Правосудие РФ не отвечает требованиям Конституции РФ:
- реально сотрудники мотивированы на корпоративные интересы;
- их обоснования фактов некомпетентны и лишены разума;
- ссылки на статьи закона мотивированы на интересы, не связанные с правосудием;
- ответы формальны, нелегитимны.
Единственный, действенный выход:
а) лишать должностей судий, прокуроров, следователей и т.д. при доказательствах обмана, это - БЕССОВЕСТНОСТЬ, а значит сотрудник не может исполнять свои по требованиям ст. 17 К РФ
б) выборы и контроль судий, глав прокурорских органов осуществлять ИСТОЧНИКОМ ВЛАСТИ (ст. 3 К РФ)
Эпизод 1
Решение Конституционного суда РФ на мою жалобу - против СОВЕСТИ.
Суть дела
Вопрос обжалования 1-й.
Прикладываю записанное мной видео, в котором имеющих уши объясняю словами.
УПК РФ, "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 N174-ФЗ (ред. от 18.02.2020) Принят Государственной Думой 22 ноября 2001 года, Одобрен Советом Федерации 5 декабря 2001 года
Статья 17 УПК РФ.Свобода оценки доказательств
1. Судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
УПК РФ, вводя в юридический оборот такую морально-нравственную категорию, как совесть не предусмотрел однозначного понимания руководства совести в формировании внутренней убежденности.
Закон и совесть названы в статье 17 УПК РФ в качестве нормативных критериев доказывания, внутренней убежденности лиц, являющихся носителями правосудия.
Ставшая правовой категорией, нормативным критерием доказывания, совесть должна иметь некий общий смысл, разумное толкование, позволяющее использовать ее при осуществлении уголовно-процессуальных действий по допустимости обоснований.
Весьма важным представляется вопрос о критериях совестливости принимаемых в результате оценки уголовных доказательств процессуальных решений.
Ущербная моральная основа или вообще полное отсутствие таковой приводят к искаженной оценке доказательств, патологическому внутреннему убеждению и в конечном итоге к преступным действиям и решениям, по форме соответствующим нормам закона, а по существу, по содержанию - противоречат совокупности вещественных доказательств уголовного дела и требований статей УПК РФ по исследованию, отношению, свободе выбора, ибо без нравственности личность не в состоянии самостоятельно требовать от себя того, что не дано при воспитании, а значит и контролировать нравственную оценку совершаемых поступков.
Исходя из положений ст.2, п.1, ст.23, ст. 45, ст. 46, ст.125 Конституции РФ для пресечения преступлений, предотвращения их негативных последствий прошу проверить конституционность п.1, ст.17, примененного в качестве доказательства приговора, постановлений судий и решений прокурорского надзора по внутренней убежденности, основанной на руководстве закона и совести и ст. 49.1 Конституции РФ « Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.», где в этом алгоритме действий явно «нарушен порядок» в формировании внутренней убежденности из-за отсутствия совести.
В жалобе в конституционный суд доказываю, что судья, работники прокуратуры, с подачи следователей (обвинительное постановление) нарушали нравственный закон (неписанные законы совести), который проявляется в:
а) фальсификации приговора, постановлений и решений, корпоративной поддержке;
б) некомпетентности обоснований решений, корпоративная связь;
в) наглости обоснований правоохранительной системы для сокрытия преступлений.
Ходатайствую рассмотреть приговор суда, постановление апелляционного суда, отказов судей кассационной инстанций, ответов Прокуратуры, как несоответствующий порядку действий, при формировании внутренне убежденности..
Обоснование по разделу «а», 1-го вопроса жалобы - фальсификация.1. В приговор (см. Табл. Обоснований фактов жалобы первого вопроса, столбец 1-2, п.1.2), внесены две фальсификации, после исследований на заседании суда неожиданно для защиты и потерпевшей в приговор записаны недопустимые показания потерпевшей и ложные аргументы суда в её обоснование, которые изменили картину ДТП, вывели из исследований материальное вещественное доказательство - вмятину. Мотив – скрыть истинных виновников преступления. Совесть судьи в формировании внутренней убежденности отсутствовала, так как ложь, выдаваемая за имеющий место факт не связана с совестью, внутренним нравственным законом человека, и таким образом в порядке принятия конкретного внутреннего убеждения отсутствовал один из двух обязательных критериев.2. Вышестоящие правоохранительные органы поддержали фальсификации Шиловского районного суда (см. табл., столбец 1, п.2-6), игнорируя объективные вещественные доказательства, аргументы потерпевшей и осужденного. Эти факты характеризуют преступную корпоративную связь правоохранительных органов. При отсутствии совести внутренняя убежденность - безнравственна. Это удостоверяет факт противозаконных связей между ветвями власти и неспособность ст. 10, Конституции РФ защитить попранные права.
