Настоящие события пяти-шестилетней давности. Доводилось вам встречаться с чем-то подобным?..
Истории моих перемещений по Петербургу тянут на отдельную книгу. В конце 2013 года я осуществила очередной переезд - оставила двадцативосьмиметровую комнату с эркером на Пряжке и уехала жить на Театральную площадь. Условие поиска стояло непростое - мне нужен был арендодатель, который бы позволил превратить коммунальную комнату в двухэтажное гнёздышко.
Я вдохнула новую жизнь в заставленную уродливой мебелью комнату, поклеила винтажные обои, побелила потолок, сшила льняные занавески и скатерть и всюду развесила гирлянды из засушенных бутонов кустовых роз и пучки трав. Это был маленький райский уголок юной Таши Тюдор. До сих пор воспоминания о жизни там нежным трепетом отзываются в груди.
Через несколько месяцев в комнате начали происходить странные вещи. Почти каждую ночь я просыпалась исцарапанной. Я знаю, какие следы оставляют на коже ногти - иногда я нечаянно раню сама себя. Те царапины были намного изящнее и тоньше, будто бы кто-то проводил по моей коже тонюсенькими когтями. Царапины были везде, даже в тех местах, до которых сама бы я дотянулась с трудом. Жила я одна. Комната на ночь всегда запиралась.
В это же время я начала слышать странный стук. Он не было постоянным, но слышался часто. Стук не рождался в моей голове, не доносился откуда-то извне - стучали предметы в моей комнате. Как человек сомневающийся я могла бы всё объяснить игрой воображения, но моя подруга, часто в ту пору бывающая у меня, тоже его слышала. Обе мы выступали в старинных музыкальных коллективах и репетировали у меня дома. Когда мы начинали играть, кто-то невидимый и неизвестный пытался стучать в такт нашей музыки.
Иногда по ночам я просыпалась от шёпота. Всегда одно слово - моё имя - «Света». Шипящий мужской голос. Нет, не зловещий, не пугающий, не молящий. Сложно описать, какая эмоция была в этом зове. Он был достаточно громкий и всегда звучал над моим ухом.
Удивительно, но мне вовсе не было страшно. Раньше мне казалось: случись со мною что-то неподдающееся объяснению, кровь застынет в жилах, и я буду либо рыдать от бессилия и страха либо бежать прочь от таинственного места. Ничего подобного я не испытывала на Театральной. Скорее, я была заинтересована. В конце концов я настолько свыклась с происходящим, что, когда стук не появлялся несколько дней, я начинала разговаривать со своим полтергейстом, спрашивать, что случилось, и почему он забыл меня.
Одной ночью я встретила на общей кухне двух подружек, они снимали комнату в этой же коммуналке. Я никому из жильцов не рассказывала о странных вещах, творящихся у меня, девочки сами внезапно начали разговор о потустороннем.
- Ты знаешь, что в нашей квартире живёт призрак? - без предисловий спросили они у меня.
- Я предполагала это, - ответила я и рассказала свою историю.
Девочки покивали головой и поделились своим опытом. Часто в длинном тёмном коридоре они видели какие-то летающие белые круглые пятна. Дверь их комнаты выходила прямо в этот коридор, и время от время они слышали чьи-то шаркающие шаги и видели мелькающую тень в щели между старой дверью и полом. Иногда шаги останавливались прямо перед комнатой, и девочки рассказывали, как жутко им было в тот момент.
Я прожила в коммуналке на Театральной площади почти два года, мистика исчезла ещё до моего переезда. Наверное, через год после последнего явления полтергейста, уже обитая в студии на Фонтанке, я вновь проснулась от того же громкого шёпота - меня звали по имени.
- Ты нашёл меня, - лениво отозвалась я, перевернулась на другой бок и продолжила спать.
Шёпот больше не возвращался.
