Два текста о романе Евгения Водолазкина "Брисбен". В первом - просто сомнения в том, что описанное происходит на самом деле, а во втором более подробный, с цитатами из текста, разбор того, что же на самом деле случилось с героем "Брисбена".
ГЛАВА 1. РОМАН-СОН.
В финале книги развязываются все многочисленные сюжетные и смысловые линии, кроме одной, к которой читатель так привыкает, что перестает замечать - перед нами не рассказ автора о жизни героя, перед нами жизнь героя, записанная как им самим в виде прямого дневника, так и в виде пересказа своей биографии другу-писателю. Для чего это сделано? К чему эта лишняя петля?
Моя гипотеза проста, как столешница: эта "автобиография" не что иное, как фантазия главного героя. "Брисбен" - типичный "роман-сон".
Мальчик, выросший в советской нищей коммуналке и студенческой общаге с одним письменным столом на троих, мечтает о фантастическом успехе и роскошной жизни в Европе как награде за свой талант. Но при этом, если сам его талант в романе показан вполне убедительно, то успех и роскошь до крайности гротескны. Героем всегда восхищается зал, его непременно узнают прохожие в любом городе мира и тут же бросаются за автографами - как будто он киноактер или рок-звезда, а не исполнитель классической музыки - пусть и знаменитый, но таких, как он, не узнают в лицо официантки в каждом провинциальном городке. Он выступает только в лучших залах мира и только со звёздами самой первой величины - Пол Маккартни, Элтон Джон, Мик Джаггер и пр. Роскошь тоже подчёркнуто чрезмерна. Человек, по-настоящему привыкший к роскоши, не указывает ежедневно в личном дневнике марки употреблённых дорогих вин и автомобилей. Вот самый наглядный пример того, что Водолазкин создал этот гротеск специально. Герой и его жена приезжают из заграницы в Петербург на Новый год и не могут найти гостиницу в нужном месте - все занято. Тогда он берет и просто покупает 4-комнатную квартиру. Ради одной ночи! Жена в восторге, конечно. Эта ситуация - прямая отсылка к знакомой каждому советскому человеку детской книжке Маршака про американского миллионера, который с семьёй в 30е годы сдуру приезжает в СССР и никак не может найти места в гостинице. Перечисляются разные адреса, но ответ всюду один: "Улица Пестеля, третий подъезд? - Нет, отвечают, в гостинице мест!" Тогда в отчаянии дочь говорит ему: "Если ночлега нигде не найдем, может быть, купим какой-нибудь дом?" И он ей отвечает ставшей впоследствии крылатой фразой: "Дом над Невою купить бы я рад, да не захочет продать Ленинград". Для того, чтобы этот постмодернистский стёб точно никто из читателей не пропустил, в тот момент, когда Глеб Яновский с женой, осматривая купленную квартиру, подходят к окну, автор услужливо рисует за стеклом именно ту самую Неву. Прошли годы, квартиру купить уже действительно можно, но вот представление советского сознания о чрезмерном богатстве и роскоши остались на уровне "Мистера-Твистера", прочитанном когда-то в коммуналке. И здесь автор скорее высмеивает своего героя, чем его возвышает.
Такой прием называется "ненадежный рассказчик": излагаемые в книге события не соответствуют действительности. В русской литературе это придумал Гоголь в "Записках сумасшедшего", позднее так писал Набоков. Только герой Водолазкина не сумасшедший и не убийца, а вполне обычный и даже хороший человек.
Что даёт нам, читателям, понимание того, что текст о герое написан самим героем? Психологизм. Интересно следить за тем, что именно герой про себя придумывает. Ведь люди фантазируют вовсе не только о приятном и красивом. Часто человек невольно представляют себе собственную смерть - как это произойдет, как об этом все узнают, как будут шокированы, как будут его жалеть и т.д. Роман составляют два пласта - воспоминания о реальном детстве-отрочестве-юности и некоторая вымышленная "взрослая жизнь". В реальном прошлом бывало разное - счастье, горе, дружба, предательство. А в вымышленной части, если присмотреться, все испытания только внешние - болезнь, невозможность продолжать карьеру, вероятная смерть, но все окружающие люди очень преданные, верные, любящие, все прощающие. Ну как, например, смоделировать такую бредовую ситуацию, в которой герой изменяет жене со случайной шалавой, та потом приходит беременная качать права, а жена героя этому только рада? Легко! А ещё как красиво было бы встретить и пообщаться с ребенком твоей первой любви, ведь гипотетически это ты мог бы быть его отцом. Нет, не так. Не просто встретить и пообщаться, а ещё и помочь! Да-да, она, отвергнувшая тебя когда-то, сама обращается к тебе за помощью - ведь ты теперь очень обеспеченный человек, а она брошена, унижена, влачит нищее существование, а ты, вот такой суперблагородный, так спокойно и без всякого пафоса помогаешь ей и ее ребенку воплотить его/ее детскую мечту. Ты - их спаситель! И жена твоя тоже этому страшно рада! И читатель твоей биографии тоже будет тобой восхищён!
