5 модных вещей ранней Ахматовой и прочий поэтический гламур

Через несколько дней мы будем отмечать 130-летие Анны Андреевны Ахматовой и по этому случаю сегодня поговорим о том, как одета героиня ахматовского сборника "Вечер" (1912 год) и "Четки" (вышел в 1914 году). В оба сборника вошли стихотворения, написанные с 1909 года. Анне Ахматовой в 1912 было 23; в 1914 - 25 лет.

Анна Ахматова (Горенко), слева, с матерью, сестрой Ией и братьями. Примерно 1909 год. За пару лет до этого снимка, одноклассницы в гимназии отмечали умение Горенко так носить форму, что она ее не уродовала. Материал был приятного шоколадного цвета и хорошо облегал фигуру, "а безобразие форменной шляпки-„пирожка“ на ней незаметно».

«Я всю жизнь делала с собой все, что было модно», — заявляла Ахматова. Она была не просто модницей - она принадлежала к тому кругу, который диктовал моды своего времени. Они - красавицы из кружка кафе "Бродячая собака" - не были светскими львицами в старом понимании слова, ибо никто из них в настоящем "свете" ни разу не был, не являлся придворной дамой и не шился у Ламановой. Но на них ориентировался прогрессивный пласт молодых жительниц Петербурга. Вслед за ними все писали стихи, носили скромные, но изысканные платья и... влюблялись в Блока и Гумилёва. Так как фотографии самих Ахматовой, Судейкиной, Андрониковой и Ко в светской прессе не появлялись, поклонницы и подражательницы могли смело копировать не их личный стиль, а... образы лирических героинь поэзии Ахматовой. Вспомним знаменитую "перчатку с левой руки", которую так стремились натянуть на правую руки полчища "подахматовок" - как называл подражательниц творчества жены Николай Гумилёв.

1. "Сжала руки под тёмной вуалью", 1911 год.

1910е годы, траурная вуаль спускается со шляпы дамы, одетой в повседневный (возможно, тоже траурный) костюм. Со второй половины 19 века (вслед за 40-летним трауром королевы Виктории) модные дамы зачастую носили траур просто так, ибо модно.

Не будем прямо утверждать, что лирическая героиня Ахматовой прямо носит траур, и вуаль ее настолько длинная и тёмная, однако, под обычной вуалью - руки не сожмёшь. Ну или их придётся сжимать где-то на уровне подбородка. Как сказано выше, траурные платья и вуали вошли в моду в период вдовства королевы Виктории и - судя по некоторым субкультурам - до сих пор из моды не вышли. Героиня стихотворения могла надеть тёмную вуаль по причине соответствующего настроения:

"Сжала руки под темной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
– Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна".

2. "В пушистой муфте руки холодели", 1911 год.

В эпоху Серебряного века в моду вошли очень большие (и очень дорогие муфты). Забыть такую в наёмной карете - а такие случаи происходили - значило потерять целое состояние! Появляется новый вид муфт - муфта-сумочка, прямоугольной формы. Ее размеры могли колебаться от самых скромных до размера среднего чемодана.

Собственно, в пушистой муфте, если она довольно большого размера, и не облегает руки плотно, как мне кажется, можно озябнуть. Хотя, конечно, руки у героини холодели вовсе не из-за фасоны муфты, а потому, что нельзя, нельзя такое девушкам говорить!

"Он мне сказал: "Не жаль, что ваше тело
Растает в марте, хрупкая Снегурка!"

3. "Ты поверишь, забываю
Даже брови подводить", 1911

Картинка из книжки "7 Секретов красоты", 1910 год, Англия. В книге есть раздел "Брови и ресницы", где дан рецепт тоника: вазилин (5 г) + борная кислота (10 мг), смешать, наносить перед сном на брови и корни ресниц. "Идеально оформленная бровь имеет форму крыла ласточки: длинная и плавная линия. Волоски должны быть аккуратными, густыми и не вылезать за линию. Если вы красите брови и ресницы, делайте это под контролем мастеров: корни волосков не должны страдать от краски! (там же)

Итак, лирическая героиня забывает даже брови подводить - совсем как там тётушка из "Горя от ума", которая "забыла волосы чернить и через три дня поседела" из-за того, что "молодой француз сбежал у ней из дома". Здесь причина забывчивости примерно та же:

"Если б ты, Алиса, знала,
Как мне скучно, скучно жить!

