Рассказы Шукшина кажутся "простыми и понятными". Вот, например, "Срезал". В деревню к матери приезжает погостить сын-горожанин, образованный, вроде бы даже кандидат каких-то наук. Местных мужиков, бывших друзей-приятелей, его приезд почему-то раздражает. Они решают испытать "кандидата". Роль "испытателя" поручается местному краснобаю Глебу Капустину.
Во время застолья тот начинает задавать "кандидату" псевдонаучные дурацкие вопросы, отвечать на которые всерьёз кажется невозможным. Делает это с апломбом и вызовом. Мужики слушают, открыв рты. Итог: "кандидат" смущён и расстроен, Глеб доволен собой, а мужикам становится даже жаль учёного гостя – им кажется, что Глеб Капустин его "срезал".
Обычно мы понимаем этот рассказ так: торжество ограниченного и самодовольного хамства над культурой и образованностью при попустительстве людей, не способных, к сожалению, отличить одно от другого. Проще говоря – Глеб плохой, кандидат хороший. Но так ли это на самом деле?
Зададим себе несколько вопросов. Первый: почему мужиков раздражает приезд "кандидата"? Второй: а почему, собственно, "кандидат" не может поддержать разговор с Глебом?
Большинство из нас ответит так: мужиков раздражает приезд состоятельного (по сравнению с ними) земляка, потому что они ему завидуют. А не поддержал разговор – ну так ведь Глеб говорит глупости. Что с дураком говорить? Он и ответов-то слушать не желает, ему главное себя показать и собеседника унизить; "кандидат" это чувствует и не ведётся.
А теперь внимание. Проблема в том, что эти ответы, приходящие на ум "автоматически", неверны. Объяснять поведение человека завистью – всё равно что отмахиваться. А "кандидат" как раз-таки "ведётся" и именно потому попадает в приготовленную для него нехитрую ловушку. Попробуем ответить на эти вопросы по-другому.
1.
У русского писателя XIX века Алексея Феофилактовича Писемского был очерк «Питерщик». Речь там шла о деревенских жителях, которых сызмальства отдавали в Петербург для обучения ремеслу. Возвратившись в деревню, те ощущали себя "городскими" и сперва задирали нос, а потом впадали в непонятную односельчанам тоску. В тоску о нездешнем, недостижимом. Начинали "задумываться" и нищать – ничего им в этой деревенской жизни не мило, ничего не хочется, всё валится из рук.
Вывод: для деревенского жителя опасна демонстрация преимуществ городской жизни. Она лишает его опоры на монотонный нечестолюбивый сельский труд, заставляет "задумываться", а отсюда прямая дорога в шукшинские "чудики" (каждый из которых, заметим, одинок и несчастлив – чужак среди своих), в "питерщики".
А именно "преимущества" и демонстрирует невольно герой рассказа. Вспомним:
"К старухе Агафье Журавлёвой приехал проведать, отдохнуть сын Константин Иванович с женой и дочерью. Деревня Новая небольшая, и когда Константин Иванович подкатил на такси, сразу вся деревня узнала: к Агафье приехал сын, средний, Костя, учёный. К вечеру стали известны подробности: он сам кандидат наук, жена тоже кандидат, дочь школьница. Агафье привезли электрический самовар, цветастый халат и деревянные ложки".
Заметим: не "помочь", а "отдохнуть". И в слове "подкатил" ощущается некоторое ухарство, шик. Для деревенских (в шестидесятые годы) такси – это ого-го. А "деревянные ложки" в подарок – и вовсе издевательство какое-то. Ладно самовар, ладно халат, но деревянные ложки? Это разве полезная вещь? Нет. Ценный подарок? Тоже нет. А что это?
А это такой "специальный деревенский подарок" – когда нужд деревенской жизни уже не помнишь, и на ум больше ничего "деревенского" не приходит. Помните, у Довлатова: "Подарила своему на день рождения премилые занавесочки"? Так и тут. Сами будут из самовара чай пить, сами деревянными ложками (экзотика!) мамкины щи хлебать.
