Туристы приезжают в Мурманск колоритом Заполярья - суровым пейзажем, атомными ледоколами, полярными днями и ночами, надеждой "поймать" северное сияние. Более того, по причине доступности Мурманска чаще всего эти гости с настоящим Крайнем Севером не знакомы. И колорит, конечно, справедливо затмевает всё, однако есть в Мурманске и неплохой исторический центр.
Старейшее здание Мурманска - то ли портовый склад (1916), ровесник города, то ли казарма или штаб английский интервентов (1918). Во всяком случае он не похож ни на что из показанного далее - в стройках и разрушениях этот дом оставался константой, но городом из дикого камня Мурманск так и не стал.
А в основном дореволюционный Романов-на-Мурмане был городом жалких лачуг. К началу 1920-х годов в здесь жило всего лишь около 2 тысяч человек, но довоенный СССР осваивал Арктику не менее отчаянно, чем послевоенный СССР - космос. Народ валил сюда валом, и даже "чемоданов" (быстровозводимых английских домов из гофрированного железа, как на кадре ниже) тут не хватало на всех - доходило до того, что люди приезжали в теплушках, снимали эти теплушки с колёс и оставались в них жить: такие кварталы назывались Красные деревни.
Уже к 1940-м годам в Мурманске было 120 тысяч жителей, что вдвое больше, чем в современном (и стабильно растущем) Тромсё, замыкающем ныне тройку крупнейших городов Заполярья. Был тот Мурманск, как в былинах, деревянным, но пожалуй самым основательным из русских деревянных городов:
Но 792 авианалёта и 185 тысяч сброшенных бомб, в основном зажигательных, уничтожили всё это начисто. К концу войны Мурманск, без преувеличения, напоминал Хиросиму:
И всё же среди этих бескрайних пустырей, покрытых серым пеплом, устоял десяток каменных домов - на самом деле советской довоенки не так уж мало в любом "разрушенном до основания городе", будь то хоть Волгоград, хоть Севастополь, хоть Мурманск. Более того, отчасти дерево спасло камень: немцы работали по Мурманску в основном зажигательными бомбами, вызывая грандиозные пожары, но общая приземистости города не давала этим пожарам перерасти в "огненные смерчи", а сами коробки стен прогоревших каменных зданий вполне подлежали восстановлению. Второе по возрасту здание города (1927) - Универмаг ТПО (Транспортного потребительского общества), с 1987 года занятый художественным музеем:
Теперь он стоит посреди обширного Сквера кинотеатра "Родина" по соседству с портом и вокзалом:
За ближайшим домом сам вокзал (1954) с широким куполом, автостанция с её Верхней и Нижней площадками, путепровод над путями, "Ленин" за цехами рыбзавода и Абрам-мыс на том берегу:
Странная конструкция посредине - поставленный в том же 1927 году памятник Жертвам интервенции над братской могилой этих жертв. Если точнее - узников концлагеря в Йоканьге (сутки пути от Мурманска по морю). И вот не знаю точно почему, но хоть под немцами, хоть под финнами, хоть под поляками, хоть под англичанами смертность в русских концлагерях была в разы выше, чем под "сталинскими палачами" - за полгода из 1080 заключённых в живых осталось 680, а ещё две сотни были серьёзно больны. С установлением в Мурманске советской власти узники Йоканьги подняли бунт и сумели дождаться эвакуации в Мурманск на советских ледоколах. Многих вывозили тяжело больными, 24 человека умерли на борту, и вот их-то и похоронили на пригорке у вокзала. В целом, памятники жертвам интервенции на Северах советская власть ставила охотно, и трибуна над обелиском как бы намекает, что памятник должен был стать центром городской жизни:
Но в итоге центр сместился буквально на пару сотен метров, а площадь вокруг памятника сделалась сквером кинотеатра "Родина". Сам он (1939) стоит с краешку в печальной разрухе:
На кадре выше - Ленинградская улица, тихий дублёр проходящего чуть выше проспекта Ленина, северная перспектива которого красиво упирается в Зелёный мыс. Обратите внимание на контраст разноцветного Старого Мурманска и серых микрорайонов по сопкам:
По проспекту и пойдём с севера на юг. На кадре выше хорошо видно огромное здание Дома Советов и с двух сторон от него симметричные башни (1939) бывших Дома Севморпути и военного госпиталя. Но до них ещё неприятно крутой спуск с улицы Папанина и полукруглый дом с цветастой стелой:
Здесь - царство послевоенных сталинок, но даже в нём маячащие сопки, чахлые деревца и свинцовое небо не дают забыть, что мы на 69-й широте:
А на подходах к Дому Севморпути - зелёный колонный фасад краеведческого музея, восстановленного в 1957 году из разбомбленной в войну Шестой школы (1937):
Музей, ныне закрытый на реконструкцию, я посещал в свой первый приезд в 2007 году, и по тогдашней своей привычке не сделал в нём ни единого кадра. В целом, музей невелик и бедноват, однако в таком регионе просто не может не быть интересным. С улицы же отдельная достопримечательность - памятник "Ермаку" (1898), первому в мире ледоколу открытого моря.
