– Николай Максимович, всегда было интересно, за счет чего артисты балета выдерживают гигантскую физическую нагрузку? Ведь есть такие спектакли, где нужно несколько часов, практически не сходя со сцены… Не каждый профессиональный спортсмен такое, как мне кажется, выдержит.
– Сегодня? За счет качества исполнения. Когда вам рассказывают, что театр работает как завод и артист каждый вечер выходит на сцену в прекрасной физической форме, это вранье. Как в моде: есть одежда от-кутюр, а есть прет-а-порте. Работать на сцене каждый день – это прет-а-порте, поточное производство. Серьезный спектакль – встряска для организма, после которой надо прийти в себя, тогда и будет уровень от-кутюр.
Но современный мир не хочет дать человеку восстановиться. Сегодня ты поешь или танцуешь в Москве, завтра – в Нью-Йорке... Раньше такое было невозможно. Когда я начинал работать в Большом театре, мы летели в Токио, Нью-Йорк или Лондон и первые три дня даже не репетировали – мы акклиматизировались. Сейчас такого не бывает: вам скажут, что это ваша прихоть, блажь и дурь.
Сейчас в день спектакля у людей прогон, генеральная репетиция. Никогда раньше в истории Большого театра не было такого, чтобы была генеральная репетиция, на следующий день – премьера, первый спектакль, на следующий – еще один. Посмотрите любые афиши прошлых лет: генеральная репетиция, через три-четыре дня премьера, через три-четыре дня – следующий спектакль. Неважно, что другой состав, – кордебалет-то должен отдохнуть.
Я никогда не служил этому штампованию, мне очень повезло: рано попал на телевидение, стал зарабатывать хорошие деньги благодаря участию в разных проектах и понял, что могу сохранить свое искусство, не переходя за грань, так скажем, ширпотреба. Мог отказываться от спектаклей, от так называемого чёса, на который артисты часто вынуждены идти, чтобы выжить материально. Я их не осуждаю – у каждого своя дорога, свой выбор. Но никого не волнует качество. И потому нет искусства в театре.
В чем была прелесть Большого театра и русского искусства в целом? Уже в 60-е годы на Западе все встало на поток, на производство штамповок, а мы еще занимались творчеством, даже в 90-е годы.
И сегодня еще творчество осталось, просто тех, кто является его выдающимися представителями, совсем мало. Искусство пытаются сделать массовым: чуть ли не в каждом подъезде балетная студия, любой маленький коллектив берется за классический репертуар.
В театр может ходить любой, но артистами должны становиться – это мое убеждение – только единицы. К нам в Академию Вагановой приходят сотни абитуриентов, а в итоге на вершину поднимаются единицы. Один человек раз в десять лет становится кем-то, ну двое-трое еще могут стать просто рядовыми солистами.
Посмотрите сами: выдающиеся артисты давно не появляются. Обновление не происходило уже лет 15, и, похоже, еще долго не произойдет. Каждые два-три месяца в глянцевых журналах появляется новое имя, которое объявляется звездой и держится два, ну три года максимум.