Да, герой "Брисбена" - это очень слабый человек. Для утешения он придумал целый мир вокруг себя. В этом мире им все восхищаются, его все любят, ему верна жена и вешаются другие девушки, игрой на музыкальном инструменте можно добиться всемирной славы, от которой он уже вроде как даже устал, его тонкое ощущение каждой музыкальной темы на концерте ловит и понимает каждый его слушатель, а о том, что у него болит, догадывается ну прямо вот каждый прохожий в парке, и каждый из них принимается его жалеть - ничего, мол, у всех нас тоже ровно так же было, живём же... Все его любят, жалеют, прощают, утешают, сочувствуют. И все это мечты маленького мальчика, которому на самом деле нужен только один человек, который его от всех бед и страхов защитит и закроет, - его мама. Этот феномен разъяснил ещё Доктор Фрейд - подсознательное желание вернуться в детство и утробу матери это не что иное, как страх смерти. Вот об этом книга. Такая понятная, такая личная.
ГЛАВА 2. ТОЧКА СКЛЕЙКИ.
Есть мнение, что Водолазкин большой мастер детали, а сюжет в его книгах вторичен. Наверное, дело тут в том, что его сюжет не сразу можно разглядеть, потому что, когда разглядел, то уже нельзя не признать, что и тут он мастер. В каждом из четырех своих романов Водолазкин играет со временем, но делает это каждый раз по-новому, и разгадывать то, как именно он разрезает и склеивает время, - самое интересное занятие после того, как закрыл последнюю страницу книги.
В "Брисбене" параллельно идут два пласта повествования - прошлое героя, "Биография" (1971-2000), и настоящее героя, "Дневник" (2012-2014). Биография часто отражается в Дневнике, как синее небо в морской глади. Но как именно склеены между собой эти "небо" и "море"? Одно переходит в другое в какой-то неясной дымке, за линией горизонта куда-то пропали 12 лет (2000-2012), о них нет ни слова в обоих пластах. Попробуем в этом разобраться с текстом в руках. Поищем точку склейки "Дневника" и "Биографии".
"Дневник" начинается 25 апреля 2012 года. Известный Гитарист летит в самолёте и размышляет о том, что у него начинаются какие-то проблемы с рукой, из-за чего возникают трудности при игре на гитаре. Соседом по креслу в самолёте оказывается известный Писатель, который с первых минут знакомства предлагает написать о жизни Гитариста книгу. Гитарист соглашается и начинает пересказывать Писателю всю свою жизнь с самых первых воспоминаний детства. Так начинается второй пласт, "Биография". При этом надо сразу обратить внимание на то, что "Биография" до читателей доходит не в изложении самого героя или автора Водолазкина, а именно в изложении Писателя. Этого Писателя ещё и недвусмысленно зовут "Нестор", пересказывает он то, чего сам не видел, и, как это нередко бывает в летописях, что-то выпадает, что-то додумывается для связности, разные события в пересказе могут слиться в одно или, наоборот, одно и то же событие может вдруг раздвоиться. Так, видимо, и получилось с велосипедной прогулкой в Английском саду. В книге Нестора она упомянута дважды - в главе "1994/1995 годы" и в главе "2000 год". В этой двойной велосипедной прогулке один из ключей к поиску искомой склейки, здесь и будем разбираться подробнее.
Но перед этим немного напомним содержание Биографии. В детстве Глеб Яновский заканчивает музыкальную школу, в юности филфак, защищает диплом по теме "Полифония" по Бахтину и Достоевскому, в бурные 90е годы снова музыка - взлет и падение сомнительного музыкального проекта, затем эмиграция в Германию, где он после некоторых мытарств в тихом немецком городке находит спокойное место преподавателя гитары и русской литературы в приюте для душевнобольных. Там время и скорость повествования как будто останавливаются. "Жизнь постепенно потеряла свою новизну и стала привычной. Настолько привычной, что перестала ощущаться как жизнь. Стала похожей на воспоминания" (стр. 369). А раз так, то мы, исследователи вопроса времени у Водолазкина, должны быть именно здесь вдвойне внимательны и, отключившись от ярких драматических событий финала "Дневника", обратить все наше внимание на скучноватые последние главы "Биографии". В приюте герой иногда даёт небольшие гитарные концерты по приглашению некой Анны (имя в романе встречается трижды). А ещё ему становится интересен один больной по имени Франц-Петер, общению с которым посвящено несколько глав. Герой всерьез задумывается над его мыслями, не считает его сумасшедшим и даже начинает цитировать (Чехов "Палата #6"). Вот несколько особенностей этого персонажа:
1. Франц-Петер много смотрит телевизор и копирует повадки телезвезд, шоуменов и прочих известных лиц.
