- Ну чего опять?! Чего?!
Это я услышала в ночи голос любимого супруга. Обращался он явно не ко мне. А к кому тогда?! Сын точно спит, я проверяла. Причём тон был явно возмущённым какой-то неизвестной мне несправедливостью. Но какая, простите, в ночи может быть несправедливость?
Минуты три я боролась с любопытством, уговаривая себя, что нужно же работать. Сами понимаете – пошла смотреть, с кем это мой муж может выяснять отношения среди ночи, раз меня рядом нет.
Супруг стоял в дверях кухни и сердито смотрел в коридор:
- Ну и чего опять? Сидишь! Иди! Чего сидишь-то?!
- Это ты с кем?!
- С кем! Вон! Сидит!
Я выглянула в коридор. И действительно – сидит.
Сидит и не сводит взгляда с моего мужа.
- А чего это он? – мне стало интересно. Сидит ведь. Смотрит!
- А я откуда знаю? – обиделся супруг. – Сидит и смотрит! Зёма, что?! – обратился он к коту.
- И-и-и-и-и-и…. – едва слышно раздалось в ответ.
- Зёма! Ты в туалет сходил? Сходил. Вышел? Вышел! Иди! Что сел-то?!
- И-и-и-и-и-и….
- Да он просто боится к тебе спиной повернуться! – дошло до меня.
- Дебил, - обиженно отвернулся муж.
Зёма, всё так же, не сводя глаз теперь уже со спины страшного мужа и едва дыша, попятился в комнату сына. Супруг внезапно повернулся. Зёма вздрогнул и лёгким вскриком опрокинулся в темноту.
- Дебил, - обиженно повторил муж. – Вот чего он?! Я ж его пальцем не тронул ни разу!
- Ну дебил, - согласилась я, утешая любимого. – Кто ж их, дебилов, знает, чего они..? А он тебя любит! Просто не осознаёт.
Нет, правда, Зёма, вообще-то, моего мужа любит. Ну, просто так… своеобразно, конечно. Но любит. Сквозь страх, так сказать.
Вот, например, на днях лежим, кино смотрим. В такие моменты непременно Стёпа приходит – привалиться. А тут – здрасьте! – Зёма. И, подлец такой, не ко мне идёт – а к мужу!
Мы замерли: всё же исключительное событие – Зёма пришёл. Зёма в этот момент окружён ореолом героизма. В глазах – ужас и отчаяние, будто на эшафот тянут. И, переступая буквальным образом через себя, наступает на живот супруга. И медленно, готовый в любую секунду рвануть, ложится, как на минном поле. Лежит.
- Зёма? – удивляюсь я. – Ты лежишь?! Сам?!
- Сам в шоке, - шепчет Зёма, но не уходит.
Мы снова дышим через раз: чтоб не спугнуть. Вот не могу понять, что в этом коте такое, что мы с ним носимся, как с тухлым яйцом.
- Видишь, - торжественно говорю я, - он тебя любит!
- Угу, - не разжимая губ и стараясь не смотреть на Зёму, буркает муж. – Жертвенная любовь какая-то. Причём жертва тут вовсе не Зёма!
И я с ним полностью согласна.
