ИЗ СЕРИИ "ОКРЕСТНОСТИ"
Я родилась за границей. Отец, военный, не много давая времени на сборы семьи, возил нас из края в край. Сохранив привязанность ко всем местам моего детства, я нашла свой топос здесь, выбрав его по сердцу. Но и через годы кажусь себе новоселом, открывая страницу за страницей жизнь этого густо заселенного и замешанного на бурных водах реки истории, обманчиво провинциального подмосковного пространства: Балашиха, Кучино, Салтыковка, Полтево, Павлино…
Отправляюсь пешком и в автобусе, с фотоаппаратом и без, по дороге и по страницам книжек и чувствую себя не экскурсантом. Меня торопят гены, выстроившие с возрастом другую шкалу ценностей. Я поняла красоту выцветшей бабушкиной блузы из сундука со звоном и стойким запахом времени, цену семейных плюшевых альбомов с пожелтевшими снимками фронтовых подруг и маминых теток, монахинь и рукодельниц. Я спешу. Мне, иной, чем была в ранней юности, дорого все вокруг, ибо время стало другим: в нем только настоящее и – вечность. Полюбив лужок и дорогу к Храму, я открытой душой принимаю эти места целиком, со всей противоречивостью счастливой и трудной жизни. И пусть простят меня те, кто знает об этой местности всё или почти всё, - краеведы, творящие истинный подвиг. Удивленная новым знаниям, я рассказываю друзьям реальные истории и почти мифы с естественным жаром неофита. И не открывая Америки вообще, открываю эту землю прежде всего для себя и, возможно, еще для кого-то, задумавшегося над понятиями Родины малой и большой.
Тот, у кого под ногой когда-то осыпался берег морской у Херсонеса или у озера в лесу, и в песке и камушках лежали косточки вперемешку с черепками красной глины и старинной пуговкой, поймет чувство археологов, сделавших первые открытия в Салтыковских курганах, на берегах прудов. Неплохое место для жительства выбрали мы, если еще в десятом веке вятичи и кривичи приглядели берега такой небыстрой и неширокой, но уютной и рыбной речки Пехорки. Она и позже, при любых временах, связывала дворцовые усадьбы и деревеньки, дачные и рабочие поселки края своим течением, притоками и прудами в одно целое.
«…при реке Пехорке возникла новая система прудов, которая четко зафиксирована на плане Московского уезда по Генеральному плану Межевания 1794 года. …К востоку от села Акатово появилась дамба длиной 200 метров, которая обеспечила уровень воды как на Пехорке, так и на реке Чернавке. Первые пруды здесь стали создавать с 1651 года, когда владельцами села Никольское стали князья Долгоруковы. И уже в начале XVIII века появилась водная система из 13 каскадных прудов и каналов, а также плотин, шлюзов и мостиков». А. Галанин.
Усадьба, в которой, по преданию, гостила сама императрица Екатерина II, была расположена в Павлино, куда мне приходилось ездить автобусом в аптеку. Свадебное приданое княжны Екатерины Голицыной, село Троицкое, перешло во владение графа Петра Александровича Румянцева, жизнь которого была предопределена с младенчества – самим именем в честь Петра Великого. В семь лет записанный в гвардию, в зрелости он стал теоретиком военной науки, фельдмаршалом, а за победу в русско-турецкой войне, кроме иных наград, получил почетное право прибавить к своей фамилии еще одно слово и именовался с тех пор Румянцевым-Задунайским. На празднование заключения Кучук-Кайнарджийского мирного договора, по преданию, по Москве-реке, а потом Пехорке в поместье прибыла императрица со свитой. Именно тогда она и добавила еще одно слово, восточное, к русскому имени усадьбы - Троицкое-Кайнарджи.
Не искушенная особо в военной истории, я нашла популярное изложение важных для России пунктов договора. Вот оно: «Крымское ханство признавалось независимым от Турции, под власть России переходила часть Черноморского побережья, православные Молдавия и Валахия получали автономию и переходили под Российское покровительство; Западная Грузия освобождалась от унизительной дани Турции людьми; русские корабли получали право свободного прохода через Босфор и Дарданеллы; по секретному приложению к договору Турция выплачивала России 4,5 миллиона рублей контрибуции». Это пояснение помогло понять степень заслуг графа Румянцева перед русской короной.
Главнокомандующему русских войск П.А.Румянцеву пожаловано: «титул Задунайский; за разумное полководство – украшенный алмазами жезл; за храбрые предприятия – шпага, алмазами украшенная; за победы – лавровый венок; за заключение мира – маслянная ветвь, медаль с его изображением; для увеселения его – 5000 душ; для постройки дома – 100 тысяч рублей». Из высочайшего указа императрицы Екатерины II, 1774 г.
Как ни горько, от самой усадьбы и ее построек, которыми гордились хозяева, не осталось почти ничего. Как мог исчезнуть без следа огромный дворец, похожий на южную крепость, проект которой набросал сам хозяин? Удивительным образом, без переделок и повреждений, сохранился в усадьбе редкой красоты Троицкий храм, который знатоки называют жемчужиной Подмосковья. Рядом небольшая погостная Воскресенская церковь. В некрополе, где на надгробиях фамилии Голицыных и Апраксиных, стоит усыпальница рода Румянцевых, в которой покоится с женой младший сын фельдмаршала Сергей Петрович, автор проекта указа «О свободных хлебопашцах». По завещанию брата Николая Петровича, неисчислимая коллекция книг, рукописей, гравюр и монет, объединенная с собраниями сочинений библиотеки самого Сергея Петровича, а также зданием на набережной Невы, стали доступным публике Румянцевским музеем, переданным в дар Отечеству. Сегодня часть его фондов – основа Российской Государственной библиотеки в Москве, которую в народе тоже называют Румянцевской. Есть чем гордиться.
«Граф Н.П. Румянцев принадлежал к любопытному типу любителей отечественных древностей, появившемуся при Екатерине II, действовавшему при Александре I, и при этом сам неутомимо собирал и собрал коллекцию рукописей, составляющую лучшую часть рукописных сокровищ Румянцевского музея, в которой он сам видел свое настоящее богатство: “Я только тогда и кажусь…”. Культ разума, в котором он был воспитан, превратился у него в почитание ума, учености и таланта». В. О. Ключевский, 1904.
...
Дуб, посаженный, по легенде, самим фельдмаршалом Румянцевым, жив. И каждый год падают на землю желуди, необычно крупные, размером с флешку. В них гены будущих могучих дерев России.
Московская область, Балашиха, микрорайон Павлино (Троицкое-Кайнарджи).
Наталья Аксенова.
