Приветствую, вас друзья. Сегодня статья снова посвящена болезненной для многих авторов теме художественного заимствования, которое многие совершенно неправильно обзывают плагиатом. Да, обзывают, так как цель именно такая – максимально больно обидеть автора, осмелившегося позаимствовать чужую идею, сюжет, образ. И неважно, что сюжет этот тиражируется в разных произведениях не одну сотню лет.
Несколько слов «по понятиям»
Конечно, в представлении многих термин «плагиат» звучит круто и, главное, обидно, но используют его чаще всего неправильно. Кричат «Плагиат!» нередко тогда, когда им и не пахнет.
Я за то, чтобы употреблять слова в том значении, в котором они есть в словарях, а не так, как кто-то считает для себя правильным. Так вот, плагиат - это присвоение результатов чужого интеллектуального труда. Результатов, а не замыслов и идей. Если я увидела где-то в сети рассказ, он мне понравился, и я под своим именем отправила его в сборник или на конкурс – это плагиат. Если я взяла кусок из чужой статьи и без ссылки на автора вставила в свою – это тоже плагиат. А вот если мне просто понравилась идея того рассказа, и я написала свой, с другими героями, в другом мире, с новыми поворотами сюжета и т. д., то это не является плагиатом. Это в крайнем случае художественное заимствование.
И я вам больше скажу: подобное заимствование есть у всех авторов, без него не обходится ни один текст, потому что любой текст интертекстуален.
Что такое интертекстуальность
К XXI веку в мире накопилось колоссальное количество текстов самых разных жанров и направлений, и с каждым годом их количество увеличивается. Мы с вами живём в едином информационном пространстве, доступ в которое значительно упростился с появлением интернета.
Мы с детства получаем разнообразную информацию из самых разных источников. Мы читаем книги, написанные авторами, которые тоже читали книги. Прочитанное, услышанное, увиденное в фильмах накапливается в памяти, и когда мы начинаем писать свою книгу, весь этот массив информации не может не влиять на процесс создания произведения. Мы не можем не использовать знания, уже имеющиеся в нашей памяти, мы неспособны отключить ассоциативное мышление, даже если бы очень этого хотели.
То есть любой текст – это интертекст, включающий в себя идеи, формулы, сюжеты и даже целые фразы из множества других произведений. Любая книга – это результат взаимодействия множества текстов, и сама она становится источником новых книг, рассказов, статей и т. д.
Первым о взаимодействии, о «диалоге» текстов писал М. М. Бахтин, а вот термин «интертекстуальность» предложила французская исследовательница Юлия Кристева в 1967 году. По словам известного французского философа и литературоведа Р. Барта, текст в своём современном понимании перестал быть исключительной принадлежностью творца. То есть, как бы мы ни хотели написать что-то своё, наше творение всё равно будет рождаться под влиянием многих других текстов. И чем больше нам нравятся писатели, тем больше мы у них будем заимствовать.
Осознанная интертекстуальность
Итак, интертекстуальность – это качество любого текста, который соткан из витающих в воздухе популярных идей, отложившихся в памяти цитат и формул, образов и конструктов. И это невольное заимствование неизбежно.
Однако интертекстуальность может быть вполне осознанной, когда в текст целенаправленно вплетаются чужие мысли, фразы, образы. Это очень сложная, можно сказать, ювелирная работа, похожая на создание красочного ковра, где традиционные узоры, переплетаясь друг с другом, создают совершенно новое полотно.
Такая осознанная интертекстуальность культурологами и литературоведами считается одним из важнейших признаков литературы постмодернизма. И в качестве примера приводится роман М. Шишкина «Письмовник», в котором используются библейские тексты и исторические документы, цитаты из классики и элементы фольклора.
Но интертекстуальность, как приём построения произведения, используется не только в постмодернистских книгах. Один из самых ярких примеров этого приёма – роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита», в котором евангелистские сюжеты вплетены в полотно текста. К произведениям с элементами осознанной интертекстуальности можно отнести и «Волхва» Дж. Фаулза.
Есть такое понятие «кочующие сюжеты» — одно из свидетельств интертекстуальности. Их вообще можно встретить в огромном количестве произведений от народных сказок до книг современных авторов.
Зачем нужна осознанная интертекстуальность
Понятно, когда память временами непроизвольно нам подбрасывает чужие идеи и образы. Да иногда так, что приходится оправдываться или выслушивать обвинения в заимствовании, а то и в плагиате. Ну, а что сказать о намеренном использовании чужих мыслей и даже целых фраз в тексте? Это разве не воровство? На самом деле вовсе нет, особенно если этого требует художественный замысел, а идеи предшественников творчески переработаны.
В этом случае интертекстуальность – становится приёмом создания текста более высокого уровня, более сложного и структурного. Она демонстрирует мастерство автора и его уважение к своим предшественникам. Да-да, именно уважение. Ведь этих писателей не только читают, их помнят, уважают, ценят. И возрожденные в новых текстах их идеи становятся поистине бессмертными. Кстати, такой способ демонстрации уважения другому писателю через имитацию его стиля или мира называется пастиш. Как-нибудь расскажу об этом подробнее.
Но интертекстуальность доставляет удовольствие и читателю. Ведь это так приятно обнаружить в тексте что-то знакомое, догадаться, с чем связан тот или иной эпизод, откуда автор взял вот эту фразу. Такое узнавание приятно и тем, что ты ощущает свою причастность к созданию произведения, ведь именно на это узнавание и рассчитывал автор. А ещё как здорово понимать, что писатель не только единомышленник, он читал тех же авторов, заметил в их произведениях те же мысли, что и человек, читающий его книгу.
Вот, а вы говорите "плагиат"… Интертекстуальность текста, прежде всего, свидетельствует о том, что произведение – часть общего информационного поля и культурной среды. А о конкретных приёмах осознанной интертекстуальности я вам расскажу в другой статье.
