Разбор полетов
Красивейший, но худший крейсер российского флота
"Крейсер "Варяг" вполне достоин того, чтобы в мирное время водить флот и его представлять на любых международных смотрах. Жаль, что не сможет и на войне."
Адмирал Скрыдлов
«Варяг» — бронепалубный крейсер 1-го ранга. Заложен в Филадельфии на верфях William Cramp and Sons в 1898 году. В 1900 году корабль передан России и в 1901 вступил в строй. Четырехтрубный двухмачтовый бронепалубный крейсер водоизмещением 6500 тонн. Артиллерия главного калибра крейсера состояла из двенадцати 152,4-мм орудий. Противоминная артиллерия включала двенадцать 75-мм орудий, восемь 47-мм скорострельных пушек и две 37-мм пушки. Крейсер имел шесть торпедных аппаратов. Проектная скорость до 23 узлов. Экипаж насчитывал 550 матросов, унтер-офицеров, кондукторов и 20 офицеров.
Необходимое пояснение. "Варяг" относился к классу бронепалубных крейсеров. Его броневая защита состояла из броневой палубы толщиной 38/57/76 мм по всей длине корпуса, еще была бронирована боевая рубка (152 мм) и элеваторы подачи снарядов. Для людей, незнакомых с предметом, поясним, что броневая палуба представляет собой горизонтальную броню со скосами к бортам, наподобие черепашьего панциря, укрывающую жизненно важные части корабля: котлы, машины и механизмы. Хорошо защищая от настильного огня и осколков, она практически бессильна перед навесным огнем, когда снаряды падают сверху (на больших дистанциях боя). Именно поэтому бронепалубные крейсера не годятся для эскадренного боя. Разумеется, все элементы корабля, расположенные над броневой палубой, абсолютно уязвимы для снарядов и осколков. Артиллерия "Варяга" не имела даже легких противоосколочных щитов, как будто корабль проектировали не в конце XIX века, а в середине XVIII. Отсутствие противоосколочной защиты орудий было заложено в проекте МТК, и объяснялось стремлением экономии веса. Считали, что возможный ущерб от близкого разрыва меньше, чем вероятность попадания в увеличенный щитом силуэт. Насколько опрометчивым было подобное суждение, пришлось на практике убедиться уже очень скоро.
"Варяг", показавший на сдаточных испытаниях скорость 24,6 узла, на деле оказался куда менее быстроходным. Постоянной головной болью по механической части стали разрывы водогрейных трубок, а также перегрев опорных подшипников обоих гребных валов. В результате максимальный кратковременный ход "Варяга" ограничивался 19 узлами, а на длинных дистанциях крейсер не мог развить более 14 узлов. И значительную часть времени кораблю проводил в бесчисленных ремонтах.
Мореходность новейшего крейсера также "оставляла желать". Вот мнение адмирала Скрыдлова (начальник эскадры Тихого океана в 1900—1902): "Командир Бэр восторженно отзывается о мореходности "Варяга"... Не знаю, я ее не обнаружил. При мне крейсер проявил неумение держаться перпендикулярно к волне, попал лагом и повалился в таком крене, что наверняка не смог бы стрелять. Килевая качка его – острая, нервная, с частыми перебоями винтов, что крайне отрицательно сказывается на работе и без того надорванных механизмов. На волну корабль всходит с трудом, берет воду баком и вибрирует, как будто пытаясь отряхнуться по-песьи... Такие вибрации не всякому миноносцу простительны, не то что кораблю за шесть тысяч тонн водоизмещением. Конечно, есть в нем и положительные черты: изящество и внешняя красота, которую у нас нередко принимают за производное хороших мореходных качеств, логичное устройство мостиков и внутренних переговорных систем, позволяющих прекрасно передавать команды по любым рабочим отсекам, удобное расположение кают и кубриков экипажа. Но слабость боевых качеств на фоне этого заставляет меня думать, что лучше ему было все же оставаться при царской яхте, а не стремиться к участию в боевом соединении."
Характеристики крейсера (мощность бортового залпа) были избыточными для истребителя торговли, большое водоизмещение делало его не слишком подходящим на роль разведчика, а для эскадренного боя совершенно недостаточной являлась бронезащита корабля. Предполагалось, что бронепалубный крейсер большого водоизмещения сможет исполнять роль рейдера на коммуникациях противника: мощное вооружение позволит ему не бояться встречи с одиночным крейсером, а высокая скорость хода позволит уйти от броненосцев. Почему стратеги из ГМШ не учли вероятность встречи с эскадрой крейсеров, история умалчивает.
Все перечеркивала порочность самой заложенной в основу конструкции концепции (его прямое назначение - истребитель «защитников торговли» и разведчиков вражеской эскадры), а также серьезные конструктивные дефекты. "Варяг" был современным мощным боевым кораблем, хорошо подходившим на роль стационера, но непригодным для эскадренного боя. За стоимость "Варяга" можно было построить два 3000-тонных крейсера, вдвое более эффективных.
Внешне "Варяг" был больше похож на океанскую яхту, чем на боевой крейсер. Вдовствующая императрица Мария Федоровна сказала об этом корабле: "Среди свитских чинов ходят слухи, что американец, строивший это совершенное чудо, обманул русский флот, и будто бы крейсер имеет некий ущерб и практически безнадежен".