Дальше по проспекту, на одной линии с кинотеатром "Родина" - памятник Анатолию Бредову (1958). Столь экспрессивный, что кажется, будто с немцами он бился вот на этом самом месте и в одиночку удержал весь фронт. На самом деле пулемётчик Бредов пережил годы позиционных боёв, а погиб в наступлении на Печенге - израсходовав патроны и попав в окружение, подорвал себя гранатой вместе с немцами.
Огромный Дом Советов, вмещающий администрации и города, и всей Мурманской области, сам строился как памятник Победе (1949):
От него ещё полквартала до Центрального парка, в заполярном городе представляющего собой скорее ухоженный сквер - вместо парков тут тундра на сопках. За парком видны, слева направо, суд, Дворец имени Кирова и областная дума, построенная в 1939-50 годах для "Севрыбы". Перед ней виднеется ещё и памятник Кирову (1940), убранный в леса. Концентрация Кировых в Мурманске немногим выше общесоветской, с той разницей, что здесь он куда как более уместен - ведь именно Сергей Мироныч курировал индустриализацию этого региона, население которого с 1910-х по 1980-е выросло в рекордные даже для советского Крайнего Севера 500 раз. И даже за вычетом нынешней депопуляции - в 300.
Дворец Кирова, впрочем, тоже непрост. 4 октября 1916 года, когда рядом уже разросся посёлок Семёновский и на станции считали дни до прибытия первого поезда с юга, здесь был заложен Никольский собор, а с ним (де-юре) и город Романов-на-Мурмане. Собор мог бы получиться действительно интересным, очень северным и, что закономерно в порту, похожим на маяк. Да и по рисунку домов на заднем плане видно, что Романов, подобно столичной Петроградской стороне или Хельсинки, представлялся царским проектировщикам городом "северного модерна".
И город в итоге построили, а вот собор - нет. Но в советском градостроительстве нишу соборов быстро заняли Дома культуры, и на фундаменте Никольского храма в 1930 году возвели Дворец Кирова. После войны вместо изначального конструктивистского облика восстановленный в духе "высокого сталианса":
Поэтому едва ли не более зрелищен у Дворца задний фасад напротив консульства Норвегии на параллельной улице Софьи Перовской:
В центральном парке же нашлись кусочек довоенной мостовой под запотевшим до непроницаемости стеклом и новенький памятник Треске, здесь играющей примерно ту же роль, что салака в Калининграде, корюшка в Питере, кефаль в Одессе или осетровые в Астрахани.
Здесь же уходит вверх по сопке начинающаяся от вокзала улица Воровского. В конце она переходит в Кленовую аллею, прозванную так за форму плиток. По всей длине её - гигантские бабочки, а в одном из домов обнаружилась кондитерская с очень вкусными пирожными, к каждой из которых бесплатно наливают иван-чай.
У стильных, как часто бывает в Мурманске, многоэтажек...
...аллея переходит в лестницу к школе №1 (1935):
Раньше на ней были гранитные стелы с историей города, но после реконструкции их не вернули на место, зато поставили огромного Николая Угодника, покровителя моряков, с впечатляющим списком фундаторов на пьедестале. В перспективе виднеется купол вокзала: и высотка гостиницы "Арктика", о которой чуть позже.
А на Рябиновой аллее слева от школы ещё один памятник англосаксонского цикла - бронзовый Валентин Пикуль (2013). В Лапландии не нашлось ни Чехова, ни Арсеньева, поэтому парадоксальным образом именно Пикуль, если тут и бывавший, то разве что гостем, выходит главным мурманским писателем. Хотя конвой PQ-17, на 2/3 уничтоженных немцами в холодных морях Северной Атлантики, шёл не в Мурманск (где тогда от немецкого огня было особенно жарко), а в Архангельск, куда в итоге и прорвались уцелевшие суда. Но всё же в Мурманске находилась английская военно-морская миссия, и в истории войны он запомнился пристанищем полярных конвоев.
Мы, между тем, поравнялись со сквером кинотеатра "Родина" и памятником жертвам интервенции. На него через Ленинградскую улицу глядела гостиница "Арктика" (1933) на 100 номеров, постояльцами которой были полярники Отто Шмидт и Иван Папанин, учёные Сергей Вавилов и Николай Книпович, писатели Константин Симонов, Венеамин Каверин и Валентин Катаев, музыкант Юрий Визбор... Но послужной список в очередной раз не уберёг исторически памятник - в 1977-84 годах на том же месте была построена новая 18-этажная "Арктика", ставшая высочайшим (72 метра) зданием мирового Заполярья. В Мурманске она - натурально, центр композиции, а одинаковая практически с любой точки форма трилистника добавляет ощущения константы.
