Латвийского художника Айвара Вилипсона уже можно причислять к классикам, искусствоведы пишут о нем монографии. Скульптор, график, иллюстратор, а еще литератор – автор забавной автобиографии, сборника анекдотических историй. Многие годы Айвара преследовала слава отъявленного сердцееда.
Как ты соблазняешь девушек?
Ну, если честно, то тещиным холодным супом. В моей жизни только две женщины были в единственном экземпляре – моя мамуля и теща. Вия Артмане, лучшая в мире теща, готовила фантастический холодный суп: кефир, чесночок, огурчики, мелко нарезанная колбаска, сыр кубиками и чуть-чуть табаско. Потом ставила на ночь в холодильник. В жизни не ел лучшего! А еще она готовила карбонадики из боровиков. Тонко нарезала грибы, обмакивала в яйцо, муку и жарила на сковороде.
Я сам тоже хорошо готовлю, но не вижу в этом никакого смысла с тех пор, как женился. Женщины меня совершенно распустили! Вот Индра меня взяла супом-гуляшом. Я, конечно, не могу утверждать на все сто процентов, что женился на ней только из-за гуляша, но готовит она его отменно. Секрет в том, что вместо воды берут томатный сок, и в настоящих мадьярских специях. Еще важно обжарить мясо перед тем, как положить в кастрюлю.
Сколько тебе было, когда ты познакомился с Артмане?
Двадцати не было, еще до армии. Мы с Кристианой (Димитере, первой женой Айвара -- прим. ред.) учились в прикладном училище, там и познакомились. Артмане сказала ей, что я дико стеснительный и какой-то странный.
Может, я таким и был тогда. Всегда тащился к теще в театр после спектаклей, чтобы ей было безопаснее дойти домой с Красноармейской на улицу Суворова. Вообще-то это страшно действовало на нервы – тащиться к совершенно чужой женщине. Помню, сидел в фойе за служебным входом и злился: спектакль давно закончился, ей уже пора бы появиться, делов-то – сняла грим и спустилась по лестнице. Ну сколько можно возиться! Самое смешное, что это я сам придумал, что надо ее каждый раз провожать до дома – никто меня об этом не просил. При этом я пропускал мимо ушей все, что она рассказывала про спектакль, – всегда был колкий.
Недавно, сидя на том же пуфе в ожидании жены, я подумал: это ж дико стильно, что я провожал Артмане домой. Легендарно! А тогда я это не ценил, для меня она была лишь какая-то пожилая женщина, которую я, такой молодой и привлекательный, почему-то должен ждать. Хорошо, что хотя бы со временем до тебя доходят правильные вещи. И я сейчас страшно рад, что тогда задумался – ну как она дойдет до дома одна по этим сомнительным улицам.
Ты заботливый?
У меня иногда бывает внутреннее ощущение – надо помочь человеку. Могу тетушку перевести через улицу, даже если она сама не планировала туда идти. Помню, была фотосессия для «Ригас лайкс». Мы с Робертом Кольцовым сидели в Кировском парке, фотограф придумал, типа, мы с ним играем в шахматы. Там всегда были шахматисты со своими столами. Один дядька предложил принести нам свой за два репшика (временная валюта в Латвии в 1990-е - прим. ред). Я дал ему деньги, он ушел и не вернулся. Но рассказ не об этом. Фотограф еще придумал кадр, в котором я перевожу через улицу тетушку с детьми. А эта тетушка, которой на самом деле было немного за тридцать, сопротивлялась, твердила, что ей туда не надо. Но мы ее уговорили.
А ты рисовал Артмане?
Никогда. Но я ее лепил. Причем еще в академии, в роли Елизаветы, английской королевы. Действительно красиво получилось. Эта скульптура несколько лет простояла в коридоре среди лучших работ, а потом мой профессор отдал ее в театральный музей. И она куда-то делась. Жалко. У меня много пропавших, разбитых скульптур. Даже фотографий не остались. Но такова жизнь, и это просто фигня по сравнению с положением дел во Вселенной.
Ты бывал отвергнутым? Или всегда получал то, чего хотел?
Ну не было такого, чтоб я не получал. Правда, переживал, если девчонка не оказывала мне такого внимания, на какое я рассчитывал. Но всегда все заканчивалось хорошо, и своего я добивался.
А ты любил?
Сам часто задаю себе этот вопрос. Людям говорю, что да, иначе просто неприлично. Но… Глупо говорить, что нет, но как можно быть уверенным наверняка, что эти спазмы, которые ты ощущаешь, и есть любовь? Да и какое, на самом деле, это имеет значение? Если ты любишь кого-то, ты делаешь себя уязвимым.
Ты говорил, что считаешь женщин созданиями красивыми и сложными.
Если кто-то думает, что раскусил женщин, то это иллюзия. Причем в загадку женщины лучше даже не лезть. Иначе ты думаешь, что победил, а на самом деле получается чистый проигрыш.
Сколько женщин у тебя было?
Как-то мы курили на кухне с крестным, ему было уже за восемьдесят. И он говорит: «Слушай, я тут сидел и считал, сколько у меня было заек, и сбился, когда дошел до 179 или 197. Что мне теперь, все сначала считать?» И тогда я подумал, что его я точно не переплюну. Правда, я не спрашивал его, насколько это все было качественно. Может, так и надо. Но я никогда не думал, что мне нужен какой-то учет.
Ты рисовал своих женщин?
Да не особенно. И пусть они лучше радуются этому. Помню, одна подружка, красивая девушка, хотела мне заказать свой акт – в подарок своему парню. И я тогда подумал: ну и на фига мне это надо? Зато у меня на кухне весит эскиз, портрет моей бабули. Пью по утрам кофе и смотрю, как она там вяжет. Я нарисовал его еще в школе, а после смерти отца нашел в его бумагах. Вставил в рамку и повесил.
Свой первый акт ты нарисовал в детском саду. Откуда это взялось?
Понятия не имею. Я только помню, что это был мой идеал женской красоты – красные волосы, сигарета в зубах, гитара и пышные заросли. Но откуда – не знаю. Может, из прошлой жизни?
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал!
Беседовала Кристине Рудзинска (с) "Лилит"