Найти тему
Татарский Мир

Татарский мурза, издавна поселившийся в Москве

Практически с самого начала взаимоотношений Руси и Золотой Орды стали практиковаться переезды татарской знати на службу русским князьям. Чаще всего это были феодалы, потерпевшие поражение от соперников, или просто оказавшиеся в сложной ситуации. Как правило, они принимали православие, а взамен получали поместья. К XV веку, когда Московское княжество все более усиливалось, а Золотая Орда, напротив, слабела, их становилось все больше.

Портрет Г. Державина из собрания Национального музея Республики Татарстан. Фото: https://tatmuseum.ru/
Портрет Г. Державина из собрания Национального музея Республики Татарстан. Фото: https://tatmuseum.ru/

Одним из таких феодалов был предок знаменитого российского поэта Гаврилы Державина Багрим (Ибрагим). Он перешел на службу московскому великому князю Василию IIТемному из Большой Орды – осколка распавшейся Золотой Орды. При крещении он получил имя Илия. За службу мурзе дарованы земли под Владимиром, Великим Новгородом, Сузделем, Переяславлем, Юрьевом-Польском и Нижним Новгородом.

Герб рода Державиных. Фото: https://tatmuseum.ru/
Герб рода Державиных. Фото: https://tatmuseum.ru/

Внук Ибрагима Алексей, по прозванию Держава и стал родоначальником Державиных. По поводу этого прозвища существует версия, что оно происходит от "древне-татарского слова «дер-эджжаб»" (наиболее близкий татарский вариант - дәрәҗә).

Бывшие татарские мурзы довольно быстро влились в российское служилое сословие. Предки Державина оказались в Казани, в 17 веке они владели поместьями на берегах реки Мёши недалеко от Казани. Ко времени рождения поэта это был обедневший дворянский род. Отец Гавриила – Роман Николаевич служил в армии и имел только 10 душ, к которым добавились 50 душ его жены Феклы Андреевны. Их поместья не приносили дохода и после смерти главы семейства не было средств заплатить его долг в 15 рублей.

-4

Хотя сам Державин считается исконно русским поэтом, он неоднократно подчеркивал свое татарское происхождение. Одно из стихотворений так и называется «Видение мурзы», а оду Екатерине II «Фелица» он подписал «Ода к премудрой киргизкайсацкой царевне Фелице, писанная татарским мурзою, издавна поселившимся в Москве, а живущим по делам своим в Санктпетербурге».