2. У Франца-Петера есть мечта о некоторой "маленькой Даниэле", которая к нему привязана, о нем заботится и сообщает умные мысли.
3. "Франц-Петер соединил в голове вымысел и реальность. Получилась реальность" (стр. 364)
4. У Франца-Петера два года назад умерла мать, и его мучает вопрос "где она сейчас".
Зафиксировали эти моменты.
Теперь переходим к той самой раздвоившейся велосипедной прогулке. Первый раз она появляется в главе "1995 год" и сразу привлекает внимание внезапным указанием точной даты: "Глеб надел лёгкую куртку, подошёл зачем-то к календарю (15 апреля), спустился вниз, пересёк двор". И через страницу ещё раз: "15 апреля, рассеянное солнце". Дважды точная дата! Причем, впервые во всей "Биографии"! Да, каждая страница "Дневника" будет снабжена точной датой (Гоголь, "Записки сумасшедшего"), но в "Биографии" только примерные года и более ни одной точной даты, кроме 15 апреля. Значит, что-то на этой велосипедной прогулке произошло знаменательное, но что? Описана она очень подробно, Глеб Яновский долго едет по весенним улицам городка и встречает по дороге разных героев. "Куда ехал - не знал, знал только, что все сейчас увиденное запомнит", "Все вспомню когда-нибудь, пообещал себе Глеб, вдыхая запах первой зелени", "За зданием библиотеки он свернул в Английский сад". И все, ничего существенного на этой прогулке не случилось. Зачем же автору был нужен такой сильный акцент?
А вот зачем. Глава "2000 год". "Катаясь на велосипеде по Английскому саду, Глеб упал и сломал два пальца левой руки". К этому моменту, если верить летописцу, в жизни Яновского произошли серьезные перемены. Один из его полудомашних гитарных концертов неожиданно посетил известный немецкий продюсер, пришел в неописуемый восторг, поверил в его талант и начал лепить из скромного учителя музыки звезду мирового уровня. И только это начало у них немного получаться, подобрали программу, организовали несколько больших концертов, публика откликнулась доброжелательно, как тут такой крутой облом - пальцы оказались сломаны столь серьезно, что играть на гитаре он больше никогда не сможет. Неудивительно, что прогулка на велосипеде с такими последствиями должна была запомниться.
В полном отчаянии герой обращается к единственному человеку, чья жизненная мудрость для него неоспорима, к своему дедушке Мефодию, который уже однажды в детстве помог преодолеть Глебу похожее отчаяние. Он жалуется, что не знает, как жить дальше, ведь вся жизнь до этого была развитием, как будто перед ним разворачивался некий огромный свёрнутый ковер, и он шел по нему, а вот теперь ковер внезапно закончился. Он в тупике. На что Мефодий отвечает - а кто тебе сказал, что по ковру можно идти только вперёд? Обернись, вон он какой огромный и красивый. "Жизнь - это не момент настоящего, а все прожитые тобой моменты" (стр 399). И ещё он сказал: "Никакого будущего нет, будущее - только свалка наших фантазий". После этого герой садится в самолет и вспоминает, что его мать вот тоже всю жизнь мечтала о непонятном будущем в каком-то далёком Брисбене, и где теперь его мать?
Самолёт взмывает ввысь. Герой на краю ковра зеркально разворачивается - больная левая рука при этом превращается в больную правую, и начинает движение по ковру в обратную сторону - начинает пересказывать соседу по самолётному креслу собственную жизнь с самого детства. Сосед в напряженном сознании героя превращается в его личного летописца-Нестора, а его личная "Повесть Временных лет", его "Дневник", начинается 25 апреля (через десять дней после даты падения с велосипеда) только уже 2012 года. Вот мы и попали обратно на самую первую страницу романа, нашли точку склейки двух временных пластов.
"Дневник" - это то самое будущее, которое, по словам Мефодия, есть лишь "свалка фантазий". Фантазии героя о том, что с ним было бы, если бы ему удалось залечить руку - концерты, слава, успех. Именно по этой причине "Дневник" намного менее реалистичен, вплоть до гротеска, чем "Биография" (см. первую часть "Брисбен. Роман-сон"). В этих фантазиях сплошной психоанализ, в них герой компенсирует все то, чего был лишён - вместо скупого на похвалу юного музыканта родного отца появляются толпы поклонников, вместо нищеты киевской коммуналки и питерской общаги блеск и роскошь жизни мировой звёзды первой величины, вместо отказавшей когда-то девушки Анны появляется новая на все готовая Анна (украинка Ганна), вместо утонувшей на Днепре девушки Арины (Арина - другая форма имени Ирина, Ирина - мать героя), гибель которой так долго его мучила - мог бы ведь ее спасти, но не спас, вместо нее в фантазиях появляется девочка-пианистка Вера (ее имя повторяет имя преподавателя гитары), которой тоже угрожает смертельная опасность и которую так хочется спасти, так хочется поверить (Вера) в возможность изменить, переписать, загладить собственное прошлое. (И раз уж речь зашла о "вере", то можно ещё обратить внимание, что немецкий приют для умалишённых, где разворачиваются события, называется "Коллегиум святого Фомы").