А теперь вспомним, что говорит Глеб Капустин в конце рассказа:
"– Можно сотни раз писать во всех статьях слово „народ“, но знаний от этого не прибавится. И ближе к этому самому народу вы не станете. Так что когда уж выезжаете в этот самый народ, то будьте немного собранней… А то легко можно в дураках очутиться. До свиданья. Приятно провести отпуск… среди народа".
Ну так прав он или нет? Как вы считаете?
Всё это можно, конечно, назвать и "завистью". А можно – сословным инстинктом самосохранения. Ведь если всем захочется такси и электрический самовар, кто ж в деревне останется? (А так оно, в конце концов, и случилось.)
2.
Теперь о том, как должен был вести себя "кандидат" Константин Иванович. Как он себя повёл, когда почувствовал неладное?
Во-первых, позвал жену. Это уже "косяк" – прибегать к помощи женщины, когда идёт (с точки зрения мужиков) "серьёзный разговор". (А если "выйти" предложат? Тоже жену с собой возьмёшь?)
Во-вторых, они с женой стали смеяться. Показали, что поползновения Глеба им смешны. Дистанцировались от него. А значит, и от серьёзно внимающих происходящему зрителей. И оказались в меньшинстве. Это второй "косяк".
В-третьих, видя, что отшутиться не получается, стали возмущаться. И ни разу не предприняли попытки овладеть ситуацией. Как?
Ну, например, по "правилу Глеба Жеглова" – "прояви искренний интерес к собеседнику". Поддакни: "О, это вы очень интересный вопрос подняли", попробуй поменяться ролями: "А вы сами как думаете?", выслушай с восхищением и задвинь речь о том, что вот такими людьми, как Глеб, самородками, умищами, жива русская земля – а кто кормит? кто питает? – мать деревня! Она всей России голова! И переведи в тост: "Так выпьем же за народ – за Глеба, за тебя, Иван, за тебя, Николай, за всех нас, друзья".
Всё, ты уже не "кандидат", а один из мужиков. "ТАКОЙ КАК ВСЕ". Что от тебя и требовалось. Ведь умный на то и умный, чтоб в любой ситуации умнее дурака быть. А если дурак умного пересилил, то... может, он и не дурак вовсе?
Последний вопрос: почему Константин Иванович так не сделал? Сообразительности, скорости реакции не хватило? Как говорит Глеб Капустин, "собранности"? Может быть. А может – скромности?
Может, просто нужно было не чувствовать себя героем собрания – и тогда получилось бы легко и просто передать роль авторитета "деревенскому дураку"? Который, может, и не дурак вовсе...
Предвижу возражения: Шукшин ничего такого не имел в виду, он сам испытывал подобные проблемы с односельчанами и Константина Ивановича писал с себя...
Неважно, "что хотел сказать автор". Важно, что он СКАЗАЛ. Что у него ПОЛУЧИЛОСЬ сказать. В произведении, как и в жизни, много правд и больше одного смысла...
Ещё на нашем канале:
Отчего у Мальвины волосы голубые?
"Честный, советский". Книги нашего детства
Антиспарта. Об одной повести Анатолия Алексина
Кто и зачем убивает детскую литературу?
Два советских фильма, спасённые "злой цензурой"
С кого Булгаков писал профессора Преображенского?
Как Ильф и Петров нашли фамилию Бендер?
Всё это журнал "Лучик" – познавательный семейный журнал для детей и родителей. Перейдите по ссылке, чтобы полистать номера журнала.
Приобрести журнал можно заполнив форму и оплатив стоимость его доставки в ваш почтовый ящик картой прямо на сайте. В журнале 80 страниц. Выходит ежемесячно. Возможна пробная подписка на 1 месяц.