Я за ужином зеваю,
Забываю есть и пить,
Ты поверишь, забываю
Даже брови подводить.

О Алиса! Дай мне средство,
Чтоб вернуть его опять;
Хочешь, все мое наследство,
Дом и платья можешь взять", - да нет же, это не та Алиса, о которой вы подумали! Хотя всё может быть. Но предупреждаю сразу: это Алиса всё-таки его у той, безбровой увела. А наша Алиса, как известно, не может.

4. "Мой принц! О, не вы ли сломали
На шляпе маркизы перо?" 1911

и

"Перо задело за верх экипажа", 1913

Портрет Марии-Антуанетты, 1783 год. Дело в том, что контекст первого стихотворения отсылает к эпохе рококо, до Великой Французской революции, потому и иллюстрацию логично взять оттуда. В моде объемные парики, поверх которых надевают большие шляпы (маленькие просто не налезут). Шляпы украшают перьями, цветами, лентами.

Страница модного журнала, 1913 год. Эпоха самых больших шляп потихоньку прекращается (пик пришелся на 1908-1910г), в 1913 уже носят ток: маленькую компактную шляпку или широкополые шляпы умеренной величины. Этого требует новый узкий и прямо силуэт.

От обоих стихотворений так и веет атмосферой праздничного Парижа. В том, которое о современности "Перо задело за верх экипажа" - экипаж уже... бензиновый. Особый шик!

5. "Я надела узкую юбку,
Чтоб казаться еще стройней", 1913

Ахматова вспоминала:

«В 1911 году я приехала в Слепнево прямо из Парижа, и горбатая прислужница в дамской комнате на вокзале в Бежецке, которая веками знала всех в Слепневе, отказалась признать меня барыней и сказала кому-то: „К слепневским господам хранцужанка приехала“».

Анна Ахматова, рисунок Анны Зельмановой, 1913 год. Поэтесса одета в платье с остромодной хромой юбкой. Такие юбки ввел в моду Поль Пуаре, под впечатлением от сценических костюмов восточных красавиц "Русских сезонов". Первое время дамы в хромых юбках семенили мелкими шажками. Были даже придуманы хромые подвязки, ограничивающие ширину шага. Потом модельеры додумались делать разрезы и вшивать клинья плиссированной ткани, чтоб сделать эти вещи пригодными для жизни.

Собственно, такие юбки и рекомендовались для тоненьких особ. В них особенно подчеркивалась хрупкость и беззащитность. А вот танцевать в такой юбке можно было в двух случаях: если юбка имела разрезы и если это был новый и модный танец танго.

Эдит, начиная прыгать: Поторапливайся, Мэйбел; ты не успеешь на поезд, если будешь продолжать пытаться бежать!

Да, хромые юбки были излюбленной темой карикатуристов, что уж говорить! А с этим стихотворением связана одна неприятная история. Это последнее стихотворение, написанное перед тем, как свёл счёты с жизнью юный поэт Всеволод Князев, безумно влюблённый в близкую подругу Ахматовой Ольгу Глебову-Судейкину. Есть версия, что Князев тоже присутствовал на этом вечере, и именно тогда узнал об Ольге нечто, толкнувшее его на такой шаг. Впрочем, мы с вами доподлинно не знаем, и нас с вами это не касается.

"О, как сердце мое тоскует!
Не смертного ль часа жду?
А та, что сейчас танцует,
Непременно будет в аду."

О Музах Серебряного века, в том числе о Глебовой-Судейкиной, я уже писала тут. И тут.

Подписывайтесь на канал, мне приятно, когда читают. А лайки мне просто нравятся ;-)