Е.СУРОВ: 20.00 – мы прямо по кремлевским часам сверяемся и начинаем секунда в секунду эфир с Яном Непомнящим. Добрый вечер!
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Добрый вечер, Евгений!
Е.СУРОВ: Ян, я прямо слышу, как возмужал ваш голос. Что с вами произошло? Вы повзрослели или у вас с возрастом в голосовых связках какой-то процесс происходит?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да нет, я думаю, что дело все в том, что у меня сейчас немножко простуженное состояние. Поэтому голос будет еще какое-то время ниже, чем он по идее должен быть.
Е.СУРОВ: Московский климат дает о себе знать?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Климат – да, такой коварный.
Е.СУРОВ: Или это победа в Аэрофлоте далась такой ценой?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Слава богу, такую тяжелую цену платить за это не пришлось. Я думаю, что это все-таки такой климат, осенне-зимний, в начале апреля немножко подвел. Скажем так, не оправдал ожиданий.
Е.СУРОВ: Да, в Москву неожиданно после весны снова пришла зима.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да-да.
Е.СУРОВ: А вас это навело на некие?.. Вы вообще что больше любите: холод, тепло, зиму, лето, осень?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: У меня странное сочетание. Я, конечно, люблю тепло, но из времен года почему-то больше всего люблю зиму. Везде есть свои плюсы, но в тепле, конечно, лучше.
Е.СУРОВ: Сразу скажу слушателям, что вы можете и во время эфира присылать свои вопросы на сайт, в Твиттер или Вконтакте. У нас больше всего активность Вконтакте, и я хочу сказать спасибо всем, кто уже прислал вопросы. И можете по ходу разговора что-то даже корректировать, добавлять, присылать – мы все зачитаем, если останется время. Ну, и я сразу же хотел бы начать разговор с вопроса Алексея Николаева: "С чем вы связываете свою победу в Аэрофлот-опен после не совсем сложившегося для вас чемпионата Европы? Все-таки между первым и двадцать седьмым местами огромная разница". Это я процитировал.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Спасибо за вопрос. Наверное, это связано с тем, что я хорошо играл в Аэрофлот-опене. Особого контраста я бы здесь искать не стал. Другое дело, что если бы на финише чемпионата Европы я бы сыграл чуть лучше, чуть собраннее, у меня бы осталось больше сил. И если бы там не случилось того, что там случилось, то, я думаю, что, по крайней мере, были бы хорошие шансы попасть, как минимум, тройку.
Е.СУРОВ: А что там случилось?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Случилось то, что я набрал пол-очка из трех на финише. Пришел на девятый тур немножко другим человеком по ощущениям. То есть все пропало! Игра пропала, голова по-другому работала, настроение изменилось. Видимо, так. Конечно, это было довольно неприятно, потому что ничто не предвещало такого вот конца. Но я постарался сделать выводы, чего могло не хватать, и в Аэрофлоте немножко изменил свой подход.
Е.СУРОВ: Пытался сохранить свежей голову?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да-да. Скажем так, вся моя подготовка к турниру сводилась к тому, чтобы голова работала, и ничего этому не мешало.
Е.СУРОВ: Кстати, итоговое место в чемпионате у вас было двадцать седьмое, как написал слушатель. Оно не выводит в Кубок мира, да?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: По-моему, оно как раз выводит в Кубок мира, потому что некоторое количество игроков, занявших более высокие места, уже отобралось с прошлого чемпионата Европы, плюс кто-то уже отобрался по рейтингу – те же Навара или Эльянов. По-моему, даже двадцать восьмое и двадцать девятое места тоже получили путевку в Кубок мира. Но мне кажется, что я вроде бы уже и по рейтингу проходил, какой-то там третий или четвертый запасной, так что…
Е.СУРОВ: А победа в Аэрофлоте вывела вас в другой важный турнир – в Дортмунде. Вот так, по-честному: в душе куда больше хотелось отобраться? Какой приоритет был между этими турнирами все-таки?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: В чемпионате Европы я играл скорее для того, чтобы занять первое место – то есть сыграть как можно лучше. И задачи непосредственно отобраться у меня там не было. Конечно, в Аэрофлоте в этом плане тоже все строго, потому что там тоже отбирается только одно место. Поэтому нужен только максимальный результат. Тем более, мне кажется, что каких-то больших препятствий, кроме собственно игры, как правило, не бывает. Если ты играешь хорошо, если все получается, то…
Е.СУРОВ: Сложнее всего бороться с собой?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Можно сказать и так. Если все получается, то можно рассчитывать в любом турнире на самые высокие места, на самые успешные выступления.
Е.СУРОВ: Игорь Ашрафзянов спрашивает: "Куда вы потратите свои призовые с Аэрофлота?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Я их сначала должен получить, а уже потом думать, куда их потратить. Ну, я что-нибудь придумаю.
Е.СУРОВ: Какой-нибудь подарок кому-нибудь?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Вот у меня была такая мысль по ходу турнира: если я хорошо сыграю, то куплю себе телескоп. Не знаю почему, но хочется.
Е.СУРОВ: Телескоп?!
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну а что? Такая, можно сказать, "игрушка", со смыслом.
Е.СУРОВ: В Москве вообще звезды редко можно увидеть.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да-да, это как раз тот факт, который меня очень смущает.
Е.СУРОВ: Может быть, переехать куда-то? Вы не думали о том, чтобы сменить место жительства? Не только в связи с телескопом.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: У меня такой род деятельности, что я не так сильно завязан на месте, где живу. К Москве я просто уже привык, но, в принципе, любое место в более или менее хорошей транспортной доступности, в непосредственной близости от аэропорта, будет подходить. Так что на этот счет сложностей не будет. Не то, чтобы нужно было что-то планировать или завязывать на работе – в этом плане у меня руки развязаны. Может быть, поэтому я над этим и не задумывался как над чем-то серьезным. Пока меня вроде все устраивает.
Е.СУРОВ: Иван Сенюков приветствует вас и пишет: "В свои юные годы я постоянно играл в турнирах с вашим папой. Его на соревнованиях постоянно сопровождал ваш дедушка. Как сейчас здоровье вашего папы?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Наверное, Иван из Брянска? Если из Брянска, то он немножко перепутал, потому что он, наверное, играл с моим дядей. Он как раз был хороший шахматист, мастер спорта. Он сейчас потихоньку-помаленьку. Спасибо за вопрос!
Е.СУРОВ: Я этот вопрос прочел не случайно ближе к началу нашего эфира. Потому что я хочу вас попросить рассказать о своих родных, вообще о своей семье. Чтобы мы получше о вас узнали.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Хорошо. Я из учительской семьи, у меня дедушка и бабушка всю жизнь проработали учителями. Соответственно, мама – тоже учитель математики, а дядя – учитель русского языка и литературы. Отец немножко из другой сферы получается, скажем так, из инженерной. Я просто не знаю, что особо рассказывать.