Обоснование по разделу «б», 1-го вопроса жалобы - бессовестно-некомпетентное решение, корпоративная связь.В Шиловском районном суде на мое последнее слово (см. файл «Последнее слово АСН.doc»), в котором обоснованы мотивы, приведены факты противоречий и фабрикации дела,государственный обвинитель свое мнение не высказал. Независимый суд Шиловского района Рязанской области согласно ст.294 УПК РФ оценку фактов в выступлении проигнорировал, тем самым обесценил роль ст. 293 УПК РФ до неправосудности и как следствие – факт нарушения моих Конституционных прав.Всеобщая декларация прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10 декабря 1948 г.), статья 10: «Каждый человек, для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения, имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом.» Последнее слово подсудимого должно имеет решающее значение для всего уголовного дела. Ведь при произнесении окончательной речи мной было высказаны существенные критические обоснования всех позиций предъявленного обвинения и приведены устные доказательства, основанные на расчетах и материальных вещественных доказательствах в мою защиту. В Постановлении об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, судья Рязанского областного суда Зотова И.Н. отвечает (см. табл., раздел «б», п.1): «...Является несостоятельной позиция осужденного о нарушениях закона вследствие отказа государственного обвинителя от последнего слова. Так, законом право государственному обвинителю выступления с последним словом не предоставлено. Выступление же с репликой является правом, а не обязанностью сторон в процессе.»Судья Верховного суда РФ Смирнов В.П. мои претензии по этому вопросу (см. там же, табл. раздел «б», п.2) оставил без внимания.
Вполне понимая, что компетенция судий при современном обучении, зачастую заочному, по факту не отвечает стандартам образования, а ответ сведен к узкому толкованию моей претензии, и совесть, в данном случае, не компенсировала невежество. При этом вполне допускаю, что не все смыслы УПК РФ подлежат толкованию, даже допускаю по приведенному факту, что судья не понимает смысл правосудия, все это - не главное, главное если есть совесть, нравственная необходимость здорового человека, правоохранительной системы, всего общества, которая способна решать все вызовы жизни на принципах справедливости и законности.
Обоснование раздела «в», 1-го вопроса жалобы - бессовестная внутренняя убежденность доводит обоснование до неправосудной наглости. Поведение человека, не облагороженное культурой своего народа, общественными, нравственными нормами приводит к решениям, которые не поддаются логическому пониманию, а отказ в исправлении своих ошибок неадекватен, но внутренняя убежденность непоколебима. И это – аберрация, которая не дает правоохранителю быть правоохранителем, оценивать свои действия совестью. Примеры решений без зазрения совести приведены в разделе «в» таблицы.Ответы судьи, прокурора, опираются не на факты, представленные в жалобах, заявлениях, а на «авторитарный синдром власти». Это видно и по первому примеру, когда судья не принимает в расчет законов математики, или заявление прокурора, у которого доказательства доказываются по определению «так есть, потому что так убежден», хотя в приведенных обоснованиях не требуется специальной экспертизы, чтобы оценит собственные ошибки. Точно такие же причины фальсификаций, связанные с отсутствием совести, не вдаваясь в детализацию их обоснований, присущи для всего содержания приговора, вот некоторые из них:- факты лжесвидетельства обвинения, имитация процессуальных действий, при выдергивании части из общего при сокрытии вещественных доказательств, игнорировании заявлений защиты и потерпевшей, всё это обусловлено мотивом – скрыть преступления ООО «Шиловской ХДПМУ». Свидетели обвинения, работающие на хозяина и дающие показания в его пользу должны подпадать под п. 1, ст. 60 УПК РФ, а суд использующий их показания без относимых материальных вещественных доказательств, отвечающих ст. 88 УПК РФ считать бессовестным (пример, свидетель Крехов, на его показаниях построено доказательства моей вины, в тоже время его нет в Протоколе осмотра, как участника ДТП, нет в показаниях инспекторов ДПС, как свидетеля происшествия, нет его фотографий автомобиля и траектории следов);- протокол осмотра места дорожного происшествия – недопустимое