Владимир ГЛИНСКИЙ
Иногда каждому человеку хочется выйти за пределы уже раз и навсегда установившегося мирка. Улететь в космос, стать художником, уйти пешком во Владивосток. Вот вроде и все хорошо, и комфортно, и люди тебя окружают такие знакомые, такие хорошие. А вот зудит что-то под правой подошвой: «Шагни хотя бы шаг!».
Вот и я в прошлую пятницу решил сходить в Никуду. Вышел из дома на самое начало Проспекта и пошел. Всем встречным и поперечным говорил одну и ту же фразу: «Я журналист и задаю глупые вопросы. Вот у вас есть мечта?».
Суровые гастарбайтеры, сидевшие на корточках у очередного строительного объекта, сначала долго переводили мой вопрос, потом посовещались и ответили: «Мы хотим, чтобы дом и работа, наконец, были рядом. А еще, знаешь, журналист, напиши, что мы такие же люди, в наших венах течет такого же цвета кровь, да и мучаемся мы теми же самыми проблемами. Я — вот филолог, французской литературой занимался, — сказал один из них. — А вот Садык — вообще философ, когда-то в МГУ учился на философском...».
А вот прячется от всепроникающего зноя под липами молодая пара с коляской:
«О чем мечтаем? Просто чтобы нам не мешали быть счастливыми. Пусть про нас все забудут, ну хоть на пару лет».
Мимо остановки «Железнодорожная больница», неспешно переваливаясь с ноги на ногу, поспешает Валентина Петровна:
— Да какая мечта?! Тут домой бы по такой жаре дойти. Хотя знаете, ведь обманываю. Есть у меня мечта, только говорить о ней стыдно. Я хочу рисовать.
— Рисовать?! А в какой манере и чем? Красками, мелками, маслом?
— Акварелью, я уже и краски купила, да все никак не могу собраться. Видится мне один живописный вид неподалеку от родной деревни. Мне еще в детстве учитель рисования говорил: «Рисуй, Валя! У тебя должно получиться.»
— А вы?
— А я все думала, что времени много, да и не до глупостей. А теперь и времени постоянно не хватает, а мечта так и осталась мечтой.
.Длинными циркулями ног меряет проспект молодой мужчина. Энергично идет, вымахивая руками:
— Есть у вас мечта?
Мужчина остановился:
— А вот не поверишь! Есть у меня мечта. Мечтаю о небе. С детства хотел парить в этом синем бескрайнем море.
— Не сложилось?
— Дурак был. Все думал, что есть что-то важнее. А сейчас понимаю, небо — главнее всего в этом мире. Может, даже главнее и самого мира. В нем нет ни глупости, ни фанфаронства, ни подлости. Оно — вечное, и говорит с нами только о вечном. Вот прислушайся.
