Когда все уже уселись в санях, Ефросиния обратилась к Мордатому с просьбой оставить девочек старшему сыну.
- Они ж совсем маленькие, дорогу не перенесут…
- А где же твой сын?- спросил Мордатый.
- Он в Исаевки живёт, за Агрофеновкой.
- Ты что, хочешь, чтобы мы к нему заехали? Ничего себе, какой крюк! Да и не согласен. Оно-то, конечно, одну можно оставить, а обоих не получится.
Договорились, что оставят пятилетнюю Нюру у Фросиной подруги Нинки, а Нинка отведёт девочку к Петру. Нинка уже знала, что случилось, она стояла, закутанная в подаренную Фросей шаль, возле своего дома и выглядывала. Другой дороги на шлях нет, кроме, как мимо её дома.
Нинка взяла на руки плачущую Нюру и, пообещала отвести к Петру. Увидев, что Ефросиния и Нюся легко одеты, сняла с себя шаль и укрыла их. Сани тронулись, и Ефросиния долго ещё вглядывалась вдаль, туда, где оставила свою девочку.
Мороз крепчал. Ефросиния крепко прижала к себе дочку и укрылась шалью. Что б они делали без этой шали? Она большая, тёплая, хорошо согревает. Ефросиния была благодарна подруге Нинке. Как же радовалась Нинка, когда получила в подарок от Ефросинии эту шаль! У неё сроду не было такой добротной вещи. А, надо же, не пожалела, отдала ей, Ефросинии, в неизвестную дорогу. Радостно Ефросинии, что не ошибалась в Нинке. Хорошая, надёжная подруга. Не то, что другие.
Эта история с раскулачиванием показала кто, что стоит. Сколько раз они с Андреем выручали семью Кривсуна, детей его поддерживали, помогали зерном, молоком. Придёт, бывало, Дунька Кривсунша и начинает плакать и рассказывать, что детям нечего дать на обед.
- Андрей, - просила она, - не дай деткам помереть. А мужик мой придёт и поможет вам по хозяйству.
Всегда давали что-либо. Но приходить помогать Кривсун никогда не приходил. А Ефим Кравченко? Таких льстивых людей Ефросиния и не видела никогда. Как встретит, раскланяется, наговорит всего, про здоровье поинтересуется. Но Ефросиния и не ожидала от такого льстеца ничего хорошего. Плохой человек, он и всегда был плохим. Как он подбежал к саням и снял с Андрея хромовые сапоги! Оставил в одних онучах. И, как в насмешку, калоши дал.
А другие какие? Как же бабы радовались, когда добрались до её сундука с добром, как меряли всё на себя… Как же они носить всё это будут? А Нинка не такая. Хорошая Нинка. И шаль не пожалела. С шалью не так холодно. А вот Андрей совсем замёрз. Разве ж согреет его в такую холодину старая фуфайка? Без шапки. И на ногах резиновые калоши вместо сапог. Хорошо хоть онучи не снял этот ирод Кравченко.
Ефросиния сняла с себя полушалок и начала надевать на голову мужа. Он замерз, видно по нём, а сопротивляется, не даёт платок надеть. Ноги ему связали и подвигать ими нельзя.
Доехали до Петровки. Возле кабака Мордастый приказал остановиться и пошёл туда. Кучер тоже отошёл, сказав: «В нужнык сходю»
- Ты, тётка, слушай меня внимательно, - сказал юный охранник, - Скоро будут Большие Салы, там снова остановимся. В Больших Салах у Левченка мать живёт, он ей хочет завести тот сундук с вашим добром. Сам он его не донесёт, значит, кучера на подмогу возьмёт. У тебя будет шанс. Как только скроются они, бери дитя и бегите. Но если и мужик твой побежит, то стрелять буду. Поняла?
- Та как же он побежит? У него ж ноги связаны! А я его не оставлю. Отпускай всех, коль хороший ты человек.
- Не могу всех.
- Тогда и я не побегу.
- Фрося! Ты про детей подумай! Беги! – сказал Андрей, - Я требую чтобы ты убежала, раз человек даёт такую возможность.
К саням подходил кучер.
- Всё, замолчали! – сказал охранник.
Совсем стемнело. Как и предполагали, в Больших Салах сделали остановку. Кряхтя, Мордастый с кучером вытащили сундук с саней и понесли его во двор, возле которого остановились.
- Ну, беги! – скомандовал охранник, - если сейчас вернутся и увидят, скажешь, что «до ветра» отпросилась.
Ефросиния медлила. Как можно было оставить мужа?
- Фрося! Не тяни! Беги! – скомандовал Андрей.
- Тётка, тебе надо до Петровки добираться, - напутствовал охранник, - Там люди хорошие. Найди бабу Устю-травницу, она поможет тебе. И к ней идти не опасно, никто ничего не заподозрит, так как к ней лечиться многие из других сёл приезжают. Только обо мне ни слова.
Слезли с саней, Ефросиния взяла за ручку Нюсю и они побежали. На улице лежал снег, но дорожки хорошо утоптаны и можно было не бояться, что их найдут по следам. Они отбежали совсем немного, когда девочка начала плакать и жаловаться, что её ножки перестали слушаться, и она сильно замёрзла. Попроситься к незнакомым людям в дом? Это делать нельзя. Ведь, Мордастый с этого села, ему не трудно будет их найти.
И Ефросиния решается оставить дочку переночевать у людей. Укутала Нюсю в шаль, подвела к одному из домов, где горел в окне свет, строго приказала не говорить, кто её отец и мать и, постучав громко в окно, оставив дочь, сама перебежала улицу. Она заприметила почти разрушенный старый дом и лестницу, приставленную к нему. По этой лестнице Ефросиния хотела подняться на чердак, чтобы оттуда наблюдать за дочкой.
Следующая глава, из которой Читатель узнает, что Ефросиния упала с лестницы и потеряла сознание.
© Copyright: Алевтина Крепинская, 2016 Свидетельство о публикации №216052601507