доказательство. (Ч.2,ст.75,п.3): понятые - сын хозяина ООО «Шиловское ХДПМУ» и мастер отвечающий за организацию дорожных работ в ООО «Шиловское ХДПМУ» – совершенно заинтересованные лица, причем сам суд в приговоре дает другую картину происшествия ДТП, чем содержимое протокола осмотра. Мотив –скрыть служебное преступление сотрудников ДПС, следователя предварительного следствия и далее по списку, потому что отслеживается преступная связь правоохранительных органов с «уважаемыми людьми» поселка городского типа. Доказательство этому - хозяин ООО «Шиловское ХДПМУ», свидетелем обвинения, позволил себе игнорировать неоднократные вызовы на заседания суда; суд решить эту проблему по закону не захотел, хотя защита настаивала на его допросе;- автотехническая экспертиза не ответила на вопросы защиты по относимости зафиксированных в протоколе осмотра следов юза и вмятины правой задней боковины моего автомобиля; некомпетентно обосновала другие факты ДТП, мотив– скрыть автомобиль ООО «Шиловское ХДПМУ», совершившего преступление и нарушения мастера ООО «Шиловское ХДПМУ», который не исполнил требования по ограждению места проведения временных дорожных работ;
- суд фальсификацией вывел из вещественных доказательств фотографии места происшествия, которые изучал автоэксперт, мотив – скрыть зафиксированные на фотографиях дорожно-транспортную обстановку после ДТП, которая по моему внутреннему убеждению, не отретуширована, как на фотографиях в материалах дела и т.д.
Выводы:
1. Приведенные аргументы приговора Шиловского районного суда по факту бессовестные, таким образом принцип формирования внутренней убежденности выполнен с нарушением установленного порядка ст.17.1 УПК РФ; процедуры верификации совести нет.
2. Приведенный пример обоснования из расширенного постановления апелляционного суда, показывает, что внутренняя убежденность судьи бездоказательно склонилась на сторону приговора. Совести нет по определению. Поэтому текст апелляционного постановления в худшем варианте повторяет приговор, а внутреннее убеждение сформировано без главного критерия - совести.
3. Постановление об отказе в передаче кассационной жалобы судьёй Рязанского областного суда - не профессиональны, а порою и лживы. Судья ВС РФ ограничился общими словами, тем самым, компрометируя свою честь, компетентность и достоинство Верховного суда РФ.Таким образом, и в данном случае также нарушен порядок формирования внутренней убежденности (ст.17.1 УПК РФ) и доказывается существование корпоративной системы, живущей по своим безнравственным законам.
4. Бессовестность решений прокуратуры Рязанской области остаются за рамками исполнения ст.17.1 УПК РФ и принципы этой статьи не имеют продолжения в собственных указаниях и приказах, а также ст. 40.4 Федерального закона "О прокуратуре РФ" от 17.01.1992 N 2202-1, («каждый прокурор обязуется непримиримо бороться с любыми нарушениями закона, кто бы их ни совершил, чутко и внимательно относиться к предложениям, заявлениям и жалобам граждан, соблюдать объективность и справедливость…» - слова совести нет, а это – фундаментальные этические нормы - внутренний самоконтроль, честь, ответственность перед своим родом).
5. Действия прокуроров, судий апелляционной и кассационных инстанций не соизмеримых с совестью привели к необоснованным и немотивированным законом постановлениям и ответам по факту есть преступления, которые существенно нарушили мои конституционные права и законные интересы, что поставило меня в бесправное положение, создало препятствие моего доступа к правосудию.
Ответ Конституционного суда РФ
…части первой статьи 17 «Свобода оценки доказательств», поскольку, по его мнению, она позволяет органу предварительного расследования и суду оценивать доказательства, не руководствуясь совестью, а равно фальсифицировать доказательства, что в его уголовном деле привело к незаконному и необоснованному осуждению;
Оспариваемые положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, провозглашающие в качестве принципа уголовного судопроизводства свободу оценки доказательств (статья 17), определяющие понятие и правовой статус обвиняемого в уголовном процессе (статья 47) и закрепляющие полномочия защитника (статья 53), носят гарантийный характер, направлены на обеспечение конституционных прав граждан в уголовном процессе и потому не могут расцениваться как нарушающие права заявителя.