Е.СУРОВ: Как же так получилось, что в семье с такими учительскими традициями вырос такой вот шахматист?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Мне кажется, в этом нет ничего странного, неожиданного или удивительного. Просто мне кажется, что шахматы – вообще очень популярная игра, особенно была популярна в советское время. Вот у нас в семье, например, по крайней мере, по мужской линии, все шахматами, по меньшей мере, увлекались. И дедушка играл в молодые годы в силу хорошего первого категорника, еще того, советского, и дядя кандидат в мастера. Так что меня в какое-то время тоже к этому приобщили, научили.
Е.СУРОВ: А вы больше тяготели к математике или к русскому языку? К точным или к гуманитарным наукам?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Сейчас популярное такое деление в классах в школах: математический, гуманитарный, естественнонаучный. Когда я учился, я тоже это немножко застал и как-то пошел больше по гуманитарному профилю: выигрывал какие-то олимпиады по русскому языку. И даже вместо того, чтобы поехать на клубное первенство России в 2005 году, поехал на Всероссийскую олимпиаду по русскому языку. Был и такой эпизод.
Е.СУРОВ: И успешно?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну как успешно? Я все-таки максималист, поэтому скажу, что призовых мест я там не занял, из восьмидесяти участников был, скажем, двадцатым. Так что, видимо, надо было лучше учиться и лучше готовиться.
Е.СУРОВ: Значит, победа на олимпиаде по русскому языку все-таки есть? Не каждый участник сборной России может похвастать победой в какой-либо олимпиаде.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Не знаю. Если вы поговорите, допустим, с Женей Томашевским, то он тоже наверняка на этом поприще снискал немало лавров. Так что…
Е.СУРОВ: Кстати, о сборной России. Константин Вконтакте спрашивает: "Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к процессу формирования сборной страны по шахматам? Не считаете ли, что состав надо чаще обновлять и делать ставку на новые лица?" А от себя я бы добавил вопрос: а как вообще формируется состав сборной страны? Каков процесс? Об этом мало кто знает.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Мне кажется, он формируется довольно просто. Есть, скажем так, восемь-десять человек с рейтингом выше 2800, которые более или менее постоянно играют за команду, то есть входят в ее костяк. Но поскольку таких человек, как я сказал, восемь-десять, а мест всего пять, то тут уже начинается детская игра – не помню, как она называлась, не "солнышко", но что-то такое, - когда все бегают по кругу вокруг стульев, которых на один меньше, чем людей…
Е.СУРОВ: И кто первый сядет, да?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Примерно так, да. Кто сел, того возьмут, а кто остался без стула, тот уходит ни с чем, выбывает из этого соревнования. А так, я думаю, команду формируют, как и везде, - по результатам турниров, по рейтингу, соответственно, по выступлениям за команду. Все эти критерии, с одной стороны, довольно объективны, а с другой, вывести единую формулу самого идеального критерия достаточно сложно. В связи с этим постоянно будут возникать вопросы: почему кто-то поехал, а кто-то не поехал? Нужно было брать такого-то, а такой-то сыграл вообще ужасно, зачем вы его взяли? На самом деле, да, вся форма вскрывается только на турнире. И, главным образом, кого бы ни выбрали, кто бы ни играл в команде, все-таки первостепенная задача у всех – это сыграть хорошо непосредственно на турнире, и исходя из этого, уже как-то построить подготовку.
Е.СУРОВ: А знаете, почему столько вопросов по поводу формирования сборной? Потому что нигде нет четко прописанной процедуры. Или, во всяком случае, если она где-то и прописана, то мало кто об этом знает. Потому что в каких-то странах, наоборот, четко прописано: чемпион страны – в сборной, или обязаны брать в сборную людей с наивысшим рейтингом. А у нас получается, что тренер или тренеры полностью решают по каким-то своим критериям. И, соответственно, несут за это ответственность. Или я чего-то не знаю? Или есть какие-то прописанные критерии?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Честно говоря, я про критерии тоже не слышал. Но по части того, что чемпион играет за команду, - это, с одной стороны, разумно, с другой стороны, это тоже как бы один… Скажем так, чемпион страны – это победитель одного довольно сильного круговика. Круговик проводится, как правило, не непосредственно перед турниром. Между чемпионатом страны и чемпионатом мира проходит какое-то время, и в некоторых случаях, скажем так, можно увидеть уже немножко другого человека. Сначала он на подъеме, все подряд выигрывает, а потом – раз! – и уже играет менее ярко, игра уже немножко потускнела. Но опять же, попытка вывести некую формулу обречена, скорей всего, на неудачу, особенно в том случае, если слишком… Можно от этого действительно… Об этом говорят, и это действительно не преувеличение, что можно отправить две команды, примерно эквивалентные по силам.
Е.СУРОВ: Но вот сейчас, выражаясь вашим образом, игру в "солнышко" вы проиграли на данном этапе? Не получилось сесть?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, что делать? Не всегда получается.
Е.СУРОВ: Еще вопрос из Вконтакте: "Как вы относитесь к своим фанатам, и были ли такие, кто поддерживал вас во время Аэрофлота? Может быть, кто-то вдохновлял на победу в турнире?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Понятно, что есть люди, которые меня поддерживают, которые за меня болеют. Но чтобы прямо фанаты… Какое-то слово такое… Конечно, болельщики были, друзья, близкие поддерживали, все знакомые переживали и болели. Так что всем, кто меня поддерживал и за меня болел, огромное спасибо! Я им очень-очень благодарен!
Е.СУРОВ: А вы чувствуете поддержку кого-то? Если кто-то по-особенному поддерживает во время турнира?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Не знаю, что значит "по-особенному", но, конечно, любая поддержка чувствуется, и гораздо лучше играть начинаешь. Даже не потому, что осознаешь, что кому-то это небезразлично. Хотя в любом случае это очень приятно, когда тебе посылают мощные флюиды добра и положительной энергии.
Е.СУРОВ: Мне не дают покоя лавры Андрея Малахова, и я сейчас прямо его языком скажу: "А теперь у нас в студии… Алина!"
А.БИВОЛ: Да, здравствуйте!
Е.СУРОВ: Здравствуйте! Ян, вы знакомы с Алиной Бивол?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Конечно.
Е.СУРОВ: Алина вам что-то хотела сказать. Она хотела вас поздравить с победой, наверное?
А.БИВОЛ: Да, конечно. Я уже об этом писала неоднократно, но хотелось бы еще раз сказать это публично. Мне очень приятно, что именно Ян занял первое место на Аэрофлот-опене, с чем я его и поздравляю.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Спасибо!
