«Патриоты Нижнего» встретились с писателем, публицистом и общественным деятелем Захаром Прилепиным. В ходе общения были затронуты самые актуальные темы: дело Олега Сорокина, работа в Общероссийском народном фронте, ситуация на Донбассе, творческие планы писателя.
Слепили из того, что было
– На заседании по делу Олега Сорокина 19 декабря судья вновь отказала вам участвовать в процессе в качестве общественного защитника обвиняемого, несмотря на его ходатайство, поддержанное всеми адвокатами. Как вы к этому отнеслись?
– Логичную причину для отказа на самом деле придумать сложно, потому что я работал в правоохранительных органах порядка пяти полных лет, на самых разных должностях. Уволился в должности заместителя командира взвода ОМОН. Затем я работал журналистом в сфере криминалистики, были опубликованы десятки, если не сотни, моих статей по уголовным делам. Также я окончил школу публичной политики, были прочие разные профильные образования. Написаны тысячи публицистических статей на общественно резонансные темы, которые обсуждались на уровне первых лиц государства…
– Другими словами, ваш общественный статус и компетенции вполне позволяют вам быть общественным защитником Сорокина…
– Мой общественный статус очевиден для всех нормальных людей, и оснований для отказа нет абсолютно никаких. Другими словами, если бы судья данного процесса была уверена в своей правоте и в правоте стороны обвинения, то ей чисто по-человечески, да и с точки зрения ее судебной биографии было бы любопытно и логично, чтобы в процессе принял участие известный нижегородский и российский писатель. Это было бы для нее отличной вехой в ее профессиональной судейской карьере. То, что она от этого отказывается, наводит на определенные сомнения в ее убежденности в виновности подсудимого и в ее независимости. Мы не вправе такое утверждать, но предположить это вполне можем.
Захар Прилепин вошел в Центральный штаб ОНФ. Фото с сайта ОНФ
– У вас отношение к этому делу не поменяется в связи с отказом?
– С этим делом мне давно все понятно, плюс-минус. Я хоть три последних года и прожил в Донбассе, но знаком с материалами дела, которые подробно публиковались в различных средствах массовой информации. Как говорится, там все слепили из того, что было. Даже если ты не вникал во все это, то не заметить этого было просто невозможно. Собрали все это и явили в качестве необычайной базы для возбуждения дела. Само по себе все это вызывает душевное смятение и легкую тоску…
– Надежда на справедливость в отношении Олега Сорокина у вас еще есть?
– У нас всякое случается в стране. Не скажу, что лично президент, но вдруг какие-то люди высшего порядка и сверхдолжностей внезапно обращают внимание на какие-то вещи и говорят: а что это у нас там происходит? Из последних примеров такого внезапного внимания – ситуация с запретами рэп-концертов по всей стране. В том числе и моего товарища Дмитрия Кузнецова «Хаски». Там дошло до того, что сам Владимир Владимирович обратил на это внимание, получился большой резонанс. Будем рассчитывать, что и здесь будет так же. Безусловно, это не единственная возможность справедливого подхода к данному делу, но она, конечно, в числе прочих.
Надеюсь, что судья процесса и сторона обвинения не хотят войти в историю как участники дела, которое сшито просто нелепо. Причем, на мой взгляд, это видно практически всем, кто за данным процессом более-менее внимательно следит.
Напомню, что когда началась война в Донбассе, только Олег Сорокин откликнулся на мой призыв помочь братскому народу. И помог. Несмотря на угрозу санкций.
ОНФ – это способ помощи конкретным людям
– В конце ноября вы стали членом Центрального штаба Общероссийского народного фронта. ОНФ – это новый вызов или новый опыт?
– По-человечески вообще не собирался этим заниматься. Того, чего я достиг в литературе, музыке, культуре, мне уже вполне достаточно. Мое участие в последнем съезде ОНФ совпало с очередной попыткой выслать двух волонтеров с Донбасса на Украину или в любую другую страну, где их точно ожидает уголовное преследование. История с теми же веерными запретами рэп-концертов моих товарищей и коллег тоже сыграла роль.
Я вдруг осознал, что не могу воздействовать на эти ситуации только имеющимися в моем распоряжении медийными ресурсами, как редактор нескольких интернет-СМИ. Мне несколько раз предлагали войти в ОНФ, и я в итоге согласился. Подумал, что у меня по крайней мере появится возможность отправить какой-либо запрос с подписью, печатью и спросить: а, собственно, в чем дело? Вот именно по этой причине я вошел в Общероссийский народный фронт, в организацию, которую возглавляет лично Владимир Путин. Это чисто желание помочь конкретным людям, влиять на ситуацию, и ничего более. К слову, одной из задач ОНФ является контроль за деятельностью судебных органов. Посмотрим, что получится в этом направлении.