Таким образом я суду про Фому, он мне про Ерем.
А по факту на рассмотрение суда был поставлен концептуальный вопрос, который актуален:
а) для обвиняемого (осужденного) по данным бывшего судьи на канале Караулова до 50% "сидящих" осуждены не по закону.
б) для правоохранительной системы, так как этот состав нашего общества, нарушая законы мироздания создают для себя большие проблемы: " ... Божий суд представляет собой Благую Весть для угнетенных, которые в конечном счете получают спасение, и дурную весть для беззаконников, которые в конечном счете несут наказание.", причем в данном случае и подписавшие Решение Конституционного суда попадают в разряд грешников.
И это мое стремление достучаться до непокаявшихся, так как день суда будет днем страха и ужаса и называется это ВОЗДАЯНИЕ
Вопрос обжалования 2-й.
Второй прецедент обжалования приговора представлен тремя пунктами несоответствия примененного закона как между статьями, так и к Конституции РФ
2.1. Статьи 47, 53 УПК РФ не согласуются со Статья 19 Конституции РФ и статьей 15.4 УПК РФ «Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом.»
С одной стороны, УПК РФ предоставляет обвиняемому по уголовному делу и его защитнику право знакомиться по окончании предварительного расследования со всеми материалами уголовного дела, выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, снимать за свой счет копии с материалов уголовного дела, в том числе с помощью технических средств (ст. ст. 47, 53 УПК РФ).
С другой стороны, выше названные статьи не представляют обвиняемому (осужденному) равноправных условий с правоохранительными органами.
Полная заверенная копия уголовного дела, включая и материалы суда — это гарантия от подмены в нем листов, от фальсификации материалов и т. п. полная копия всех томов дела – это своего рода хронологический навигатор, атлас, краеугольный камень уголовного дела, суд истории. Как угодно, можно называть все достоинства наличия полной копии уголовного дела это и экономия времени на изучение за счет качества материала и времени на копирование и последующий удобный формат представления для изучения, цитирования во время судебного заседания.
Таким образом, остался не решенным вопрос полного комплекта (копией) материалов уголовного дела, так и их отдельных документов, которые необходимы для отстаивания своих конституционных прав, формирования материалов «Суда истории» .
Вопрос информационного равноправия не соответствует ст. 19 Конституции РФ. Для меня этот вопрос на всем противодействии незаконному приговору актуален и требует законодательного разрешения в предоставлении мне заверенной усиленной электронной подписью полной копии материалов дела. Э тот фактор также будет сдерживать бессовестных представителей правоохранительной системы от неизбежной информационной дискредитации.
Этот вопрос Конституционный суд не рассматривался, полагаю ЗАБЫЛ, а если точнее, поступил аналогично своим коллегам-судьям-прокурорам, которым хоть ссы в глаза — всё божья роса.
2.2. Согласно ст.259.6 УПК РФ Протокол в ходе судебного заседания может изготавливаться по частям, которые, как и протокол в целом, подписываются председательствующим и секретарем, а в случае, если ведение протокола председательствующим поручено помощнику судьи, — председательствующим и помощником судьи.
Однако, УПК, ст. 259 7. «Ходатайство об ознакомлении с протоколом и аудиозаписью судебного заседания подается сторонами в письменном виде в течение 3 суток со дня окончания судебного заседания.», то есть, здесь не говорится частям и по смыслу данной нормы, не имею оснований знакомится с частью протокола, а только с полностью изготовленным протоколом.
Поэтому, неоднозначность толкования ст. 259.6 и ст. 259.7 создает неопределенность и асимметрию права защиты и обвинения,
что привело, например, к потере записи в протоколе судебного заседания о фотографировании мной сопроводительного письма от 12 марта 2018 года за подписью начальника СО МО МВД России «Шиловский» Чернышова А.И. на имя прокурора Шиловского района о направлении уголовного дела в отношении Абанина. По факту фотография, характеризующая фальсификацию суда невозможно оформить в качестве вещественного доказательства.
