Валентина Николаевна смотрела в окно, в осеннем небе, плыли хмурые, уже полные снегом облака, тянулись стаи запоздалых перелётных птиц. На глаза Валентины наворачивались непрошеные слёзы...
-Валентина Николаевна, я всё
-Да, да Коля, садись...пять
-Чегооо? Пять? Да я ж больше чем на тройку никогда не рассказывал...
-А сегодня пять, иди- иди
Дети недоуменно перешёптывались, но Валентине Николаевне было не до перешёптываний, она ничего не слышала, старалась, но не могла...
-Чё это с Валентиной Николаевной, -шептались ребята на перемене, она была одна из учителей, которую даже между собой, дети звали по имени, отчеству, - шальная какая- то, Смирнову трояк влепила, а Кутепову, наоборот пять...
-У неё неприятность,-важно сказал Колька Кутепов, - мамка с тёть Людой обсуждали, а я слышал
-Ну, ну, какие неприятности,- сбились ребята в кружок, особенно любопытны были девочки, ох уж эти будущие кумушки...
-А такие, муж ушёл
-Куда ушёл?-удивилась Люська Манохина,- и что это это неприятность, врёшь ты всё Кутепов
-Ну и тупая ты, Манохина, -это Наташка Бондарева, первая красавица и задавака, - куда- куда, ясно куда, к любовнице, а ...хотя тебе не понять, у тебя же нет отца, тебя мамка...нагуляла...
Все ребята кинулись успокаивать плачущую Люську, и ругать Бондареву, все забыли про Валентину Николаевну.
А учительница, шла тихонько домой, опустив плечи, ссутулившись и думала о том, как ей теперь жить.
И дело совсем не в том, что у неё на руках двое маленьких детей, а в том, что доверяла человеку, жила им, дышала с ним в одном темпе, а он...он...
Валя опять заплакала, крупные, горькие слёзы, покатились по щекам, стекая за ворот пальто и оставляя на щеках черные полосы, от новомодной туши для глаз, которую привёз ей Ваня, её Ванюшка, из Ленинграда...
Валя никого не обвиняла, ни Ваню, ни разлучницу, ни себя...Она просто приняла его выбор, как данное, сидела сложа руки и смотрела, как он нервно кидает вещи в чемодан, с наклейками девушек, которые привезла ему, она, Валя, из поездки в Болгарию, берёт свою гитару, закидывает за плечо. Целует недоумевающего Витьку, пятиклассника и Алёшку, которому три года...
Подходит к ней, к Валентине, протягивает руку, для прощания, потом резко притягивает её к себе, целует в макушку и вытирая непрошеную слезу, шагает за дверь, где ярко светит совсем не осенне солнышко...А дома становится вдруг темно и пусто, из дома вынули душу...
С такими думками, Валентина подходит к калитке, двери дома открыты настежь, доносятся смех Витьки, они приболели с Алёшкой, и Валя разрешила ребятам остаться дома, дети тоже сильно переживали, и последний месяц дома была тишина...
Даже маленький Алёшка перестал капризничать, а сидел тихонечко в уголке, складывая кубики и тяжело вздыхал, как столетний дед Еремей, что сидит с весны по зиму на своей лавке, укутанный в тулуп, и вздыхает...
Ваня!- кольнула догадка, приехал, не выдержал без них, понял, что не нужна ему эта, фифа городская...Первый раз Валентина как- то обозначила разлучницу, раньше она для неё была чем - то абстрактным, размытым пятном, - Ваня, Ванюша...Валентина бегом устремилась к крыльцу, к раскрытым дверям, из которых доносился смех детей...
-А я Валентина к тебе, - из дома выглянула, вот напасть- то, ещё этого не хватало, Надежда Давыдовна, разлюбезная свекровь, которая прям на свадьбе обозвала её Валентину неумной, и сказала, что попомнит та ещё её слова.