Е.СУРОВ: Если кто не знает, Алина – это российская шахматистка. Блондинка. Но не в том смысле, а в том, что она неоднократно участвовала в матчах блондинок против брюнеток. Впрочем, это не единственные ее успехи. Ян, а вы вообще следите за женскими шахматами?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Постольку поскольку. Я же сам в этих турнирах участия не принимаю, никого не тренирую, соответственно, слежу за какими-то другими соревнованиями, которые проходят параллельно. Если честно, особого внимания им я не уделяю, но если есть какой-то интересный турнир или в нем какие-то интересные партии, то, конечно, могу посмотреть и последить.
Е.СУРОВ: Но вам больше симпатичны блондинки или брюнетки?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: А кто у нас выиграл последний матч?
Е.СУРОВ: Алина, кто выиграл?
А.БИВОЛ: Блондинки.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Тогда, конечно, кто выиграл! То есть я на стороне победителей.
Е.СУРОВ: Алина, а вы натуральная блондинка?
А.БИВОЛ: Нет!
Е.СУРОВ: А-а-а… Ян, а вам больше нравятся натуральные или…?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Мне вообще всё натуральное больше нравится.
(прерывание эфира на 1-2 минуты)
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: …В принципе, современные шахматы сейчас состоят из очень большого количества элементов, и непосредственно дебютная подготовка, техника иногда может не пригодиться, если какие-то основополагающие факторы не в твою пользу.
Е.СУРОВ: Пока вы отвечали на этот вопрос, у нас произошло два события. О первом мне сообщили – у нас пропала связь. А второе событие – мы уже успели восстановить её, так что мы по-прежнему в эфире.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Одна хорошая новость и одна плохая, да?
Е.СУРОВ: Да! Начали мы с плохой, зато закончили хорошей. Алина, я слышал, что вы тяжело вздыхали. Почему вы вздыхаете?
А.БИВОЛ: Я просто получила сообщение о том, что связь пропала, поэтому сразу вам об этом сообщила.
Е.СУРОВ: А Ян Непомнящий – ваш любимый шахматист?
А.БИВОЛ: Не думаю. Я больше увлечена творчеством Раппорта или Баадура Джобавы. Это, по сути, два моих любимых шахматиста.
Е.СУРОВ: Вы подтверждаете мою теорию. Кстати, не все с ней согласны. Но я и не утверждал в своей заметке не так давно, что она годится вообще в любых случаях. Я сказал, что "как правило" в шахматах болеют не за человека, не за флаг, а именно за стиль игры и за то, что человек делает на доске. И вот вы сейчас говорите, что ваши любимые шахматисты – такие творческие, и любимые они именно потому, что они делают на доске.
А.БИВОЛ: Ну, с Баадуром я знакома лично и очень неплохо. И как человек он мне тоже очень нравится. А его стиль игры – это, конечно, что-то невероятное! Поэтому именно он.
Е.СУРОВ: Так а Ян? Он же тоже – иногда такое сотворит на доске, что если бы я был молодой девушкой, я бы ну просто не устоял бы!
А.БИВОЛ: Я думаю, что у Яна тоже много качественных партий. Но, как вы уже сказали, стиль игры тоже очень влияет. Мне нравятся такие, очень резкие шахматисты, которые готовы творить на доске все, что угодно. А у Яна очень хорошая способность спасать безнадежные позиции. Это тоже очень здорово!
Е.СУРОВ: Это его главное качество?
А.БИВОЛ: Не знаю, вряд ли. Ян по сути уже сильный шахматист, и у него много хороших качеств.
Е.СУРОВ: А как вы думаете, он сможет достичь еще большего, чем он уже достиг? Об этом тоже пришел не один вопрос Вконтакте. В частности, намекают даже на звание чемпиона мира.
А.БИВОЛ: Я думаю, что вполне возможно. Мне кажется, каждый шахматист, если он захочет, сможет добиться многого. В том числе и Ян.
Е.СУРОВ: Ян, в вас верят!
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Это хорошо.
Е.СУРОВ: А вы сами в себя верите, как вы считаете?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, раз уж даже Алина в меня верит, то я думаю, что мне тоже предстоит в себя поверить. Конечно, если шутки в сторону, то амбиции никуда не исчезают. И тот уровень, на котором я сейчас нахожусь, я думаю – во всяком случае, надеюсь, - что это далеко не мой потолок, и мне еще расти и расти.
Е.СУРОВ: Давайте я тогда поблагодарю Алину. Алина, спасибо большое! Не знаю, как для Яна, а для меня вы точно скрасили эфир.
А.БИВОЛ: Да ладно, не за что!
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Спасибо и от себя добавлю.
Е.СУРОВ: Спасибо! А Яну я задам еще несколько вопросов, которые пришли Вконтакте, но и не только, потому что буквально везде – и в Твиттере тоже – задают один и тот же вопрос. Честно говоря, мне надоело его зачитывать, но раз задают, то куда деваться. "Сколько часов в день вы занимаетесь шахматами?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, кому-то надоело его зачитывать, а кому-то уже трудно на него отвечать. Тут можно дать ответ, который от меня все ожидают: что я занимаюсь шахматами по восемь часов в день, по шесть или по четыре. Но в принципе, я занимаюсь понемножку, хотя и стараюсь, чтобы это было постоянно. То есть раньше у меня были периоды, когда я просто шахматы в руки не брал по нескольку дней. И даже о каких-то ежедневных занятиях вообще речи не шло, тем более о восьми часах в день. Или сколько сейчас модно, сколько принято называть времени?
Е.СУРОВ: Нормированный рабочий день.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Вот-вот! Но сейчас я все-таки стараюсь, чтобы это было не так чтобы помногу, но все-таки постоянно. Чтобы это имело некоторый смысл и приносило некоторую пользу. Как я это вижу и как я это понимаю.
Е.СУРОВ: Еще в Твиттере пришел вопрос от Chesspain (такой ник) на английском языке: "Вы – тридцать третий по рейтингу по классическим шахматам, седьмой – в рапид-рейтинге и десятый – в блице. Вопрос: вы настолько нетерпеливы?". Если я правильно перевожу с английского.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Я сейчас как раз хорошо в блице сыграл и, по-моему, еще повыше встал. Правда, еще не смотрел изменения в рейтинге. Да нет, я вполне терпелив. Просто в классических турнирах – по крайней мере, в тех, в которых я играю, - всегда нужно играть хорошо, чтобы повышать рейтинг. Здесь очень сильно чувствуется провал, и потерю в рейтинге потом довольно сложно компенсировать. На это уходит больше времени, как ни печально.
