(Из рассказов отца - сержанта Агапова Алексея Ивановича)
Последний свой бой Алексей не забудет никогда. Операция «Багратион» по освобождению Белоруссии готовилась долго, тщательно и очень скрытно.
Войска к местам сосредоточения передвигались только ночью. Днём подразделения укрывались в лесах. Бойцам было запрещено разводить костры. Горячую пищу для солдат и офицеров не готовили. Бойцы батальона 5 суток питались только сухими пайками. За ночь батальон Алексея проходил по 40 километров. За 5 ночей батальон прошёл около 200 километров. Ночью во время марша было запрещено курить и разговаривать. Идти с полной выкладкой было тяжело даже Алексею, который, несмотря на небольшой рост, был физически силён и вынослив. Некоторые бойцы не выдерживали и бросали отягощающую амуницию. На дороге иногда попадались под ноги брошенные бойцами противогазы, сапёрные лопатки, гранаты, пачки патронов и даже запасные диски. Алексей подбирал брошенные гранаты и пачки патронов и складывал в свой вещмешок. Так у него оказалось три запасных диска к ППШ, десяток гранат «лимонка» и большой запас патронов. Командир взвода сержант Сбитнев был снова ранен и лежал в госпитале, а Алексею пришлось его замещать. Так из командира отделения младший сержант Агапов стал командиром взвода. Ему не раз вместе с другими бойцами взвода разведки приходилось ходить в тыл к немцам за «языками». Так он получил несколько благодарностей от командования и был награждён медалью «За отвагу».
Всего за 2 месяца участия в боевых действиях он от звания рядового дослужился до звания сержанта.
Чтобы в ночном изнурительном переходе облегчить путь двум ослабевшим бойцам, Алексей взял у них автоматы и повесил их себе на шею вдобавок к своему, Как только начинал брезжить рассвет, поступала команда, батальон сворачивал в лес, и бойцы падали вповалку и засыпали как убитые. Последнюю ночь пришлось идти по болотам и грязи, иногда по щиколотку, а то и по колено. На 6-е сутки батальон прибыл ночью на передовую и сменил находившийся там уставший и поредевший другой батальон. Для наступления должны были подойти и другие части, но они отстали. Батальон занял позиции в траншеях. Траншеи были неглубокие, не полного профиля, всего в пол роста, потому что глубже копать не было возможности – дно траншеи начинала заливать просачивающаяся вода. Чтобы не стоять в воде, солдаты выложили дно траншеи мостками из тонких длинных брёвнышек. За длительное время противостояния советских войск и вермахта позиции были оборудованы несколькими блиндажами и землянками в 2-3 наката. Было где укрыться от миномётного и артиллерийского обстрела. На рассвете Алексей расставил своих бойцов по ячейкам. На взвод пришёлся участок обороны метров в 150 - 200. Сам Алексей занял ячейку в центре позиции взвода и оборудовал её очень тщательно. Он прокопал ячейку вперёд, потом немного вбок и внизу у самого настила прокопал себе «лисью нору» на случай бомбёжки или артобстрела. Теперь его можно было накрыть только прямым попаданием снаряда. Мина ротного миномёта, даже упав сверху на «лисью нору», не смогла бы причинить ему никакого вреда.
Три дня было полное затишье. Полевые кухни отстали, застряли где-то в болотах, и бойцы трое суток кипятили в котелках и в касках болотную воду и пили это мутный напиток вместо еды. Сухой паёк закончился ещё на пятидневном марше. Немного выручил старшина, который верхом на лошади пробрался на передовую через полузатопленные болотные низины и привёз сорокалитровую флягу до краёв наполненную чистым медицинским спиртом. Бойцам налили каждому по фляжке из расчёта 100 граммов фронтовых на несколько дней. На завтрак, обед и ужин вместо еды и чая бойцы трое суток пили спирт, разбавленный кипячёной болотной водой.
На 4-й день Алексею передали сообщение от комбата: на подходе подкрепление. В случае немецких атак не отступать. Держаться до подхода подкрепления. Вот тут наступление немцев и началось. Немцы сначала провели интенсивный миномётный обстрел, потом пошли в атаку. Алексей успешно отсиделся от миномётного обстрела в «лисьей норе». Немецкие мины хоть и попадали точно в траншею, но убежище Алексея не задели. Немцы шли в атаку в полный рост, а огонь с нашей стороны был очень слабым. Алексей побежал по траншее от ячейки к ячейке и увидел неприятную картину: большинство ячеек пустовали. Огонь по фрицам вело не больше полтора десятка бойцов. Алексей побежал по траншее от одной пустой ячейки к другой, давая из каждой ячейки короткую очередь по немцам. Пусть думают, что бойцов много. Немцы отошли. Огонь прекратился. И тут Алексей услышал какой-то странный разговор, который доносился из блиндажа. На каком языке говорили, сразу ясно не было, но явно не на русском.
Алексей заглянул в блиндаж. Там сидело до двух десятков молодых бойцов из пополнения, призванного с территории освобождённой братской Украины. Они переждали в блиндаже миномётный обстрел и так же благополучно переждали немецкую атаку. Теперь они спокойно курили и неторопливо разговаривали «на ридной украинской мове». Кровь бросилась Алексею в лицо: «А ну быстро по ячейкам, расстреляю на месте, сволочи!» Он дал очередь из автомата поверх голов, и перепуганные бойцы бросились опрометью из блиндажа и побежали по траншее занимать свои ячейки. В это время немцы опять дали несколько залпов из миномётов и снова пошли в атаку силами до взвода. Алексей пробежал по траншее, подбадривая бойцов и требуя от них не палить в белый свет, а не спешить и выцеливать как следует. Несколько бойцов было ранено. Серые фигурки приближались. Алексей ненавидел их. За день до марш-броска на передовую в батальоне показывали трофейные немецкие документальные кадры. В одном из сюжетов немцы сняли момент убийства советской беременной женщины.
Окончание смотрите в статье "Последний бой" (окончание) на канале рассказы Эдуарда Алмазова
Воронеж, Эд. Эд. Алмазов-Брюликов (Агапов Ал. Ал.)
