«Даниэль Штайн, переводчик» — эпистолярный роман, который уже 14 лет считается классикой современной русской литературы. Буквально за год после издания было продано более 200 тыс. экз. На сегодняшний день — по непроверенной информации — около полумиллиона.
Редкий случай, но книгу признали даже критики: и в 2007 Людмиле Улицкой вручили премию «Большая книга», одну из самых престижных литературных наград России.
Мне роман тоже понравился, поэтому решил поделиться своим мнением.
Экуменистический «мессия»
Главный герой романа — Даниэль Штайн, как и его прототип Освальд Руфайзен, прошел путь от переводчика Мирского гестапо до настоятеля христианского храма в Израиле.
Во время Второй мировой, работая на немецкую полицию, Штайн снабжал оружием партизан и смог спасти около 300 земляков из ада фашистского гетто. После того как Даниэля рассекретили, ему чудом удалось сбежать и укрыться в женском католическом монастыре. В нем он пробыл около полутора лет, там же крестился и решил навсегда связать свою жизнь со Христом.
Миссией своего служения Штайн определил создание на Святой земле церкви, которая сможет объединить иудеев, христиан и арабов-мусульман. По его мнению, первоапостольская церковь, возглавляемая Иаковом, братом Христа, тажке придерживалась собирательной стратегии, объединяя всех: евреев, язычников и т.д.
Со Штайном тяжело не согласится, христианская идея любви, по своей сути экуменистична и созидательна. Невозможно любить и разрушать, невозможно любить и разъединять, но, как всегда есть одно но…
Любовь — это правда субъективная, правда одной личности. И зачастую, другой человек чужой любви не приемлет, не понимает или точнее не доверяет ей. Это противоречие разрешил Христос, сразу объединив людей любовью к Богу, а уже потом любовью к ближнему. Именно такое двучастное чувство — к Богу и человеку — стало смыслом и блаженством христианского служения.
Изначально Даниэль познал эту истину в жизни, а уже потом прочитал в Евангелии. Только любовь Штайна помогла 300 евреям спастись из Мирского гетто, и только любовь Христа смогла утешить Штайна, когда суровый Саваоф молчал, глядя, как фашисты расстреливают «избранный народ».
Наверняка, уже тогда у Штайна родились вопросы, на которые он искал ответы всю свою последующую жизнь: «Как верил и понимал Бога Иисус Христос?»
Евреи против христиан и арабов-мусусльман
Главное писательское достижение Л. Улицкой в рассматриваемой книге — создание обширной карты еврейских судеб, в которой читатель смог увидеть и «божественную печать народа», и «неисповедимость путей к Господу». Смею предположить, что будь на дворе не начинающийся 21 век, а разгорающийся 20 — вместо «романа по следам документов», мы были получили многотомный труд в жанре романа-эпопеи.
Также Л. Улицкая смогла убедительно показать, что еврей (а по сути, представитель любого народа) не может просто миновать вопрос Божественного бытия. Об этом же говорил Штайн немецким школьникам. В беседе с ними он признался, что еще не встречал ни одного хорошего человека, который был бы атеистом. Даже тот, кто говорит, что не верит в Бога, на деле служит Ему.
В отличие от Штайна, который мучается, постигая христианские загадки — сам автор, как и любой крещенный советский еврей, больше тревожится по другим вопросам:
- Возможно ли примирение евреев и арабов-мусульман?
- Простят ли евреи христиан за Холокост, а христиане евреев за распятие Христа?
Ответы на эти вопросы Улицкая находит с помощью Штайна. В одном случае искусственно, слегка додумывая его биографию: конфликт с радикалами, устроившими теракт в пещере Патриархов. В другом, просто пересказывая подлинную жизнь на свой лад: встреча с папой римским Иоанном Павлом II.
К сожалению, оба эти вопроса получают отрицательный ответ.
После смерти Даниэля Штайна — его детище, храм пророка Илии, построенный на той самой горе Кармил, где пророк победил жрецов Ваала, превращается в руины. А сам Штайн, по примеру Илии, на горящей колеснице своего авто возносится жарким пламенем к небесам.