И все двенадцать лет изводила её своими какими- то мелкими придирками. Правда внуков обожала, задаривала подарками, и её Валентину в этом плане не обижала, уж всегда подарок для нелюбимой, как думала Валя, снохи найдётся..
-В смысле ко мне
-Жить с тобой буду, детей поднимать, ты ведь дурёха одна тут пластаешься, сама помощи- то не попросишь, гордая...
-Спасибо, вам...мама..., но мы и сами справимся...
-Угу, я вижу как вы тут справляетесь, заходи давай, мой руки, умойся иди, чё носом землю пахала? Валька, а ты никак пьяненькая?
-Да что вы такое говорите, мама, да я...да вы..я с работы иду, и вообще не пью...
-Знаю я, вон Крышшиха, соседка моя, тоже не пила, в рот не брала, а как еённый, тоже, кстати, Ванька, ушёл к полюбовнице, так и запила баба горькую...оёй, до чертей допивалась...
-Дддо каааких чертей, -Валя когда сильно волновалась, начинала растягивать слова
-До таких, с рогами, можеть с копытами, кто её знает. Только когда она стала об этом рассказывать,мы и поняли, что дело не чисто...
-И что было с ней?
-С кем? А с Крышшихой, да ничё, хотели в ЛТП отправить, но всё же женщина, на поруки взяли, а потом и Ванька вернулся, ничё, живут...Иди в хату говорю, стоишь...
Вечером, переделав все дела, уложив детей спать, Свекровь со снохой сидели на кухне и о чём- то разговаривали.
-Поплачь, поплачь, милая, -говорила мягким, ласковым голосом Надежда Давыдовна, вот сейчас поплачь, и больше не смей, слышишь...Эх, Валя- Валя...Помню девчонкой ты была, бежишь по посёлку, вся такая тоненькая, звонкая, сов семи поздороваешься, всем улыбнёшься...Я всё мечтала, чтобы у меня такая дочушка была, да бог не дал, сыновей только рожала...
Когда с Ванькой моим стала встречаться, ох как я обрадовалась, ох как обрадовалась...а потом опечалилась...
-Да почему же, мама? За что вы меня ненавидите?
-Я? Тьфу глупая, да ты ж мне , как дочь, ты чего, других невесток, да, ругаю, да терплю их присутствие, а ты...ты ж мне, как дочь, - повторилась свекровь...
-Ага, как дочь, -думает ничего не понимающая Валентина...
-Да! Я ведь как подумала тогда, что вдруг Ванька, как отец, будет пить, да гулять, так и не захотела тебе голуба, жизни такой. Я ведь с ихним отцом, ох и натерпелась, это теперь он, кобель старый успокоился...
-А зачем жили? детей рожали?
-Ну дак...любила...да и сейчас тоже, тьфу на него, кобелиная порода...Ладно Валентина, иди спать, я в большой комнате лягу, поживу у тебя пока, дед там сам справится...и даже не перечь...
***
-Как ты тут старый?
-Дык плохо
-А чегой- то плохо? Живёшь один, как барин, нихто на тебя не скулит, а? Чёй- то плохо? Поди уже соседку какую приголубил, а?
-Да, ну тя, Давыдовна, домой- то когда...
-Ты чё маленький? Плохо ей,Валентине, плохо...
-Ты, мать смотри там, кабы она чего не удумала...
-Дак и я о том, ладно, Гош, я побегу, ага ?
-Ну давай, ты это, забегай...я приду, скажи ребятам...
***
Прошло полгода, вроде в себя пришла Валентина, вроде та же, да не та...Буд- то пружинку из неё вынули, фонарик вытащила. Глаза светиться перестали...Свекровь ушла домой жить, но каждый день, то старики к Вале, то она или ребята к ним...
***
-Ой, кто, ж это, гляди- как отец, нешто директор какой, к нам заявился..
