладонь.
— Палец не голова. — Резонно парировал Джаггернаут.
— Ты говоришь: магия уходит. Но перед нами лежит прирожденный маг крови.
— Да, она уникум. Первая ласточка нового мира — куда более жестокого.
Прекрасного нового мира! Магия крови, плоть от плоти нашего мира. Боги к ней отношения не имеют, но обучиться ей почти невозможно. Я буду за ней приглядывать. А ты, не вздумай слушать божка, когда окажешься на серебряной дороге.
Я вгляделся в начерченные на земле линии, резко перечеркнул их и воткнул нож. Под лезвием мерзко скрежетнул мелкий камешек и раскололся, не оставив на металле даже царапинки.
— Знаешь. Я верю тебе, но не верю, что он Бог Смерти.
— Это почему?
— Он любит убивать, а смерть — бесстрастна. У Смерти не может быть бога, ибо она забирает и их. Нет, наш предок, всего лишь бог безумия войны.
Упивающийся кровью и смертями.
— Пусть так. Да сути дела не меняет. Не дай завладеть собой.
— Легко.
***
Императорский дворец непривычно пуст, от привычной дворянской массовки остались только избранные. Но и те, стараются держаться поближе к стенам, наблюдая за продвижением делегации Альянса через главный зал. Трое эльфов и два дворфа шагают неспеша, по сторонам не смотрят. Перед ними семенит майордом в красных одеяниях, бедняга не может найти места рукам, то сложив на груди, то выпрямив вдоль тела или пряча в карманы брюк.
Аристократы провожают делегацию испуганно-любопытными взглядами. Наконец майордом остановился перед дверями имперского кабинета и отвесив поклон проголосил:
— Его Имперское Величество Артур Девятый, ожидает вас!
Дипломаты прошли в кабинет, переглянулись. Внутри только широкий стол, за которым сидит относительно молодой человек. Ни охраны, ни украшений на стенах. Рабочий кабинет скорее похож на тюремную камеру, только решетки на единственном окне не хватает.
— Ваше Величество. — протянул старший из эльфов, держащий в руках маленькую шкатулку. — Мы пришли к вас с миром и великим даром.
— Каким же? — ровным голосом спросил Артур девятый.
— Бессмертием!
Шкатулка отворилась бесшумно, внутри на красной подушечке лежит хрустальный флакон, инкрустированный серебром. Император оглядел подарок, не вставая с кресла, глянул в глаза эльфа и холодно спросил:
— И что вы хотите взамен?