В Нижегородском районном суде
– Теперь обратимся к вашим творческим планам. Знаю, что сейчас вы ведете работу над новой книгой про Сергея Есенина. С одной стороны, про него вроде все сказано и написано. С другой стороны, есть какие-то моменты, на которые вы наверняка хотите обратить внимание современников. Что для вас лично значит эта работа?
– Моя работа по Есенину, скажу честно, несколько упрощена по сравнению с предыдущими исследователями творчества нашего великого русского поэта. Я имею в виду отца и сына Куняевых, Аллу Марченко, Юрия Прокушева и многих других замечательных есенинистов.
Каждая эпоха расставляет новые акценты. Моя биография Есенина тоже не будет последней. Какие-то вещи будут добавляться всегда. Например, почему Есенин в момент революции февраля–октября 1917 года серьезно занимался темой старообрядчества? Вся есенинская мифология продолжает существовать, с ней надо разбираться. Убийство или самоубийство, его отношения с большевиками и так далее. При этом я не углубляюсь в подразделы его биографии, в его взаимоотношения с женщинами, поскольку по каждому из этих подразделов можно целую книгу написать.
– Что еще у вас сегодня находится в работе?
– Пишу роман о Донбассе. Дело в том, что слишком много стало возникать вопросов и по поводу моей деятельности там, и по поводу убийства главы ДНР Александра Захарченко, и множество иных вопросов. Какие-то мифы создаются буквально на наших с вами глазах. Современный мир сверхинформативен, слухи, домыслы и весь этот сетевой идиотизм буквально встают в полный рост. Как с этим бороться? Сначала я думал написать какой-нибудь большой пост в интернете про Донбасс, а потом подумал: а зачем писать все эти посты? Лучше напишу одну большую книгу. Причем она даже будет не публицистикой, это будет художественный роман, вся фактура уже есть. Начал писать и буквально за две недели написал примерно половину этой книги.
Роль театра в нашей жизни недооценена
– Также недавно вы были назначены заведующим литературной частью Московского Художественного театра имени Горького. Какое место в вашей жизни занимает театр?
– Никаких резких перемен во МХАТе точно не будет. В то же время театру был необходим апгрейд, дозагрузка какими-то важными интеллектуальными вещами. Со мной в театр пришли мои соратники – режиссер Эдуард Бояков и актер Сергей Пускепалис. Мы крайне бережно, крайне аккуратно относимся к этому. Знакомимся с коллективом, смотрим, как все устроено, наблюдаем за театральной жизнью изнутри.
Скажу сразу, что мои планы не связаны с постановкой моих произведений на сцене МХАТ. Меня и так ставят примерно в десяти театрах страны, поэтому тут нет ни малейшего элемента самореализации. Вопрос в другом: сегодня в театрах практически не ставят современной прозы. У нас есть Алексей Иванов, Евгений Водолазкин, Алексей Варламов, Олег Ермаков и много других сильных авторов, которые требуют их перевода на театральный язык.
Захар Прилепин и Олег Сорокин отправляют гуманитарную помощь на Донбасс
– Это так важно?
– Язык театра очень важен, ведь он становится прообразом киноязыка, который затем формирует сознание нации. Все эти вещи тесно связаны друг с другом. Во многом у нас сегодня в обществе есть недооценка роли театра в современной жизни.
– Почему же?
– Потому что это одна из государственных институций. Моя необходимость участвовать в формировании государственных смыслов не личного толка, а имеет гражданскую подоплеку. После демобилизации с Донбасса я понял, что есть вещи, которые не могут решиться на поле боя. Идеологемы, национальные установки, обратная связь с человеком, с моим современником – все это не может решиться только написанием книг. Нужны площадки, презентации, должны быть возможности высказывать свои взгляды, в том числе публично. Сегодня нужно создавать общественно-политический культурный язык.
– Никита Михалков не так давно в своем интервью назвал вас сверхталантливым, самобытным человеком. Что для вас значат его слова? И как относитесь к многочисленным упрекам в свой адрес в интернете по самым разным поводам? Однажды кто-то вас даже назвал «лжепатриотом»…
– Никита Сергеевич – огромный мастер, это великий персонаж нашей культуры за последние полвека. Это факт, кто бы что о нем ни говорил. Его слова для меня – мощный, хороший стимул для дальнейшей работы.
Что касается критики в свой адрес, то заметил, что чаще всего критикуют те, кто в жизни своей ничего толком и не добился. А я уже достиг немалого.
Сергей БИШЛЕТОВ
Фото Андрея АБРАМОВА