Несколько белых пятен в "Биографии" летописец Нестор дописывает самостоятельно для связности разных частей книги между собой, чем очень помогает Водолазкину - недостоверен ведь не он, автор, а рассказчик Нестор. Хотя на самом деле для понимания книги не так и существенно, сколько было велосипедных прогулок - одна или две. То есть был ли вообще в жизни Глеба Яновского продюсер Майер и начало большой музыкальной карьеры, которую внезапно остановила травма руки, или же Майер это один из врачей психбольницы с невозмутимым лицом слушающий, как душевнобольной русский учитель на фанерной гитаре исполняет печальную мелодию Альбинони (стр. 373), а в напряженном сознании героя это превращается в начало карьеры великого гитариста. Кто-то становится Наполеоном, кто-то гитаристом. Яновский смутно осознает, что он на самом деле никакой не виртуоз и играет, если честно, так себе и самую несложную классику из программы музыкальной школы, но продюсер уверяет больного, что самое главное в его таланте вовсе не мастерство игры, а то, как красиво он при этом "гудит" в такт музыке. Больной верит и даже берет уроки "гудения". Звучит смешно, но мастер Водолазкин все обернул так искусно, что верит не только больной, верим и мы, читатели, на самом деле верим до самого конца книги в то, что "Гудение Яновского" это действительно такой вот новый вид творчества.
К Гитаристу постепенно приходит успех, меняющий его жизнь: "Обзор авиатора чрезвычайно расширился, и с набором высоты Коллегиум святого Фомы стал постепенно уменьшаться в размерах, пока наконец совершенно не исчез из виду" (стр. 389). Глеб Яновский превращается во Франца-Петера, большого любителя велосипедных прогулок (стр. 361), копирующего телевизионных звёзд и шоуменов, тоскующего по погибшей матери, соединяющего у себя в голове вымысел и реальность. Кстати, финал биографии русского человека в тихом европейском сумасшедшем доме не может не напомнить и известный роман (Достоевский, "Идиот") того самого писателя, по которому герой в студенчестве писал дипломную работу по теме "Полифония" (полифония/шизофрения).
К тяжелой шизофрении, видимо, относятся и телефонные разговоры с пропавшей много лет назад матерью, звонки из Брисбена. Так что название само название книги и ее Постскриптум (в потухающем, спускающемся в туман ("Струна звенит в тумане" (Гоголь, "Записки сумасшедшего") сознании героя он, двухлетний, от страха прижимается к матери), дают основания предположить, что именно эта потеря и стала если не причиной болезни, то существенным этапом ее развития. Тема сумасшествия в русской литературе не нова, Водолазкин здесь только повторяет наблюдение Гоголя и Чехова о том, что если вы предоставляете сумасшедшему право голоса (берётесь читать его записки), то он довольно долго будет водить вас за нос, притворяясь совершенно здоровым, логичным внутри своей системы координат. А еще Гоголь показал, что последний свежий глоток сознания, последнее здравое слово больного человека, оно, как бы это не шло вразрез со всем предыдущим, оно о матери: "Матушка, спаси своего бедного сына! Урони слезинку на его больную головушку! Посмотри, как мучат они его. Ему нет места на этом свете."
Герою "Брисбена" тоже больше нет места на этом свете - книга кончается его исчезновением. Последнее появление в книге Франца-Петера: "Когда Глеб принес ему яблочного сока, Франц-Петер печально сказал: наконец-то что-то позитивное" (стр. 390) совпадает с последним упоминаем в "Биографии" самого Яновского с точностью до марки сока (как больна у героя то левая, то правая рука): (стр.400) "Стюардесса подала Глебу апельсиновый сок. Наконец-то что-то позитивное... Возвращая стакан, спросил: о чем вы мечтаете? О благополучном приземлении".
Превратился ли Глеб Яновский во Франца-Петера, или это просто копия (пародия)? Это неважно. В любом случае перед нами реальное прошлое героя (Биография) и его воображаемое будущее (Дневник), соединённые в кратком миге Настоящего - летящем в небе самолёте. И те из читателей, кто уже знаком с творчеством Водолазкина, не могут быть до конца уверены, сядет ли вообще когда-нибудь этот самолёт на землю.
http://1543.ru/SP/18_10_LITER/Brisben.html