Е.СУРОВ: А в рапиде и блице с этим как?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: А в рапиде и блице – там весело. Например, я сыграл турнир в Дубае и прибавил пунктов 100 в блице. Потом сыграл в Мемориале Таля в Сочи по блицу и там уже 100 пунктов потерял. Сейчас я где-то еще 50 прибавил. То есть там такие "качели". Ну и в целом, если не зацикливаться на вопросе о рейтингах, то рапид и блиц играть немножко попроще. Возможно, некоторые чисто шахматные качества имеют несколько больший вес в них, чем в классике. Классика просто сложней, гораздо многообразней, и сделать в ней хороший ход за секунды – этого не всегда достаточно.
Е.СУРОВ: Вы относите себя к той группе шахматистов или любителей, которые считают. что будущее – за быстрыми шахматами? Что с течением времени шахматы все больше и больше будут убыстряться, а классика будет все больше и больше сходить на нет.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Сложно сказать. Я тоже часто отвечаю на такие вопросы. Кстати, Аэрофлот, который был сейчас, - это один из тех немногих опен-турниров (если не единственный), в которых сохранился классический семичасовой контроль.
Е.СУРОВ: Это хорошо или не очень для вас?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, сейчас, так, как сложился для меня турнир, то мне жаловаться грех. А вот прошлым летом я играл в Бергамо, там был какой-то немножко архаичный контроль – два с половиной часа на сорок ходов без добавления. И вот там мне это очень сильно… Не могу сказать, что мешало. Но это было неожиданно. Люди думают: вот, времени на полчаса больше, чем я привык до этого ожидать. И потом действительно в какой-то момент этого получаса или двадцати минут дополнительных хватает, они вообще не попадают в цейтнот. И в связи с тем, что "средняя температура по больнице" все-таки колеблется немножко в сторону убыстрения – час тридцать плюс тридцать после сорокового хода, самый расхожий вариант, - такой контроль меня немножко смущал, я к нему не адаптировался, играл как бы с обычным контролем. А в итоге получалось, что люди эффективно тратили время, и потом им хватало времени и меня переиграть, и потом еще преимущество реализовать. Это, конечно, была далеко не единственная причина того, что я сыграл там не очень удачно. Но это было действительно непривычно, я не знал, что с этим делать, и как-то получилось не очень здорово в итоге.
А в целом по контролям – я особо разницу не чувствую. Просто сейчас появились рейтинги отдельно по рапиду и по блицу, стали проводиться самостоятельные турниры, которые, как правило, не приурочены к чему-то. Конечно, Аэрофлот-блиц приурочен, по идее, к Аэрофлот-опену, но он тоже вполне мог бы существовать самостоятельно, как это было пару лет назад. А так – проводится отдельный турнир, и со временем этих турниров станет больше. Да, скорее всего, будут превалировать быстрые шахматы. Скажем так, это вопрос даже не ближайшего десятилетия. Мне кажется, будет такое мирное сосуществование, как я это вижу.
Е.СУРОВ: "Даже не ближайших десятилетий"?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Я сказал "ближайшего десятилетия". Но может быть, и десятилетий – загадывать тяжело. Но в ближайшие лет десять какого-то перекоса в какую-либо сторону я бы не стал ждать.
Е.СУРОВ: Еще один вопрос – от Виталия Скоторенко: "Как вы относитесь к шахматам Фишера?". И далее: "Если бы все вместо классических играли бы в шахматы Фишера, то как бы изменился состав первой десятки? Смог бы Карлсен стать чемпионом?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Мне кажется, что состав первой десятки изменился бы мало. Потому что как бы хорошо не был готов дебют, все равно чаще всего партия решается не в первые, условно говоря, десять-двадцать ходов. Мне кажется, было бы гораздо больше партий результативных, поскольку не было бы, скажем так, берлинских эндшпилей, не было бы ферзевых гамбитов, той же самой защиты Грюнфельда, которую очень тяжело сейчас поставить под сомнение… А бы самостоятельная игра с первых ходов. Кому-то это было бы на руку, в частности, Магнусу. Мне кажется, что все, кто находятся в первой пятерке или десятке, настолько универсальны, что им необязательна сильная подача и выход к сетке, как говорится. Понятно, что, например, Каруана очень старается построить свою игру на хорошем дебюте. Но это совершенно не значит, что если вместо хорошего дебюта он будет получать незнакомые игровые позиции, то от этого сильно сдаст свои позиции. Совершенно опрометчиво было бы так считать.
Е.СУРОВ: Из того, что вы перечислили – не будет того-то, не будет берлинского эндшпиля и так далее, - это же все только плюс, по-моему, ни одного минуса я не услышал. Означает ли это, что шахматы Фишера в принципе лучше, чем обычные, принятые сейчас шахматы?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Я не думаю так. Шахматы хороши тем, что изначально позиция симметрична. И симметрична она не только в том, что белые стоят напротив черных, но еще и в том, что ладьи, кони, слоны стоят симметрично друг другу по отношению к королю и ферзю. Не то, чтобы это большая красота, но по-своему это красиво и тоже имеет некоторый смысл. То есть центр – это поля е4, d4, е5, d5. А если фигуры поменять, то есть стартовая позиция будет, скажем так, немножко вперемешку, и не будет такого соответствия левой и правой стороны, то игровой центр может… Ну вот как магнитный центр земли смещается, так, мне кажется, игровой центр может тоже немножечко подвинуться. Я, конечно, не говорю, что борьба сведется к ходам типа h4-h5, а4-a5, но, возможно, какие-то вещи придется переосмысливать. Скажем так, это на самом деле немножко другая игра. Конечно, она идет по тем же правилам – за исключением рокировки, там свои какие-то особенности, - но это немножко другая игра. И чего-то, я думаю, шахматам Фишера все же не хватает, именно в формате Chess960. Возможно, если отрезать, отсечь позиции, где у белых все слишком хорошо, а у черных все слишком плохо, возможно, останется позиций десять-двадцать действительно интересных, которые можно играть. Может быть, в начальной позиции поменять коней и слонов местами? Это все, конечно, шутки ради, но в целом идея такая есть. Хотя сколько лет уже про нее говорят, шахматы Фишера пока что серьезного подъема не переживали, несмотря на то, что осталось мало неисследованных областей в теории. Фактически любой дебют уже за месяц-два можно проанализировать до хороших оценок и сыграть несколько хороших партий.
Е.СУРОВ: Мне тут подсказывают, что когда у нас прерывался звук, он прервался на самом интересном месте, когда я спросил Алину, натуральная ли она блондинка. Давайте тогда сохраним пока интригу и не будем говорить, а в текстовой версии дадим этот ответ.
