История едва ли не самого безбашенного гонщика «Формулы-1».
К началу восьмидесятых «Ф-1» с головой окунулась в науку, отбросив все гаражные прихоти. Там, где раньше правили бал плоскогубцы и молотки, появились идеально отполированные детали сложной формы, настройки антикрыльев, тормозов и амортизаторов достигли хирургической точности, а машину конструировали спецы по аэродинамике. Знаменитые юбки и воздуховоды, неотъемлемая часть любого порядочного болида того времени, обеспечивали главное – несравненное сцепление в поворотах и отличные времена на круге. Эта эпоха коренным образом изменила «Формулу-1», подарив ей новый вектор развития. Но именно она отняла у нее человека, который родился слишком поздно.
Парня из канадской глубинки с детства привлекали рискованные забавы в духе рассказов Джека Лондона. Не на упряжках, но на снегоходах он гонялся еще со школы. Постепенно забава превратилась в работу – выигрывая гонки на снежных трассах, Жиль оплачивал асфальтовые эксперименты. Он выступал в «Формуле Форд» и «Формуле Атлантик», где сломал ногу и остался без соревнований на шесть месяцев. Но Вильнёв не испытывал страха – уже на следующий год он выиграл первую гонку, а в 1976 году взял титул, поднявшись на верхнюю ступень пьедестала девять раз из десяти.
Но все эти победы – ничто в глазах боссов команд «Большого цирка»: в их распоряжении – десятки мальчишек с не менее звездными результатами, а иногда и с большими деньгами за спиной. А вот успех Вильнёва на внезачетной гонке «Труа Ривьер», где он опередил идущего к чемпионству в «Формуле-1» Джеймса Ханта и еще одного будущего чемпиона Алана Джонса, – нечто куда более значимое. В том же 1976 году Вильнёв попал на тесты в McLaren.
Взбалмошный Хант поспособствовал приходу Жиля в «Формулу-1» – англичанин словно чувствовал в нем своего. У канадца были варианты с Wolf и Brabham, но только команда Ханта предложила достойную машину и возможность стартовать уже в 1977 году. Вильнёв не разочаровал Джеймса, в первой и единственной гонке за McLaren едва не добравшись до очковой зоны. Канадец на прошлогоднем болиде классифицировался в первой десятке и поддерживал отличный темп в гонке, потеряв время лишь на ошибке механиков в боксах, но на следующий год его не подписали – места занимали Хант и Масс. Зато свой кокпит Вильнёву внезапно предоставил сам Лауда, уже оформивший чемпионство и покидавший «Скудерию».
Жиль оказался для коммендаторе Энцо Феррари лекарством после сражений с хитрым и расчетливым австрийцем; новым сыном, которого Феррари опекал с отеческой преданностью и любовью. Одному Жилю Энцо прощал бесконечные аварии и лихачества на трассе. Уже в Японии, на втором «Гран-при» за рулем алого болида, Вильнёв едва не загубил карьеру, попав в страшную аварию. В горячке погони канадец налетел на Ронни Петерсона, по воздуху преодолел заграждения и приземлился за пределами трассы. Пилот серьезно не пострадал, но погибли маршал и фотограф, а несколько зрителей получили ранения. Пострадавшие находились в запрещенной зоне, но для прессы этот факт не имел значения: гонщика уже списали в любители. А Ferrari и не думал ставить на нем крест, разглядев в Жиле восходящую звезду и потенциального чемпиона мира.
У канадца было все, что нравилось Энцо Феррари: скорость, напор, бесстрашие и желание биться до конца. Великий коммендаторе по-прежнему жил шестидесятыми, а Вильнёв возрождал их для него. Гонка для Жиля всегда оставалась отдельным вызовом, на трассе он забывал о чемпионате, тактике и очках. Вильнёв не желал сдаваться даже в очевидных ситуациях, как на «Гран-при Нидерландов» в 1979 году. Проколов шину и вылетев с трассы, Жиль и не подумал вылезать из кокпита. Он вывел машину на трассу и с максимально возможной скоростью направился в боксы. До механиков автомобиль добрался уже без колеса, половины привода и подвески, что не помешало Вильнёву устроить им головомойку с требованием немедленно отправить его на трассу.
Тот год остался лучшим в карьере канадца. Второе место позади партнера по команде Джоди Шектера – не достижение для перфекциониста Вильнёва. Он гнал как сумасшедший, а южноафриканец просто доезжал до финиша. Тактика опытного напарника претила канадцу, он рисковал всегда и не мог иначе. Как, если не самоубийством, назвать его маневр при обгоне Арну на трассе в Дижоне?
Вильнёву не повезло: переход на турбомоторы, который он так ждал, Ferrari переживала тяжело. Канадец получил хороший болид только в 1982-м, но начал сезон тяжело. На «Гран-при Южной Африки» он сошел из-за поломки турбонагнетателя, в Бразилии вылетел с трассы, а в США потерял подиум из-за дисквалификации – двойное заднее антикрыло выбивалось из правил. На «Гран-при Сан-Марино» Жиль уверенно шел к победе и наконец-то послушал совета команды, призывавшей экономить топливо. Похоже, Вильнёв впервые был готов поступиться принципами ради успеха в чемпионате. Но горькая оплеуха от партнера по команде окончательно разочаровала канадца в подобной тактике: Пирони плюнул на экономию топлива и обогнал партнера, украв верную победу. Тем самым француз вбил клин между ними и привел в исполнение жестокий план судьбы. Жиль наверняка простил бы его, но не успел. Трагическая квалификация в Бельгии, в которую Вильнёв вложил весь свой гнев, оборвала жизнь талантливого гонщика.
Безумец на трассе, за ее пределами Жиль оказывался настоящим джентльменом. Он играл на музыкальных инструментах, имел утонченные манеры и крепкую семью. Со своей супругой Джоан он познакомился еще в юношеские годы и всегда оставался верен ей. Она подарила ему двоих детей – Жака и Мелани, в которых он видел свою жизнь вне трассы. Возмужав, Жак за пару лет перекроет все достижения отца в «Формуле-1» и завоюет титул чемпиона мира. Но в сердцах канадских фанатов останется другой Вильнёв. Тот самый, что сводил их с ума пируэтами на трассе, дикими авариями и гонками, которым Жиль отдавал себя без остатка