Ответ Конституционного суда отказал в рассмотрении этого вопоса, хотя по факту противоречие налицо и мой защитник убедил меня не подавать ходатайства о выдачи протокола заседаний суда по частям, на этом сыграл Конституционный суд и не разъяснил противоречия УПК РФ.
Ответ: «В то же время из представленных материалов не следует, что С.Н.Абанин ставил, а суды - специальным образом с учетом частей шестой и седьмой статьи 259 УПК Российской Федерации рассматривали вопрос о возможности ознакомления подсудимого с протоколом судебного заседания по частям после каждого судебного заседания. Таким образом, нельзя сделать вывод о применении судом этих норм в конкретном деле заявителя в указанном им аспекте.»
2.3. УПК РФ Статья 190. Процессуальное ознакомление обвиняемого с протоколом допроса, не гарантирует его фальсификацию следователем, производящим допрос,что способствовало фальсификации, осуждению невинного и сокрытию фактического состава преступления, которое квалифицируется как нарушение моих конституционных прав, в том числе и бездействие государства по их обеспечению, Конституция РФ, ст. 2.
УПК РФ Статья 190. Протокол допроса, п.6: «По окончании допроса протокол предъявляется допрашиваемому лицу для прочтения либо по его просьбе
оглашается следователем,
о чем в протоколе делается соответствующая запись. Ходатайство допрашиваемого о дополнении и об уточнении протокола подлежит обязательному удовлетворению.»
1) Протоколе допроса от 7 апреля 2017г (Т1, стр.92-96) мне был зачитан с экрана монитора, по обоюдному согласию, старшим следователем СО МОМВД России «Шиловский» майором юстиции Тюриной, в присутствии адвоката, данного мне за счет государства.
Она читала: «…двигался (грузовик в попутном направлении) …40-45км/ч. Я продолжал движение 60-70км/ч. …когда мы практически поравнялись он немного превзошел меня по скорости и стал прижимать влево»
Ст. следователь предложила изменить фразу: «мне показалось», объяснив, что прижимать есть мое субъективное мнение, я согласился.
В результате после исправлений получилось: «мне показалось, что он немного превзошел меня по скорости и я стал от него отставать»
Слово прижимать безвозвратно пропало. Протокол был неправильно зачитан и в других его частях.
«Протокол прочитан лично и вслух следователем» (т.1, с.96), при этом, что чтение было с экрана монитора не записано (это всё проходило в присутствии защитника, который был прикреплен следователем за счет государства). Я и мой 1-й защитник этот факт не заметили.
2) Та же статья 190 УПК: «… Ходатайство допрашиваемого о дополнении и об уточнении протокола подлежит обязательному удовлетворению.»
Данное положение УПК РФ позволила в протоколе допроса (табл., разд. «а», п.1, ст. 1-2) оставить, как теперь понятно, умышленно, недопустимое выражение, которое было отменено потерпевшей в последних строках протокола, что в дальнейшем позволило прокурору и суду, и последующим ответчикам моих жалоб «не замечать» фальсификацию, а осужденному, защите и потерпевшей до настоящего момента безрезультатно доказывать факт умышленной фальсификации. Очередная отписка уровня прокурора Рязанской области (файл – «12-604-2018 от 19.03.2020 ответ Абанину С.Н..pdf», л.2): «Данные доводы ранее проверялись прокуратурой области и признаны несостоятельными, о чем Вам правомочными должностными лицами 23.01.2020 и 18.02.2020 за № 12-604-2018 даны ответы. Тотальная несправедливость в ответе высокого должностного лица см. табл., разд. «а», столбец 1, с. 10 подрывает доверие к органам власти.
Таким образом:
1) Процессуальное ознакомление обвиняемого с протоколом допроса, не обеспечивает его от фальсификации следователем, производящим допрос, что привело к нарушению моих конституционных прав и свобод.
В связи с этим ст.190.6 УПК РФ при бессовестном сотруднике правоохранительной системы возрастает вероятность фальсификации приговора (чтение лицом, проводящим допрос). Такой приговор ходатайствую признать недопустимым, отправив на новое расследование.
2) Та же статья: «… Ходатайство допрашиваемого о дополнении и об уточнении протокола подлежит обязательному удовлетворению.» позволила включить отмененную во время допроса запись, что привело к фальсификации показаний и включения незаконной фразы в приговор, тем самым нарушило, как мои, так и потерпевшей конституционные права и свободы. В связи с этим ходатайствую:
- толковать статью 190.6 следующим содержанием: «…при невозможности изменить текст допроса, как того требует допрашиваемый, необходимо этот текст зачеркнуть с отметкой на полях этой страницы с указанием количества зачеркнутых слов и подписью допрашиваемого»;
- при допросе без защитника обязательным условием является аудио запись всего допроса, которая хранится в материалах дела и по желанию допрашиваемого может быть скопирована на его носитель с усиленной электронной подписью. При отсутствии электронной копии и защитника при отказе потерпевшей от части показаний или полностью всех, они объявляются недопустимыми.
Ответ Конституционного суда не соответствует ст. 6.1 Конституции РФ о справедливом разбирательстве на суде, так если материалы предварительного расследования фальсифицированы из-за неправильных процессуальных действий указанных в УПК РФ.
Ответ: «также статьи 190 того же Кодекса, закрепляющей правила составления протокола допроса, С.Н.Абанин фактически предлагает внести целесообразные, с его точки зрения, измененияи дополнения в действующее законодательство, что к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, как они определены статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», не относится.»
Вопрос обжалования 3-й.
Права потерпевшей не защищены нормами и процессуальными действиями УПК РФ от беззакония следственных органов, прокуратуры и суда.
Сторона обвинения по ст. 45 УПК РФ в части лиц потерпевших, истцов не является субъектом, которому обязательно представляется защитник. Получается, что поиском юриста потерпевшая сторона занимается самостоятельно, в статье не сказано за чей счет потерпевшая при необходимости обращается к защитнику.
Хотя в рекомендациях Комитета Министров Совета Европы от 28 июня 1985 года R (85) 11 "О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса", призывающей государства уделять больше внимания потребностям потерпевшего на всех этапах уголовного процесса, пересмотреть законодательство и практику его применения с учетом запросов, и охраны интересов потерпевшего…»
Статья 52 Конституции РФ провозглашает, что «Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.»
Права потерпевшей были явно ущемлены во время предварительного следствия, так и непосредственно на суде. Противоречия потерпевшей с правоохранительными органами Шиловского района Рязанской области локализуется: а) областью причин данного преступления; б) аргументацией причины смерти ее мамы.
Доказательства.
1) Следователь при составлении протокола допроса отразил в нём показания потерпевшей. Интерпретация отдельных фактов в протоколе не устраивала потерпевшую, следователь вместо того, чтобы переписать, как просила опрашиваемая, объяснил, что достаточно написать измененную формулировку в конце допроса, что и было сделано, как показывают дальнейшие события намеренно, но это не противоречит закону. К тому же, следователь обманул потерпевшую, успокоив, что на суде можно будет уточнить эти показания. А.О.М. была далека от мошеннических схем следствия.
По факту получилось с точностью до наоборот. В обвинительное заключение следователь вписал из протокола предварительного допроса именно ту самую фразу, которая была отменена потерпевшей, которая незаконным образом в дальнейшем попала в приговор, которая явилась «основным звеном» тотального беззакония правоохранительной системы.
Кроме того, на допросе, который проходил в служебной машине, был еще один человек, по виду и поведению, старший по званию, активно принимающий участие в допросе, в частности, задавались естественные вопросы о торможении автомобиля перед столкновением, в котором находились потерпевшие. Ввиду того, что показания следствие не устраивало, сведений о торможении в протокол допроса не внесены, а потерпевшая не придала этому значения в тот момент (Допрос потерпевшей на суде, т.3, л.д.179, копия файл: «Допрос_АОМ_15-06-2017.pdf).
Не зная процессуальные правила в полном объеме, испытывая постоянную боль в травмированных местах, тяжелые психологические воспоминания о ДТП и при этом противостоять правоохранительной бессовестной системе – трудная задача, как теперь понятно не возможная без присутствия компетентного адвоката, в данном конкретном случае. При этом в объяснении ее прав перед проведением допроса, нет нормы (обязательного условия) о возможности заключения соглашения с адвокатом за счет государства.
2) Во время судебных заседаний как в Шиловском районном суде, так и в суде апелляционной инстанции (см. файл «ПРОТОКОЛ СУДЕБНОГО ЗАСЕДАНИЯ (копия) на 18 л..doc», с.13-14) потерпевшая выступала с заявлениями, высказывала реплики, но, несмотря на особый ее статус, определенный нормами международного и уголовно-процессуального права все вопросы, реплики судом были проигнорированы, тем самым нанесен непоправимы моральный ущерб. В качестве доказательства, отсылаю к первому пункту данной жалобы
3) Еще два примера из приговора, иллюстрирующие необходимость защитника для потерпевшей:
а) Текст Приговора (л.3) взят из материалов предварительного следствия: «В настоящее время с Абаниным С.Н. они не примерились, и она к нему имеет претензии материального характера, (т.1 л.д.71-76)» и на той же страницы Приговоре (л.3): «К подсудимому никаких претензий не имеет, к нему иск предъявлять не желает, не считая его виновным в ДТП.» Очередное явное противоречие приговора. Суд на существенное заявление пострадавшей не отреагировал защитить (потребовать, отстоять) её позицию по факту было некому.
Причем, на суде А.О.М. заявляла, что аналогичное заявление ей было подано на предварительном следствии старшему следователю Тюриной, после изучения материалов дела в объеме, который она определила для себя. Следователь взять заявление категорически отказалась и не взял. Опять повторяется факт того, что интересы потерпевшей остались в стороне от интересов Шиловской правоохранительной группы, участвующей в фальсификации.
б) Все реплики потерпевшей, оставленные государственным обвинителем и судом без исследований, вот некоторые из них:
- т.3,л.д.132: «Потерпевшая А.О.М. пояснила: Показания Крехова неправдивы, ...У Абанина повреждений не было. Про собаку он помнит, а где она была не помнит... Свидетель лжет.»;
на реплику ответа нет;
- т.3,л.д.134: «Реплика потерпевшей А.О.М.: Я хочу обратить внимание суда, что показания свидетелей Крехова и Дурносвистова различаются. Крехов говорит, что в момент аварии его автомобиль уже уехал вперед – Камаз-прикрытия был сзади, а Дурносвистов говорит, что Камаз-прикрытия был впереди. Крехов видит одно, а Дурносвистов видит другое. (по версии суда оба свидетеля находились в одной кабине автомобиля);
на реплику ответа нет;
- т.3,л.д.180: «Реплика потерпевшей А.О.М.: Я хочу добавить одно. Крехов является лжесвидетелем. Его на месте ДТП не было. Если Вековищев (сын хозяина) для чего-то предоставляет другого свидетеля, значит, ему есть, что скрывать. Для меня это доказательство того, что виноват Файрушин.
на реплику ответа нет;
Для исключения нарушений Конституции РФ в отношении к потерпевшему ходатайствую о следующих разъяснениях к ст.45 УПК РФ:
1) Показания потерпевшего, данные во время следствия, предварительного или в процессе суда без адвоката признаются недопустимым доказательством на любом этапе при объявлении этого факта потерпевшим.
2) Потерпевшему дано право при ее ходатайстве, предоставлять адвоката за счет государства на всех этапах уголовного дела.
Конституционный суд несмотря на приведенные примеры нарушений прав потерпевшего, его неравенства с подозреваемым (обвиняемым) - нет защитника за счет государства, оставил все как есть: «Оспаривая конституционность статьи 45 УПК Российской Федерации, регламентирующей правовой статус представителей потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя в уголовном судопроизводстве,…фактически предлагает внести целесообразные, с его точки зрения, изменения и дополнения в действующее законодательство…»
Вопрос обжалования 4-й.
УК РФ Статья 303. Фальсификации доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности судом будут рассматриваться все факты сокрытия преступления, Ч.2 Фальсификация доказательств по уголовному делу лицом, производящим дознание, следователем, прокурором или защитником.
Более того Закон РФ от 26.06.1992 N 3132-1 (ред. от 02.08.2019) "О статусе судей в Российской Федерации" (с изм. и доп., вступ. в силу с 25.10.2019), статья 16. Неприкосновенность судьи (в ред. Федерального закона от 15.12.2001 N 169-ФЗ)
Далее, Конституционный Суд РФ от 28 февраля 2008 г. N 3-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 6.1. и 12.1. Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» и статей 21, 22 и 26 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в связи с жалобами граждан Г.Н. Белюсовой, Г.И. Зиминой, Х.Б. Саркитова, С.В. Семак и А.А. Филатовой», признавая оспариваемые нормы не противоречащими Конституции РФ, указал следующее: «Основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности в виде досрочного прекращения полномочий судьи должно быть не любое отступление от требований закона и этических норм, а лишь такое, которое несовместимо с высоким званием судьи. Поэтому, в частности, судья не может быть привлечен к указанной ответственности за судебную ошибку, если только неправосудность судебного акта не явилась результатом поведения судьи, несовместимого с занимаемой им должностью».
По неясным причинам законодатель не ввел уголовную ответственность за фальсификацию доказательств для судьи и секретаря судебного заседания, который ведет протокол судебного заседания, являющийся единственным доказательством, позволяющим проверить весь ход судебного разбирательства, в том числе порядок исследования доказательств, их содержание, соблюдение всеми участниками судебного разбирательства действующего законодательства и т.д.
Например, фраза (см. выше): «…только неправосудность судебного акта не явилась результатом поведения судьи…». Как эту фразу трактовать:
а) см. табл., раздел «б», п.1: «Так, законом право государственному обвинителю выступления с последним словом не предоставлено. Выступление же с репликой является правом, а не обязанностью сторон в процессе.»
По сути с одной стороны судья - эксперт, трактует вопрос жалобы осужденного, но некомпетентно, в результате мной не получено справедливое решение, с другой стороны, эта фраза маскирует некомпетентность судьи Шиловского районного суда и по факту судья выступает в роли законодателя - отменяет ст. 293, 294 УПК РФ;
б) см. табл., раздел «а», п.1, в котором судья умышленно вписывает фразу в приговор, от имени потерпевшей, фразу, фальсифицированную следователем, проводившим допрос, на которую «накручен клубок» фальсификаций.
Причем, факт налицо, но ему противодействует вся правоохранительная система Российского государства, забыв про совесть, страх перед законами государства, судом истории и божьим.
Где граница «несовместимости с высоким званием судьи?» По моему мнению, неправомочными, некомпетентными решениями высказано пренебрежение моим конституционным правам от всей правоохранительной системой, но не от имени Россий, как записано неправомочно в приговоре.
Таким образом защита судий от законов РФ, а по факту и вся правоохранительная система тотальному беззаконна. Всё это уверенно ведет государственную власть к подрыву легитимности.
Ибо приведенные выше обоснования противоречат:
а) статье 19 и Статья 3 Конституции РФ: носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации, являюсь я, один из представителей многонационального народа России, а по факту «я» - никто, ибо никак не могу осуществлять контроль функционирования одной из ветвей, которая исходит от источника;
б) статья 10 Конституции РФ: государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны. По факту, пример по первому вопросу произошло срастание органов исполнительной, судебной и прокурорской.
Действия судий, прокурорских работников, попадающих под ст. 303 УК РФ приведены в примерах и эти факты, показывают, что при недостаточности совести на первое место выступает динамика аберрированной психологии группы, основанной, как в данном случае, на безнравственности в нарушении, законов Конституции РФ.
Поэтому ответственность перед законом у человека, не имеющего «зазрения совести» есть страх нарушения закона, который становится основным мотивом внутренней убежденности.
Созданные судами (судьями) непреодолимые препятствия в достижении справедливости доказывают, что законы, приведенные выше, прикрывают судий от ответственности. Именно судьи не обеспечили исполнения основополагающих принципов правосудия о защите моих конституционных прав и свобод, которые проявились в фальсификации сведений в обоснованиях приговора, в процессуальных действиях, никак не связанных с принципами заложенными в Конституцию РФ.
Прошу рассмотреть правомочность ст. 303 УК РФ, ст.16 в ред. Федерального закона от 15.12.2001 N 169-ФЗ применительно к моему делу в их соответствии Конституции РФ
Предполагаю, что ответом:
«…Таким образом, нельзя сделать вывод о применении судом этих норм в конкретном деле заявителя в указанном им аспекте. Равным образом заявителем не представлено и документальное подтверждение судебного применения статьи 303 УК Российской Федерации и статьи 16 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации».»
Конституционный суд РФ аргументировал то, его по закону нельзя сделать, ибо ст.303 УК РФ выводит из под ответственности судий, что нарушает исполнение Конституции РФ ст.19.1