Тогда еще вопрос. Он менее интересен, потому что про блондинок всегда интересно, а вот тут про шахматы спрашивают. Я даже не знаю, что делать, господа, может быть… А, я вижу, еще приходят вопросы. Вот про хобби спрашивают. Но я хочу все-таки закончить про Карлсена. Вот тут интересуются: "Сколько еще лет Карлсен будет чемпионом?". Вас просят дать ответ.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Очень сложный вопрос, на самом деле. Потому что большого разрыва по силе между Карлсеном и, скажем так, догоняющим его по рейтингу, я не вижу, если он вообще есть. Вернее, он есть, и держится за счет стабильности, но в основном он зависит от того, какие люди будут отбираться из претендентского цикла. Когда отобрался Ананд, честно говоря, я не очень ожидал, что он даст серьезный бой. Хотя получилось так, что он действительно сумел завязать борьбу. А если отберется человек, который, по крайней мере, имеет хороший счет личных встреч, он молод, полон сил и так далее, и тому подобное – абстрактно, допустим, это Каруана, это Гири, Накамура, может быть, в меньшей степени, потому что его личный счет с Карлсеном неприятный. Или кто-нибудь другой, скажем, Левон Аронян или Грищук. Я совершенно не уверен, что… Сейчас просто нет большой разницы, нет той пропасти, которая была, в свое время, скажем между Каспаровым и остальными. Пропасти в подготовке, в отношении, в профессионализме, возможно, в ресурсах - такой пропасти уже нет, поэтому… Не то чтобы я предрекал, что каждый цикл может стать решающим, он может легко еще и десять, и двадцать лет быть чемпионом мира. А может уже и года через два, в следующем матче или через матч перестать им быть.
Е.СУРОВ: То есть все возможно.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да. Так что в этом плане зрелищность довольно высокая. Все возможно.
Е.СУРОВ: Виктор Громенко в Твиттере спрашивает: "Сколько примерно неофициальных партий вы сыграли с Карлсеном?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Не знаю. В классику, по-моему, мы с ним не играли. А в быстрые и в блиц – довольно много.
Е.СУРОВ: Много? То есть какое-то несчетное количество?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, не несчетное, но достаточное, скажем так.
Е.СУРОВ: А официальных встреч – какой у вас сейчас личный счет?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Это неактуальный вопрос, потому что последний раз мы с ним играли классику в 2011 году. До 2011-го мы сыграли две партии, 1.5-0.5.
Е.СУРОВ: С тех пор много воды утекло.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да, может быть, действительно, немало.
Е.СУРОВ: Ладно, и еще один шахматный вопрос. Владислав Каташук задает вопрос о первом ходе 1.f4 с Карякиным. Напомните только, в каком турнире и когда вы так сыграли? Относительно недавно же это было?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Это было на суперфинале в Казани, в конце 2014 года.
Е.СУРОВ: И вы одержали победу в той партии?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну да, получается так.
Е.СУРОВ: Владислав спрашивает: "На каком уровне так можно играть, не опасаясь подготовки? До 2300? До 2400? И на уровне 2700, на ваш взгляд, есть ли у белых хотя бы равенство даже в неприятных вариантах?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: В целом право уступки немало значит в шахматах, мне кажется. Так что то, что у белых есть равенство после 1.f4, можно воспринимать, скорее, как факт, потому что белые ходят первые. Для сравнения, допустим, в голландской защите 1.d4 f5 – там нет таких вариантов, которые ставят вопрос о корректности дебюта. Да, белые там давят, но почти везде какая-то игровая позиция. Я опасаюсь подготовки. Если играть так каждую партию, то есть приходить каждый день и играть f2-f4, то, наверное, в какой-то момент начнут готовиться. А вот как разовая такая акция, как некая диверсия – назовем это так, - это, по-своему, неглупый ход и иногда даже может приносить результаты.
Е.СУРОВ: То есть на любом уровне? Возвращаясь к вопросу.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да, несомненно.
Е.СУРОВ: А есть ли какой-нибудь дебют, который хотя бы изредка играется – скажем, на любом уровне, - а вы точно уверены в том, что он некорректный?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Сложно сказать. Но мне кажется, что, например, защита Чигорина не до конца корректная. У белых довольно простая игра и местами хороший перевес. Будапештский гамбит опять же. Но в целом подавляющее большинство дебютов… Скажем так, особенно с помощью компьютера, с одной стороны, нашли какие-то более четкие реакции за сильнейшую сторону. Но с другой стороны, очень большое количество ресурсов позволяет постоянно поддерживать даже самые поразительные варианты на плаву. Кроме совсем уже нелепых дебютов, думаю, что по-настоящему некорректных вариантов, которые тебя привели бы к плохой позиции, сейчас мало. Можно играть e4-b6 или а6-b5 и в принципе черные сразу, по меньшей мере, не проиграют. У них, конечно, пассивная позиция, мало пространства, хуже. Но это не значит, что дебют надо считать проигрывающим. Некорректным – может быть. Просто есть разница между проигрывающим и некорректным дебютом, и ее тоже надо понимать.
Е.СУРОВ: Я имел в виду, скорее, тот дебют, который вы точно никогда не сыграете. И с удовольствием встречаете за другой цвет.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, это сложно. Если честно, все, что я ни встречаю, то удовольствия немного (смеются). Даже если играю какой-то некорректный дебют, то все равно что-то явно в виду имеется.
Е.СУРОВ: Зависит от соперника, конечно.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да-да.
Е.СУРОВ: Кто у вас самый "неудобный" соперник? Или список "неудобных" соперников предъявите нам.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ни за что! Нет, просто есть шахматисты, с которыми счет в классику немножко похуже. Например, с Вашье-Лагравом. Я проиграл ему две партии в Билле из двух, так что с ним получился такой отрицательный счет. Скорее, "неудобных" соперников было больше в детских шахматах. А вот потом даже то, что было в детстве "неудобным", как-то сошло на "нет".
Е.СУРОВ: А мне почему-то кажется, что вы сами "неудобный" соперник для многих.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Хорошо, если это так. Но мне кажется, что, по крайней мере, слово "многих" тут уж точно преувеличение. Понятно, что для кого-то не так приятно со мной играть. Точно так же, как мне, допустим, не очень приятно играть конкретно с Сасикираном. Не знаю почему, но это так. Партии получаются интересные, боевые, примерно равные, но вот соперник он… Я бы, скорее, отнес его к "неудобным". Правда, сейчас на Аэрофлоте я выиграл у него, но это ни о чем не говорит.
Е.СУРОВ: Вот теперь женский вопрос. Оксана Игнатьева спрашивает: "Ян, здравствуйте! Некоторые считают вашу игру легковесной. Что вы можете сказать по этому поводу? Собираетесь ли вы что-то поменять в этом плане?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Я не считаю свою игру легковесной. То есть если люди смотрят на количество потраченного времени, то я их разочарую: это не всегда говорит о легковесности. С другой стороны, понятно, что никому не чужды иногда легковесные решения. Это, конечно, проблема, но я не думаю, что это - самый главный шахматный бич, от которого я страдаю. В целом, если я сделал ход меньше чем за двадцать минут, то это не значит, что я не подумал или все не взвесил.
