Отыскав среди своей коллекции давно знакомое лицо на обложке, Граф Хортица задумался о благотворном влиянии классической «эстрады», которой «все возрасты покорны», хотя сама она неподвластна воздействию времени.
Репертуар выдающихся вокалистов конца 60-х был практически одинаков, вне зависимости от гендерной принадлежности, или цвета кожи исполнителя.
Когда-то подобное единообразие только раздражало, создавая повод для насмешек, остроумных и не очень. Однако со временем оно стало вызывать интерес у изощренного слушателя, который готов сравнивать различные версии без гнева и пристрастия. Отчасти потому, что исправлять «ошибки» всё чаще становится некому. И самое элегантное дитя ливерпульского пролетариата – Силла Блэк, тоже успела присоединиться к большинству, почти незаметно.
Несмотря на близость к Битлз, в СССР вокруг этого имени никогда не было ажиотажа, возможно, из-за звукового сходства с «Хиной Члек» или Лилей Брик.
Джордж Гершвин рекомендовал начинающей Этель Мерман воздержаться от изучения нотной грамоты, сковывающей врожденную напористость самородка. Совет довольно варварский, но верный. Дарование Силлы Блэк сродни Этель Мерман. Обе принадлежат к разряду «громких» певиц, которых можно не очень любить, но невозможно с кем-либо спутать.
Разумеется, над совсем юной мисс Блэк, поющей гардеробщицей из легендарного клуба «Пещера», потрудились и стилисты и репетиторы, в первую очередь Брайан Эпстайн – человек колоссальной интуиции.
Ей доверяли первоклассный материал сильнейшие шлягермахеры шестидесятых – в первую очередь Берт Бакарак. Но, даже повзрослев и успев примелькаться, она сумела не растерять искренность и порывистость, которая и ныне поражает в её ранних записях песен Леннона и Маккартни. Кстати, одну из своих наиболее сложных композиции – Step Inside Love, они также отдали ей.
Именно она – временами резковатая, но на самом деле тщательно дозированная «неотесанность» ставит более «гламурную» Силлу Блэк в один ряд с её замечательными сверстницами Ритой Павоне и Лулу. Ныне секрет этого волшебства практически утрачен, но его всегда можно воскресить с помощью пластинки лейбла Parlophone.
Итак, что же собой представляла программа типичного альбома в конце золотой декады мировой поп-музыки? Примерно следующее: всё тот же Бакарак, обязательно Джим Уэбб, что-нибудь из Битлз или Би Джиз, иногда Жак Брель и Жильбер Беко, плюс тема из модного фильма и ария из мюзикла. И всё это в сопровождении солидного эстрадно-симфонического оркестра. Когда такое количество певцов и певиц практически дублирует друг друга, закономерно возникает подозрение в корпоративном сговоре.
Возможно лишь оттого, что неискушенному подростку не так резко бросается в глаза клишированность рок-музыки, которую, не рассуждая, слушают его ровесники.
Тем не менее, и в этой предсказуемой обстановке подстерегали оригинальные сюрпризы. Абсолютно нейтральный крунер Джек Джонс мог великолепно исполнить Josephine for better or for worse группы Strawbs, Энгельберт Хампердинк реанимировал интереснейшую пьесу того же Берта Бакарака Love was There before the Stars, оставшуюся незамеченной в более ранней интерпретации Дэнни Уильямса.
И, что особенно ценно в данном случае, работы континентальных авторов – немцев, скандинавов, итальянцев и французов часто получали дополнительную известность, благодаря исполнению на английском языке.
В рассматриваемом нами альбоме мисс Блэк присутствует одна из самых ранних композиций Лучо Баттисти «Узник этого мира» (Prigioniero del Mondo), но его имя не указано среди авторов. На пластинке Силлы Блэк эта песня вошла под названием Only forever will do – «Нас устроит только вечность». Звучит символично, не правда ли?
Помимо блистательной кавер-версии Paradiso (которую Баттисти написал для Патти Право), сделанной ансамблем Amen Corner, это один из первых опытов адаптации творений великого итальянца по ту сторону Ла-Манша, хотя наибольшим достижением в этой элитарной области остается, конечно же, исполнение Миком Ронсоном Io vorrei, non vorrei, ma se voui в переводе Дэвида Боуи.
Следует отметить, что и до этого в репертуаре Силлы Блэк, рядом с «фирменными» англоязычными хитами, успешно соперничали вещи гениального генуэзского cantautore Умберто Бинди, преждевременно ушедшего из жизни в забвении и депрессии. Чего стоит одна только восхитительная Where's Tomorrow?..
В остальном программа этого диска почти в точности составлена по шаблону, описанному нами выше. Это классическая эстрада, заслуживающая банальных, но верных слов – стильная, добротная, и, как показало будущее, долговечная, способная, в конце концов, пережить ту, чей голос доносится из динамиков.
Чем-то такая музыка напоминает просмотр старого телевизора при не выключенном звуке, но с закрытыми глазами. Впрочем, это лучше, чем метаться в толпе глухонемых привидений.
Майк Виккерс – настоящий музыкант поколения шестидесятых, указан в числе аранжировщиков. Блистательно дебютировав в первом составе Manfred Mann, он стал превосходным автором музыки к кинофильмам. И не последний среди них Dracula A.D. 1972.
Спешите, и не стесняйтесь открывать для себя, казалось бы давно известные голоса, имена и лица, даже если они много лет «мозолили» вам глаза. Подлинная новизна не имеет срока давности.
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Telegram I Дзен I «Бесполезные ископаемые» VK
Далее читайте:
* Back Street Crawler. Сюрпризы змеиной тропы
* Tremloes. Ностальгия без снисхождения
* Под черной виниловой маской
* Записки о Степном Волке