-Ну что ты, мама, всё шутки вижу шутить, значит жива-здорова...
-А чего это мне не живой быть, это не от меня мужик кобелировал, мой вон на месте, сидит, пироги трескает
-Мама, перестань, ну...Я к вам
-я вижу, заходи, коль приехал, а где же жена,. новая-целковая, али гребует(брезгует) к нам, к деревенщине в дом зайти, где же она...
-Мама, давайте на улице не будем концерты устраивать, стыдно же...люди смотрят...
-Стыдно? -это отец выскочил, в подштанниках, валенках, с непокрытой седой головой, а в руках солдатский ремень, с большой бляшкой...-я, я тя подлеца, я покажу тебе стыдно...
Старик замахивается, на понуро стоящего Ивана, и враз оседает на крыльцо..
-Бать,батя..
-Егорушка, ты чего, Гоша...
***
-Что делать будешь, касатик? А?
-В колхоз вернусь, на свою машину, я узнавал, возьмут...
-Уууу, а жить где будешь? Валентина не пустит, да и мы не дадим девку тревожить...
-Тут и буду...
-Где это тут? У нас Валя с детьми приходит, не надо, чтобы они тебя видели, зачем это...только всё успокоилось...
-Да вы чё, мама, я ваш сын..
-А я не отказываюсь,да сын,да последушек, да любимый самый, но это не отменяет, сынок того, что ты гадёныш и подлец. Это мы тебя таким воспитали с дедом. Так что дай нам ошибку исправить, детей твоих помочь людьми воспитать...
-Куда же мне идти, мама...
-Поживи пару дней, ищи чё- нибудь, Валентину в обиду не дадим...
-Да идите вы...
Пустил Ивана на постой старший брат, Геннадий. Дети у Гены с женой Антониной уже давно все были пристроены, а дом был просторный, на большую семью рассчитан..
Конечно весть, о том, что Иван нажился и вернулся, быстро разлетелась по посёлку, дошла она и до Вали...Сердце забилось, но и гордость сыграла.
-Ма, отец говорят у дядь Гены живёт, баба с дедой не пустили к себе, -стараясь быть безразличным, говорит Витя, а сам еле сдерживает слёзы..
-Сынок, ты если захочешь, встречайся с папой, только...только мне не говори о этом, хорошо..
-Не буду, зачем он мне, предатель...
Валя обняла своего первенца, притянула к себе...
-Он ваш папка, сынок, не надо так...
***
-Здравствуй, Валя
-Здравствуй, Иван
-Вон оно, как, Иван
-Что?
-Раньше то , Ванюшкой звала....
-Раньше, Вань, то раньше было...
Я пацанам велики купил, принесу?
-Приноси, -дёрнула плечом и пошла
Всё же какая она, красивая и...родная, думал Иван, а я вот...дурак...Всё сделаю, чтобы простили, на коленках стоять буду, землю грызть стану, но добьюсь, чтобы простила...Эх, вот дурак- то, как есть дурак. О своей жизни в городе, Иван вспоминать не хотел, и не любил.
-Почувствовал себя зверушкой, которую в цирке показывают, да тренируют разно, тьфу...-так сказал он брату, а тот больше и не задавал вопросов...
Через год...
-Кучнее, кучнее встаньте кучнее, вооо, вооот так...Иван, Иван, ну где ты там, вставай в середину с ребёнком, ну...к Валентине прижмись...
Иван стоял в сторонке от родственников, что целой кучей приехали в роддом за Валентиной, приоткрыв немного уголок, он любовался своей новорождённой дочерью, не видя и не слыша ничего вокруг, он знакомился со своей малышкой..Пока Валя принимала поздравления...
-Здравствуй дочушка, здравствуй красавица, это я, папка твой, ага...
-Вань, как назовёте то, - спросила Антонина, жена старшего брата, - имя то придумали?
-Ага, Валя Наденькой хочет, Надеждой , знать...