Е.СУРОВ: Вы знаете, я в последнее время стал замечать… Может быть, я отстал, и это было всегда и происходило часто, но мне почему-то кажется, что в последнее время это происходит еще чаще, а именно: количество затраченного времени не всегда прямо или обратно пропорционально качеству хода.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да-да, довольно часто так бывает.
Е.СУРОВ: А это что? Какое-то веяние времени? Это связано с модернизацией шахмат вообще? С тем, что шахматы меняются, люди меняются, ритм жизни убыстряется? Или что?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Это тоже, наверное, имеет место быть, да. Времена меняются, сейчас время идет быстрее, событий происходит больше за какой-то временной отрезок. А по части размышлений о соотношении потраченного времени и качества хода – да, это не всегда имеет активную связь, потому что довольно часто сильнейший ход приходит в голову в первые несколько секунд. Человек, условно говоря, перебирает все возможные ходы-кандидаты, и почти всегда сильнейший ход будет одним из первых. Конечно, не всегда, бывают и особо хитрые позиции. Но я так скажу: ошибиться можно в любом деле, особенно когда есть выбор. Когда выбора особого нет, то люди чаще всего принимают наиболее оптимальные решения. А в шахматах чем больше, чем богаче выбор, тем проще сделать не лучший ход в позиции. Но это так, очень общие размышления. Если углубиться в конкретику, то можно очень много времени об этом говорить. А в целом – вот такие мысли на этот счет.
Е.СУРОВ: Вообще очень много всякой теории существует, на то, на сё. И все равно нет единой теории на все случаи жизни, все равно все решается на практике.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да, конечно.
Е.СУРОВ: Очень любят теоретизировать любой аспект шахматной игры, начиная от психологии и заканчивая тактикой на доске. И все равно каждый человек индивидуален, и в игре все решается.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да, в этом-то и прелесть шахмат, что они не требуют больших научно-аналитических ресурсов, то домашних лабораторий, хороших анализов. Они по-прежнему остаются игрой – пришел и остался один на один с соперником, с его подготовкой и со всем. В исключительных случаях ты остался с читером один на один. Но это уже так, шутки ради. На самом деле, когда идет противоборство двух оппонентов, довольно часто стираются все эти теории, все эти измышления и математические вычисления идут иногда прахом. В этом, наверное, и есть прелесть любой игры и шахмат в том числе.
Е.СУРОВ: Борислав Мнацаканян спрашивает: "Владимир Крамник считает, что будущее шахмат - сплошные компьютеры". Это он так пишет, но я не уверен, что Владимир Крамник где-либо так говорил. Но продолжаю цитату: "Но это - далекое будущее. А вы как думаете насчет этого и как относитесь к шахматным компьютерам?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Далекое или недалеко будущее?
Е.СУРОВ: Далекое будущее. Шахматы – сплошные компьютеры, но это далекое будущее.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Если далекое, тогда ради бога! (смеются). Но если посмотреть вокруг, то мир практически весь сейчас состоит из гаджетов или как их лучше назвать? В любом случае, чем дальше в лес, тем больше дров. Тем больше мы будем зависеть от компьютеров. И уж коль скоро игра в шахматы постепенно просчитывается, всеми этими базами из шести фигур, из семи фигур, то, видимо, настанет тот день, когда можно будет создать 32-фигурную базу. Но опять же, я думаю, что в ближайший год, а также в ближайшие лет десять-двадцать этого точно не случится. Но даже если это и случится, то немного будет желающих все это запомнить. Но я думаю, что тогда уже придумают какие-то другие способы спастись от компьютерной связи, если это будет актуально.
Е.СУРОВ: А вы считаете, что нужно как-то вообще нам всем в жизни спасаться от компьютеризации, гаджетомании? Это же все больше и больше захватывает.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Спасаться, наверное, уже сложно. Интегрированность уже настолько глубоко проникла в нашу жизнь, что будет тяжело.
Е.СУРОВ: Например, Гарри Каспаров недавно написал в Твиттере. Я сейчас дословно не прочитаю, но мысль такова, что он не уверен, что если бы он в детстве имел такие возможности, какие имеют дети сейчас – компьютеры, гаджеты и прочее, - то он бы увлекся шахматами и стал бы большим шахматистом.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да, я читал что-то похожее, видел этот твит. Да, отвлекающих факторов у молодых людей сейчас крайне много. Но тут сложно судить, все люди разные. Может, кто-то все равно бы увлекся шахматами.
Е.СУРОВ: Просто в тему Виктор Громенко в Твиттере спрашивает – только что прислал вопрос: "Если бы не шахматы, кем бы вы хотели стать?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: На такой вопрос нужно брать минуту, как говорится.
Е.СУРОВ: Давайте я вам дам минуту. Хотите – сделаем звонок.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Звонок кому-нибудь. Да нет, на самом деле мне кажется в последнее время, что профессия шахматиста – это в некотором роде профессия фрилансера, от слов "свободный график". Играешь, как правило, там, где хочешь – по крайней мере, в моем случае, я отчасти так это вижу. То есть это было бы что-то, что также связано либо с творческими профессиями, либо с тем, что позволяет выбирать условия работы. Какие это профессии? Даже не знаю. Я думаю, что их довольно много, особенно сейчас.
Е.СУРОВ: Представить себя идущим на работу к девяти утра и возвращающимся после шести вечера вы не можете?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Знаете, могу. Мне кажется, что среди многих недостатков, которые я вижу в шахматах, одно из главных достоинств – это возможность определять самостоятельно график, если человек профессионально занимается шахматами. Но если честно, мне иногда не хватает… Бывают такие периоды, когда турниров особенно нет, делать особенно ничего не хочется. И вот как-то человек не то чтобы киснет, но ему становится скучно. И вот тогда возникают такие мечты о том, чтобы каждый день нужно было что-нибудь делать, чтобы был четкий распорядок дня, чтобы действительно к девяти пойти на работу, а в шесть вернуться домой, чтобы завтра снова к девяти пойти на работу. С одной стороны, это может казаться рутиной, но с другой стороны иногда, по крайней мере, мне лично кажется, что это не худший сценарий жизни.
Е.СУРОВ: То есть иногда бывают такие периоды, когда вы, будем так говорить, страдаете от того, что нечего делать где-то между турнирами?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Даже не то чтобы нечего делать, но какой-то график должен быть. Вот этой ежедневной рутины нет вообще, хотя в небольшом количестве она сама по себе полезна.
Е.СУРОВ: А вот если бы вы работали каждый будний день с девяти до шести, то вечера бы у вас были свободными. Как бы вы их проводили?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Если бы весь день работал, то, конечно, вечерами надо отдыхать.
