Предыстория
До Екатерины II все монархи, начиная с Петра I пренебрегали русским народом. Процветало засилье немецкого произвола, а также прихоти русских временщиков. При Петре III притеснения всего русского доходят уже до православной церкви и русского духовенства.
Екатерина II, свергая с престола своего мужа, Петра III, объявляет себя спасительницей русской национальности от подчинения немецкому влиянию и защитницей православной церкви от грозивших ей притеснений со стороны Петра III. Муж ее был склонен более к протестантскому вероисповеданию, чем православному.
Слабость лиц, занимавших престол с царствования Екатерины I, сменяется личной энергией императрицы Екатерины II.
Веротерпимость западных философов
Екатерина отвергла наущения европейских философов о веротерпимости. Она использовала иногда эту идею западников только для пользы государства. Она вызывала из-за границы русских раскольников, освобождая их от выплаты налогов, но делалось это с целью заселения малонаселенных южно-русских губерний. Она позволяла магометанам строить мечети на границах с киргизами, но не "для введения магометанства, а для приманки на уду".
То, что Екатерина была далека от веротерпимости свидетельствует и такой факт: в конце ее царствования были заметны старания Неаполитанского двора выдать за Константина Павловича (внук Екатерины) одну из дочерей неаполитанского короля.
Екатерина писала по этому поводу: "Они не знают еще, что православная вера должна быть исповедуема искренно и без затаенных мыслей, что латинское или греко-латинское наследие, покуда я жива, никогда не будет допущено, что никакой латинский наставник не получит доступа в мою семью".
Монополия духовной власти малороссиян
Еще с Петра Великого все высшие и самые видные архиерейские кафедры стали отдаваться малороссам, воспитанникам Киевской академии. Это предпочтение архиереев из малороссиян великорусским архиереям продолжалось во всю первую половину 18 века. Оно достигло высшей степени развития при Елизавете Петровне, у которой и духовник (Федор Дубянский*), и фаворит (Алексей Разумовский) были из хохлов.
*Дубянский при Екатерине II некоторое время сохранял свое влияние, поскольку императрица была ему многим обязана. Будучи еще великой княгиней, она обращалась к нему за помощью, когда ей грозила высылка за границу.
Но уже к концу царствования Елизаветы Петровны последовало ограничение исключительного сосредоточения духовной власти в руках малороссов. Тогда вышел указ, чтобы св. синод представлял в архиереи и архимандриты не одних только малороссиян, но и великороссов.
Причиной ограничения монополии иерархов из Киевской академии стало то, что дух и стремление их находились в тесной солидарности с "латинским, папежским духом". Все они преимущественно воспитывались на латинских богословах, усваивали у них в той или иной степени долю клерикальных воззрений на церковь и ее отношение к государству.
После Феофана Прокоповича, которого возвысил Петр I, Киевская академия не выставила из своей среди ни одного ревностного хранителя государственных интересов и защитника мирской власти. Наоборот, высказывания в 1740-х годах Амвросия Юшкевича (архиепископ Новгородский и Великолуцкий, малоросс) и Арсения Мациевича (митрополит Ростовский и Ярославский, малоросс) о церковно-государственных воззрениях возмутили даже императрицу Елизавету Петровну. (Они склоняли Елизавету на роспуск св. синода и установление патриаршества)
Малороссы стремились не выпускать духовную власть из своих рук и не допускали выдвигаться на вид великорусским иерархам. Между теми и другими, естественно, возникла борьба, исход которой зависел от того, чью сторону примет светское правительство. До половины 18 века правительство занимало сторону малороссов. С 1754 года вышел указ, ограничивающий исключительное их преобладание на иерархических постах. Но отнять монополию у малороссийских клерикалов не удавалось.
Еще в 1763 году, когда нужно было представить двух кандидатов на Тверскую кафедру, член Синода малоросс Симон Тодорский, настоял, чтобы из двух кандидатов, Гавриила Петрова и Феофила Игнатовича, первым был представлен малоросс Феофил.
Императрица по-новому определила состав вышей иерархии
Час господства малороссийских архиереев пробил со вступлением на престол Екатерины II, которая недоверчиво относилась к иерархам Киевской академии. При ее восшествии почти все видные иерархические места занимали малороссы. Петербургским архиепископом был малоросс, Вениамин Пуцек-Григорович; московским митрополитом - малоросс Тимофей Щербацкий; крутицким архиепископом - малоросс, Амвросий Зертис-Каменский; казанским тоже малоросс, Гавриил Каменецкий.
Только архиепископом Новгородским был великоросс, Дмитрий Сеченов, который при восшествии Екатерины на престол занял видное и близкое к императрице место: он получил от нее сан митрополита. Вторым заметным из великорусских духовных лиц стал Гедеон Криновский: он был назначен епископом Псковским. Гедеон был поборником Екатерины до самой своей смерти.
Эти два архиерея из великороссов стали покровителями талантливых воспитанников Московской академии и старались выдвинуть их вперед на иерархические места, чтобы создать перевес великороссов над малороссами. Благодаря им, воспитанник Московской академии Петр Петров стал впоследствии митрополитом Новгородским Гавриилом. До этого Екатерина сделала Гавриила членом комиссии по духовным училищам. В 1769 году он был введен в состав св. Синода, а в 1770 году стал архиепископом Санкт-Петербургским.
Второй воспитанник Московской академии, Петр Левшин, стал впоследствии знаменитым Платоном, митрополитом Московским. До этого императрица назначила его учителем богословия к наследнику престола, Павлу Петровичу. Когда воспитание Павла окончилось, Платон начал быстрое возвышение по иерархической лестнице. После того, как в 1771 году во время Московского чумного бунта был убит архиепископ Московский, Амвросий Зертис-Каменский (малоросс), Екатерина перевела Платона с Тверской кафедры на Московскую.
Таким образом, Екатерина постепенно отодвигала с первого плана малороссийских архиереев, которые восставали против взглядов светской власти. Она приближала к себе людей духовной власти, которые были близки взглядам ее правительства. Это были архиереи нового направления, которые, к примеру, во время праздников не запрещали разные общественные увеселения. Они крепко держались за светскую власть, подчинялись ее воле и исполняли ее предписания. Они были усердными пособниками Екатерины во всех ее реформах, касающихся духовенства.
Цель Екатерины и светского правительства состояла в том, чтобы сделать духовную власть послушным исполнителем в достижении политических целей и общественных выгод, хотя бы эти цели и выгоды противоречили правилам церкви и интересам духовенства. Народу нужно было показать, что прямая власть в государстве не духовная, а светская.
Еще Петр I заменил в своей время патриаршество св. синодом для ослабления духовной власти. Малороссийские иерархи всю первую половину 18 века успешно сопротивлялись этим целям. Екатерина II окончательно поставила духовную власть в зависимость от светской. Поэтому, когда Екатерина в письмах Вольтеру называла себя "главой греческой церкви", то она совсем не шутила, поскольку она действительно считала себя главой церкви и требовала безусловного повиновения от духовной власти.
Поэтому обер-прокурор св. синода был при Екатерине не "оком государя", обязанным наблюдать, чтобы решения синода не противоречили интересам государства, а выразителем желаний и требований императрицы.
Когда Екатерина скончалась, то высшая духовная иерархия была в следующим составе: митрополит Московский ― Платон, митрополит Новгородский и Петербургский ― Гавриил, архиепископ Казанский ― Амвросий Подобедов, архиепископ Псковский ― Иннокентий Нечаев. Все они были великороссы, все вышли из Московской академии, отличались высокой образованностью, сочувствовали и содействовали правительству Екатерины.