Как относиться к гомосексуалистам?
Любого современного верующего так или иначе беспокоит вопрос, как правильно относится к гомосексуалистам? Тем более у последних все больше свобод, особенно в христиано-либеральных странах.
Да, Апостол Павел, в 1-ом послании Коринфянам говорил, что
«...ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют».
Также известна ветхозаветная история Содома и Гоморры, городов соженных дотла за похоти и извращения.
Но эти места Писания служат назиданием для грешников и никак не регламентируют отношения христиан к ним. Что делать верующему, если сын пошел по такой кривой дорожке — пришлось решать одной из героинь романа, католичке Эве Манукян. Ее сын Алекс влюбился в молодого мексиканца и привел того жить под общий кров с мамой и отчимом.
Эва переступила через себя и попыталась смириться с выбором сына, но внутри ей было невыносимо. О своих переживаниях она рассказала Даниэлю, который утешая ее, ответил, что не понимает таких мужчин и испытывает «тихий ужас» перед гомосексуальным грехом. В тоже время жить под одной крышей с такими людьми равносильно соучастию в грехе, поэтому Эва должна отпустить сына…
Воспользовалась ли она советом служителя неизвестно. Автор решил не продолжать эту линию, хотя также тактично он поступал не со всеми героями. И пусть недосказанность была бы не так эффектна, зато кривотолков стало бы в разы меньше…
Месть православным
Больше всех в романе досталось православным, поэтому они, законно обиделись, стали агрессивно защищаться и писать, довольно, злые рецензии. Например, «Литература как оружие глобализма» от Екатерины Репьевой.
«Живого святого Даниэля» больше всех ненавидят, да-да именно ненавидят, православные священники и монахи (еврейских террористов оставил вне анализа). Обратите внимание не простые прихожане, а непосредственно духовенство!
Священник Ефим пишет кляузы на Даниэля. За то, что тот не соблюдает литургический канон, отрицает «Троицу» и «Непорочное зачатия». Доносы Ефима приносят результат: Даниэля отстраняют от службы. Правда, Штайн об этом так и не узнал, потому что погиб раньше, чем приказ выступил в действие.
Монах Федор, больной «Иерусалимским синдромом» (верой в свое высокое предназначение), непреднамеренно убивает сторожа в храме пророка Илии и разносит в пух и прах внутреннее убранство зала для мессы. После чего садиться на корточки, и проводит так более суток, пока его не задерживает полиция.
Такое отношение к православным не случайно. Это своего рода литературная месть! Знаю, что можно легко опровергнуть этот тезис и доказать обоснованность поступков православных клириков, но оставим филологическую казуистику.
Людмиле Улицкой, после того, как она приняла крещение, пришлось столкнуться с прогнившей православной советской церковью, по сути, ставшей придатком КГБ. Об этом в рецензии для «Коммерсанта» напоминала и Анна Наринская:
«И вот тогда эти неофиты (крещенные евреи – прим. мое), привыкшие презирать советское государство с его официальным антисемитизмом, сталкивались с антисемитизмом церковным».
В общем, месть удалась — Улицкая и православное духовенство в расчете.
Вместо эпилога: письмо Людмиле Улицкой
2020 г., Минск.
От Миши Мокрецова — Людмиле Улицкой
Дорогая, Людмила Евгеньевна,
спасибо за «Штайна». Он пришел ко мне в сложный для Беларуси 2020 год, но именно сейчас он особенно помог. По крайней мере, я верю в эту неслучайную встречу. А то, что некоторые ключевые события книги разворачиваются на территории моей любимой Беларуси, делает роман еще родней.
«Штайна» я полюбил не за что-то, а целиком, поэтому упреки в схематичности характеров, ватности лексики, серости главного героя и т.д. — я пропустил мимо ушей! К Создателю тоже сеть претензии...
«Даниэль Штайн, переводчик» — это напоминание верующим, что непростительно и опасно забывать в своем ритуальном христианстве «живого Христа»!
Долгих лет, Людмила Евгеньевна.
Храни вас Бог.
П.С. Больше рецензий можно найти в авторском телеграм-канале "Школа пацанского чтения"