Е.СУРОВ: И как бы вы отдыхали?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Этот вопрос лучше переадресовать тем, кто действительно работает с девяти до шести. Я думаю, что… Вечером вы приходите – можно и почитать книжку, и с близкими погулять, и сходить в театр или куда-нибудь еще.
Е.СУРОВ: Хорошо. Вот Инга Очнева спрашивает: "Шахматы для большинства населения – хобби. А какое хобби у вас?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: С одной стороны, хобби прежнее – то есть когда-то я играл в компьютерные игры, сейчас почти перестал. Если воспринимать это как занятие в свободное время, которому можно посвятить некоторую часть дня, которым можно немножко позаниматься, то да, это, наверное, компьютерные игры. Они сейчас самые разные, на чем-то одном я не зацикливаюсь. Но в принципе это такой ответ, который не очень устроит задающего.
Е.СУРОВ: Ну почему? Я порекомендую Инге прочесть предыдущие интервью Яна на нашем сайте, и Ян там не сказать, чтобы очень подробно, но рассказывал о компьютерной игре, которую он любит, и о прочем. Кстати, один из читателей Вконтакте Игорь прямо и спрашивает: "Когда в последний раз играли в Доту?"
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Если честно, то, может быть, недели две назад. Сейчас я действительно открыл для себя удивительную вещь, что если в игры не играть, то особо и не хочется. Так что если найти себе другое занятие, то время вполне можно использовать время более рационально. Это не значит, что нужно от чего-то отказываться вообще в жизни. Но время удивительных открытий пришло, и я понял, что… Сейчас много говорят про компьютерную зависимость у разных людей, так в моем случае – тьфу-тьфу-тьфу! – этого нет.
Е.СУРОВ: Излечились?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Может быть, я особо никогда и не болел. Может быть, это некоторое преувеличение.
Е.СУРОВ: Вопрос от Алексея Николаева пришел уже во время нашего эфира, поэтому возвратимся ненадолго к Аэрофлоту. Он спрашивает: "Как вам удалось удержать черными тяжелую позицию против Адхибана в четвертом туре? Именно после этой партии вы поймали кураж, и вас уже было не остановить".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: А, это в третьем туре?
Е.СУРОВ: Возможно, в третьем.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Неважно. Ну, как удалось – этот вопрос надо задать, скорее, моему сопернику. Я просто помню, что я перед партией решил, что он очень активно играет, все время идет на принципиальные варианты, и сам старался играть "посуше", я бы сказал, чтобы ему немножко стало скучно. Я разыграл французскую защиту – довольно строгий вариант на уравнение, на отбой в некотором плане. Но он тоже такой, не без яда, я сначала немножко неточно в дебюте сыграл, потом не захотел мириться с худшей позицией, стратегически не стал давать ему двух слонов… А потом партия практически закончилась. Для меня стало большим откровением, что спасения нет практически нигде. Но там, на самом деле, у него было совсем выиграно до того момента, как он пошел Rh7, видимо, ожидая сдачи. А я в ответ не сдался и пошел f5. То есть понятно, что партия выиграна, но уже не механически, там надо уже играть белыми в некоторой степени изобретательно. И как-то он сначала не справился, потом игра закрутилась, и началась отчасти новая партия. Конечно, без ферзя играть не очень здорово, но тут уж я не выбирал. Я просто делал ходы, и он делал ходы, и в какой момент…
Е.СУРОВ: А во время турнира у вас бывают такие ситуации, когда вы начинаете чувствовать, что удача где-то рядом с вами ходит? И нужно только вцепиться в нее, и дальше вы турнир должны выиграть. В частности, после этой партии не было такого ощущения?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Вы знаете, такое ощущение возникло, может быть, только после шестого, а в большей степени – после восьмого тура, когда я уже лидировал перед последним туром, был на первом месте, тогда уже можно было последнюю партию играть поспокойнее, и уже необязательно было бороться за победу. А ощущение того, что ходит удача… Сложно сказать, поскольку мне все-таки кажется, что очень многое зависит от самого шахматиста, от того, как он играет. То есть вот у меня было ощущение, что я непременно хорошо сыграю на чемпионате Европы, и по ходу я морально старался не особо напрягаться, в плане того, что первое место, хорошо иду или, наоборот, кого-то в начале не обыграл. А так я играл в свое удовольствие. Правда, мне казалось, что все хорошо сложится. На самом деле, может, казалось и правильно, но, в конечном счете, все равно нужно приходить играть партии, стараться не ошибаться, не проигрывать. То есть обязательно ты отмечаешь, что нужно самому хорошо играть, а этого никто не отменял – ходит удача или не ходит. Конечно, бывает, что везет, та же самая партия с Адхибаном, но полагаться только на удачу… Все-таки мы играем не совсем в лотерею. Конечно, бывает какое-то невероятное лото, но далеко не всегда. Нужно еще и хорошо играть.
Е.СУРОВ: Вопрос от Александра Василенко: "Ян, чей дебютный репертуар среди гроссмейстеров топ-10, на ваш взгляд, является наиболее сбалансированным? И какие дебюты сейчас входят в ваш репертуар?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Сначала – про мои дебюты. Белыми я делаю все ходы: Nf3, e4, d4, c4 и даже f4 один раз пошел. Так что много разных дебютов. А черными – что там бывает? Ну, сицилианская, французская, ну и Грюнфельда, голландская. Но это как бы вопрос несложный. А по части первой десятки, то я думаю, что у всех из первой десятки достаточно сбалансированный дебютный репертуар. Кто-то на него полагается больше, кто-то пытается партии выигрывать до мата, кто-то переносит тяжесть игры на середину партии. Я думаю, что и те, и другие в большей или меньшей степени довольны тем, как они разыгрывают дебют. Так что, я думаю, если прочитать первые десять фамилий, то сложно будет найти среди них человека, у которого дебютный репертуар был бы мало сбалансирован. Я думаю, что и в первой двадцатке ситуация в большей или меньшей степени та же самая. Все-таки это совсем уж рафинированная шахматная элита, и если какие-то проблемы и возникают, то они, как правило, возникают после дебюта, а не потому что у них дебют не сложился или оказался недостаточно сбалансированным или недостаточно глубоко просмотренным.
Е.СУРОВ: И еще один вопрос, на мой взгляд, интересный, прислал во время эфира Влад Власов. Вот он пишет: "Добрый вечер! Читаю с интересом Генну Сосонко, воспоминания о Геллере, о Фишере, о других современниках его активного игрового периода. В заметках много очень личных и достаточно интересных как шахматных, так и околошахматных откровений о шахматистах. Как вы думаете, о Вас лично, об Игоре Курносове, о Никите Витюгове, - видимо, это просто приводятся примеры - напишет позже так же подробно и настолько же интересно "Сосонко" уже вашего поколения?"
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Вопрос очень длинный, но я примерно понял его смысл.