В том числе - на Центральный парк слева и сквер кинотеатра "Родина" справа: они теперь, как крылья, примыкают к огромной главной площади в двух сотнях метров от вокзала. Большую часть истории Мурманска тут был пустырь, так и не застроенный после войны. С началом реконструкции в 1977 году его нарекли площадью Советской Конституции, но народное название Пять Углов здесь прижилось настолько, что в 1992 году сделалось официальным. Ещё я знаю о Пяти Углах в Питере и в далёком сахалинском Корсакове, но только в Мурманске это главная площадь всего города. Напротив "Арктики" - ещё одна гостиница "Меридиан", торцы которой украшены областным гербом и меняющимся раз в год детским рисунком. Проспект Ленина же здесь заворачивает под 45 градусов мимо тонкой чёрной стелы Города-героя (1985), и продолжается своей самой парадной частью:
Здесь сразу бросается в глаза этажность - по 7 этажей строили далеко не в каждом областном центре и даже не в каждой столице ССР, а в Мурманске с его низкорослыми деревьями и редуцированными балконами любые дома кажутся выше. Кажется, здесь просто идея "столицы Арктики", тем более в отсутствии вечной мерзлоты, была понята властью буквально:
А воплощаться начала ещё до войны - вот за спиной у Ильича (1956) явно довоенное здание (1937):
Конструктивистский дом (1934) напротив не только бомбёжку пережил, но и отстроился в первоначальном виде:
Зелёный Дом специалистов (1935):
А напротив пара Капитанских, или Микояновских домов (1935). Ведь был тогда Анастас Микоян наркомом пищевой промышленности, а здесь речь шла о квартирах для тех, кто должен был накормить Страну Советов рыбой. Были эти дома изначально мебелированными, и лично нарком перед сдачей обходил их квартиры, чтобы убедиться, что у люстры в каждой шёлковый абажур. Обратите внимание и на пару странных рёбер - в нереставрированном доме напротив такие тоже есть, и там из них ещё и торчит арматура: это основания для арки, которую так и не успели построить.
Вторая гимназия (1935) напротив:
Можно представить, как всё это выглядело для людей, только вернувшихся из Белого Безмолвия!
Дальше УВД 1960-х годов, уже куда как более обычное - к тому времени арктический фронтир растянулся на многие тысячи километров, Мурманск остался в нём главным, но уникальности подрастерял:
Мурманский областной драмтеатр, что удивительно, лишён посвящения - ярких драматургов в Арктике как-то не нашлось, тем более в её льдах сама жизнь показывала драматичные сюжеты и оставляла далеко позади любой приключенческий роман.
Театр был основан в 1939 году, и здание его вполне могло бы быть из тех времён, но нет - возведено в 1963 году, а прежде труппа базировалась во Дворце Кирова.
Понемногу, по мере удаления от Пяти Углов, проспект теряет исторический облик:
И разве что Ильич на здании районного суда (1968) хорош:
Поэтому вернёмся пока
кинотеатра "Родина". Вот этот дом является проходной стадиона "Труд" (1960), на который с другой стороны выходят окна Дома Советов.
Сквер же скрывает обветшалый ДК Моряков (1936-53) с группой белых медведей:
И ещё одним памятником (1985) "англосаксонского цикла" - на этот раз Содружеству Антигитлеровской коалиции. Рядом ещё и небольшая мемориальная доска Джеффри Шелтону, ветерану Королевского ВМФ с авианосца "Виндекс", поэту и историку Северных конвоев. В Мурманске его называют не иначе как "друг города":
Ещё квартал мимо конструктивистских домов - и на углу встречает памятник Покорителям Арктики, на котором я умудрился проглядеть самый важный элемент - барельефы "Святого Фоки", "Ермака", "Красина" и "Ленина", то есть судов-вех освоения Арктики. Но глобус навёл меня на странную мысль, что своей атмосферой холодный морской Мурманск местами напоминает знойный степной Байконур. Тут - берег Арктики, там - берег Космоса, сред к человеку безмерно враждебных, а потому становящихся местом действия нового эпоса. Думается, если бы Советский Союз добрался до освоения Марса - то именно Мурманск и Норильск стали бы в планетонавтике кузницей кадров.
А в соседнем дворе - вот такая вот милота на здании детского садика:
С другой же стороны - одно из самых красивых в городе здание, принадлежавшее Мурманскому пароходству. Строилось оно в 1954 году как Дом межрейсового отдыха моряков, теперь же здесь какие-то офисы пароходства (не центральный) и его музей:
По улице Челюскинцев можно снова выйти на улицу Папанина, где стоит необычайно стильное здание железнодорожной общаги (1955):
А вот чудом уцелевший деревянный дом на Кольском проспекте, существенно южнее центра. Происхождение его, мягко говоря, не очевидное - это Дом Леса (то есть лесохраны), построенная в 1984 году реплика "Синего платочка" - так называли некое общественное здание на Ленинградской, где красноармейцы прощались с матерями и жёнами, уходя на фронт. Что удивительно, "Синий платочек" пережил войну, но не пережил реконструкции Пяти Углов, однако в отличие от "Ермака", его воссоздать было нетрудно:
