- Существует ли такое явление, как великая русская литература? - задали вопрос известному украинскому писателю Юрию Андруховичу.
Писатель отвечал витиевато и долго. Суть ответа – мнение о величии русской литературы – это заблуждение цивилизованного мира. И тут же пояснил, почему он так считает.
Казалось бы, какая разница, что думает о Гоголе и Достоевском, да и о русской литературе в целом некий украинский писатель. Так-то оно так. Да не совсем. Юрий Андрухович – один из самых известных, титулованных и почитаемых современных украинских писателей. Живой классик, поскольку его произведения изучают в школьном курсе украинской литературы. Влияние на юные умы может иметь немалое. А потому и к мнению писателя прислушиваться стоит.
Так вот, Андрухович уверен, что разубедить цивилизованный мир в величии Достоевского пока не получится. Сильна инерция. Гораздо продуктивнее последовательно показывать связь писателя с тоталитарным мышлением и тоталитарными политическими режимами.
Аргументы украинский писатель привел «убойные». Дескать, из неких литературных источников известно, что Достоевский был любимым писателем Геббельса и, можно сказать, научил антисемитизму будущего главного фашистского пропагандиста.
Но еще больший грех Федора Михайловича в сотворении того, что нынче называется русским миром. А именно этот самый русский мир является главной, экзистенциальной угрозой существованию украинцев как нации. Ну и прочее подобное.
Гоголя, по мнению Андруховича, записывать украинским писателем не следует, но и русским писателем считать тоже не следует. Такой неожиданный поворот. Гоголь – экспат. Вот цитата:
«Но Гоголь, на самом деле, и не русский писатель. Он русскоязычный писатель, который большую часть своей жизни прожил за пределами Российской империи. Это, на самом деле, немножко такой себе экспат. Может, и не немножко, может, в значительной степени экспат, который существенно изменил русский язык, украинизировав его в значительной степени. Но это не сделало его, на мой взгляд, украинским писателем. И мы не должны быть такими жадными, требуя отдать нам Гоголя, признать, что он украинец...».
О русском языке и об ограничениях его использования в современных украинских условиях украинский писатель высказался, скажем так, толерантно. Он не считает собственно русский язык угрозой украинской идентичности. Даже больше того, надо бы обеспечить свободный выбор языка для граждан Украины.
Но… есть проблема. Русский язык противник использует как инструмент гибридной войны. Потому свободный выбор – это утопия:
«Мне говорят - невозможно представить, чтобы миллионы русскоговорящих от рождения людей, для которых русский язык родной, добровольно от него отреклись».
Надо понимать, что оппоненты писателя, опровергающие возможность добровольного отказа миллионов граждан от русского языка, убедили его в необходимости насильственных языковых мер. Так что будут ломать. Через колено. Получится ли? Вопрос.