Е.СУРОВ: Да, некий "Сосонко" вашего поколения напишет ли о вас нечто подобное? Хорошо, давайте я прочитаю дальше уточнение, я просто не хотел, чтобы было сразу так длинно. Он пишет: "В вопросе нет ни грамма подколки или подвоха, не подумайте.
Есть другое: ощущение, что современный шахматист вашего возраста и моложе - более скрыт и закрыт, в том числе и в личном плане. Есть ощущение, что таких богатых и насыщенных статей, как о Геллере, может и не случиться. Про того же Ластина написано очень скромно. Пусть, может, он и не сопоставим с Фишером или Спасским, но с Симагиным вполне".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Боюсь, что человек в данном вопросе разбирается лучше, чем я. Этот вопрос уже содержит в себе немножко какие-то ответы или намеки на ответ, который человек хотел бы услышать, судя по пространной формулировке.
Прежде всего, это как Маяковский писал "о времени и о себе". В каждом поколении есть человек, который не обделен публицистическим талантом, публицистическим даром. То, что делает Генна Сосонко, - это замечательно, я всегда с большим удовольствием его читаю. И очень надеюсь, что кто-то когда-то сможет соответствовать этому уровню. Но сначала нужно, чтобы прошло какое-то время, прежде чем о ком-то писать, прежде чем кто-то ударился бы в мемуаристику о сегодняшних делах. Во-вторых, мне кажется, это будет менее востребовано, поскольку сейчас настолько быстро расходится информация – и это касается абсолютно всего, - что жанр мемуаров, такой взгляд "изнутри" непонятно сколько времени еще будет нужен. Поскольку сейчас заглянуть "изнутри" в любую профессию стало неизмеримо проще, нежели это было, скажем в 60-70-х годы. То же самое может быть и в шахматах.
Е.СУРОВ: Ян, но вопрос ведь не столько в том, кто напишет. Найдется ли "Сосонко" через пятьдесят лет – это другой вопрос. А вопрос ведь в том, о ком писать и что писать о шахматистах нынешнего поколения. Как я понял, в этом основной смысл вопроса. Хорошо, давайте говорить напрямую! Видимо, подразумевается – надеюсь, я понял правильно, - что нынешние шахматисты не настолько яркие личности, как были тогда, как те, о ком писал Сосонко.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Да-да, я пытался избежать этой формулировки, вы сами ее, Евгений, произнесли.
Е.СУРОВ: Давайте называть вещи своими именами!
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ну, мне кажется, что формулировка все-таки недостаточно корректная, но окей – что сделано, то сделано. Я бы не сказал, что личности более яркие или менее яркие – мне кажется, что тут очень многое зависит от того, из-под чьего пера выходит возможная мемуаристика, давайте назовем это так. У таких людей, которые действительно пишут с душой, с чувством, с толком, с расстановкой, с искрой, - у них любой человек, его образ, его история заиграет бОльшими цветами, скажем так, будет переливаться всеми цветами радуги. А если писать скупо и скучно, то, соответственно, скажут: а что о них еще писать? То есть автор вопроса, возможно, уже находится немножко под впечатлением от того, насколько талантливо Сосонко делает свои вещи. А есть ли сейчас интересные люди? Я думаю, что сейчас есть колоссальное количество интересных людей и в моем поколении, и в поколении постарше, где есть уже более сложившиеся шахматисты, о которых писать можно даже больше, чем о тех, о ком пишет Сосонко. Но опять же, говорить о том, что раньше люди были интереснее, - это все равно, что говорить, что раньше и трава была зеленее, и небо было более чистое над нами.
Е.СУРОВ: Как вы считаете, вы через пятьдесят лет тоже так будете говорить?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Сначала нужно дожить. Пятьдесят лет - это срок немаленький. Но я надеюсь, что если я сейчас это говорю – по крайней мере, стараюсь говорить – искренне и правдиво, то хотя бы эта черта во мне сохранится, и я постараюсь и тогда говорить большей частью то, что я думаю. И самого себя не вводить в заблуждение, и тех, кто меня слушает.
Е.СУРОВ: Ну что же, я, наверное, задам последний вопрос. Сразу хочу сказать спасибо всем, кто присылал вопросы, по-моему, я не забыл задать ни один. Единственное что. Ян, вы мне скажите: если вы очень хотите ответить, то ответьте, но мне, если честно, надоело даже не то что зачитывать такие вопросы, а просить людей их не задавать. Потому что постоянно, в любой ветке спрашивают о книгах. Какие книги нужно почитать, чтобы то? Какие книги нужно почитать, чтобы сё? И так далее. Одним словом, посоветуйте книжный репертуар. Я не знаю, для вас это интересный вопрос?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Я надеюсь, что это нешахматные книги имеются в виду?
Е.СУРОВ: Нет, шахматные.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: А, нет, про шахматные – это очень сложно.
Е.СУРОВ: То есть посоветуйте книги, чтобы стать… А, нет, смотрите, вот еще напоследок хороший вопрос от Алины Косаревой: "Добрый день! Я начинающая шахматистка. Ян, можете дать мне полезный совет, как добиться успеха?".
Я.НЕПОМНЯЩИЙ (смеется): Хороший вопрос, да! Мне кажется, вот такую книжку и нужно издать. Сейчас очень модно такие книжки писать, типа "Как добиться успеха: 99 советов" или наподобие этого. Мне кажется, что, как и в любом деле, лучше прилагать усилия, вкладывать силы, время, душу для достижения своей цели. Совсем необязательно добиваться успеха так именно в шахматах или не в шахматах – это касается абсолютно всего. Если человек что-то делает с душой, с самоотдачей, с желанием, то, если не случится какого-то форс-мажора, то должно все получаться.
Е.СУРОВ: Итак, Алина… Смотрите, у нас в эфире сколько сегодня Алин! Да и не только в эфире.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Популярное имя.
Е.СУРОВ: А ваше любимое женское имя какое?
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Ничего себе! Это очень компрометирующий вопрос.
Е.СУРОВ: Ну, назовите хоть какое-нибудь. Соврите!
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: А соврать я тоже не хочу. На самом деле, все имена по-своему красивы.
Е.СУРОВ: Да, так я все-таки напоследок хотел повторить. Из 99 советов "Как добиться успеха" – один от Яна Непомнящего: делайте всё с душой, с желанием, с самоотдачей. И все у вас получится. И может быть, даже станете чемпионкой мира. Хотя не в этом смысл всего этого, по-моему. Ян Непомнящий был у нас в эфире, спасибо.
Я.НЕПОМНЯЩИЙ: Спасибо.
Интервью 09.04.2015 г.
* * *
Спасибо за уделённое время. Если понравилась публикация, не забудьте поставить лайк и подписаться на наш канал.
#шахматы