Увы, слухи были небезосновательны. Стремясь достичь проектных характеристик и сэкономить, фирма Крампа применила некоторые рискованные технические решения (впрочем, утвержденные заказчиком). Так, руль для "Варяга" имел относительную площадь (отношение площади руля к площади погруженной части диаметральной плоскости) 0,014, что почти вдвое меньше, чем у других кораблей подобного класса (0,02). На уменьшение площади руля конструкторы пошли с целью достижения проектной скорости, стремясь максимально снизить корпусное сопротивление. Расплатой за это явились некоторая инертность маневра и весьма специфический, "танцующий" тип движения на циркуляции.
Основной калибр крейсера – 152-мм пушки Канэ - были установлены открыто, их прислуга не имела даже легкой противоосколочной защиты. Это вполне соответствовало техническому заданию и позволяло сэкономить довольно приличное водоизмещение, но в бою подобное решение обернулось огромными потерями.
Но самой большой проблемой оказалась силовая установка: трубки и подшипники. Водотрубные котлы Никлосса, созданные во Франции, впервые были установлены в 1894 г. на французском крейсере «Фриант». Если во всех других котлах применялись одинарные трубки, то у этих котлов трубки были двойные (наружные – испарительные, внутренние – водогрейные). Котлы Никлосса легче переносили форсированную работу, но очень скоро выяснилось, что в условиях реальной эксплуатации конструкция Никлосса отличается капризностью и сложностью в обслуживании. Это требовало высокой квалификации обслуживающего персонала и не допускало одновременного использования под парами всех котлов, часть которых приходилось поочередно выводить из действия для чистки, осмотра и замены трубок. Однако французы проводили исключительно агрессивную маркетинговую кампанию, позиционируя свою продукцию как "необслуживаемую". Одним из реальных преимуществ перед конкурентами у системы Никлосса также была лучшая весовая отдача.
Установку котлов Никлосса при переговорах продавил Крамп, заявивший, что с другими котлами он не сможет обеспечить контрактную скорость. В русском флоте эти котлы ранее не применялись, хотя и были установлены на строящейся в Петербурге канонерской лодке «Храбрый» (она еще строилась). В пользу котлов Никлосса неожиданно выступил генерал-адмирал великий князь Алексей Алексеевич. Вопреки мнению МТК, он согласился на установку котлов Никлосса на заказанных Крампу крейсере и броненосце, сказав при этом, что он отдает им предпочтение перед традиционными для русского флота котлами Бельвиля. Спустя каких-то три дня после заключения контракта с Крампом, МТК принял постановление о недопущении котлов Никлосса для применения в русском флоте из-за ненадежности их основных конструктивных узлов.
Управляющий Морским министерством вице-адмирал П.Тыртов так оценил отклонения от технического задания, допущенные при строительстве крейсера: «Я решительно недоумеваю, чем руководствовался Владимир Павлович (Верховский – русский адмирал, с 1896 года возглавлявший Главное управление кораблестроения и снабжения. Как отмечают энциклопедии, "его деятельность на этом посту способствовала упадку русского флота" – А.Б.), заключая контракт не по заданиям Технического комитета».
Впрочем, поначалу (пока обслуживание капризных котлов Никлосса производилось высококвалифицированными заводскими инженерами) все было неплохо. На испытаниях "Варяг" показал рекордную по тем временам скорость 23,6 узла. Однако уже через несколько недель, на переходе через океан, котлы начали сдавать. Также обнаружились серьезные дефекты в машине (брак опорных подшипников обоих валов, изготовленных из некачественной стали, приводил к их сильному перегреву на высоких оборотах). Когда крейсер добрался до России, ему уже требовался ремонт. И в ремонтах же "Варяг" провел значительную, если не большую, часть службы под российским флагом. Менее чем через год после приема в казну упомянутый выше вице-адмирал Тыртов возмущался: "Что же это за такие котлы, в которых после года службы надо менять массу трубок и сорок коллекторов?"
В результате проблем по механической части новейший и красивейший корабль русского флота с большим трудом и риском мог давать на короткое время не более 19 узлов, а рекомендованной скоростью для него были… 14 узлов.
Вывод порт-артурской комиссии Успенского по результатам испытаний: "Крейсер не сможет выходить на скорость выше 20 узлов без риска получить тяжелые повреждения котлов и машин".
Особое мнение флаг-инженера И.И.Гиппиуса: "Крейсер безнадежен: проверка соотношения углов между кривошипами его машин выявила несоответствие общепринятой теории уравновешивания сил механической инерции… Для того чтобы рывковая подача пара не разрушила поздно или рано связи машин, необходимо постоянно поддерживать давление пара в системе не ниже 15,4 атмосфер. При этом безопасный предел давления в котлах, при котором не происходит разрывов трубок и коллекторов, составляет не более 14 атмосфер… и даже в случае ремонта с заменой всех котлов на систему Белльвиля нельзя предположить, что аварий машин удастся избежать в дальнейшем". Заметим в скобках, что проблему балансировки валов японцы впоследствии успешно решили.
Грубые просчеты В. П. Верховского (нельзя исключать корыстный умысел в его действиях, но нет и уличающих адмирала доказательств), повлекшие значительное увеличение стоимости контракта, стали предметом расследования. Проводивший следствие государственный контролер сенатор Филиппов потребовал объяснений от Морского министерства, допустившего при заключении контрактов «несомненные нарушения» интересов казны. В итоге дело спустили на тормозах.
Чарльз Крамп реагировал на претензии своеобразно: "Надо самим лучше следить за состоянием машин, а не валить все на завод". Справедливости ради отметим, что во флотах, имевших более высокую техническую культуру (английском, французском, германском) котлы Никлосса вызывали куда меньше нареканий...
Впервые опубликовано:
https://www.facebook.com/baranovandrej/posts/839382792786155
Часть I - крейсер
