Шаляпина писали многие живописцы, но мы всегда вспоминаем именно этот портрет — кисти Бориса Михайловича Кустодиева. Пишу здесь не только об истории создания картины, но и о дружбе двух великих людей — художника и певца! Федор Иванович Шаляпин оставил после себя несколько книг, в которых можно узнать много нового. Это чтение, которое доставит Вам истинное наслаждение. Большое впечатление произведут все персонажи, детали, краски и эмоции картины, а также истории, которые с ней связаны.
Оригинальный портрет создавался Кустодиевым в период с 1920 по 1922 год. После завершения работы над картиной художник создал для себя ее уменьшенный вариант. Первый же портрет был выкуплен Шаляпиным и вывезен во Францию. Эта небольшая копия-повторение активно участвовала в выставках по всему миру. Оригинал всегда был в личной квартире Шаляпина в Париже. Авторский вариант некоторое время хранился в Третьяковской галерее, а затем был передан в Русский музей.
Познакомились они в 1919 году, а представил их друг другу писатель Максим Горький.
В мае 1919 к Кустодиеву вдруг нагрянули гости — Горький и Шаляпин. О его физическом состоянии они были наслышаны, но увидев Бориса Михайловича в инвалидном кресле, были в замешательстве. Но быстро освоились и с интересом рассматривали развешанные в мастерской картины.Они, как и Кустодиев, родились на берегах Волги, поэтому им были близки запечатленные виды провинциальных городков, в которых было отражено так много чисто волжского быта. Горький восхищался голубоглазой «Красавицей», которая у критиков при ее появлении на выставках вызвала много противоположных суждений.
Горький говорил художнику, чем ценны его картины для народа и для истории. Творчество Кустодиева привлекло Горького своей яркой праздничностью. Горькому близко и понятно было искусство Кустодиева, он приобретал его произведения ранее для музея в Нижнем Новгороде. Художник же неоднократно обращался к творчеству писателя, оформив в 1920-х годах несколько книг (только обложки) Горького таких, где героями были купцы — «Фома Гордеев», «Дело Артамоновых». М. Горький не очень был доволен рисунками Кустодиева, он посчитал, что они «интеллигентны», и пожелал, чтобы они были, «погрубее и поярче».
Алексей Максимович Горький и Фёдор Шаляпин познакомились давно, в сентябре 1900 года в Москве. Потом встречались в Нижнем Новгороде, на родине писателя, когда молодой певец приезжал на гастроли, сопровождавшие ежегодные Нижегородские ярмарки.
Кустодиев хорошо знал творчество Шаляпина. Певца же поразила трагическая судьба Кустодиева, известный художник уже три года как был прикован к инвалидному креслу. Люди творческие, они легко находили общие темы для бесед, так же у Кустодиева был большой опыт в оформлении театральных постановок.
Встреча у Кустодиевых оказалась очень важной, вскоре по ходатайству Горького семья художника стала получать продовольственные пайки в Доме ученых.
К Кустодиеву обратился коллектив Мариинского театра с просьбой оформить оперу «Вражья сила» композитора Александра Серова по пьесе Александра Островского по рекомендации Федор Шаляпина. Он был не только исполнителем партии Еремки, но и режиссером спектакля. Борис Кустодиев с радостью принял его предложение, и одновременно предложил певцу написать его портрет. Только непременно в шубе, в которой певец пришел к нему в гости. «Пришли, предложили спеть концерт в Мариинском театре для какого то, теперь уже не помню какого – «Дома», и вместо платы деньгами али мукой предложили шубу… Пошел в магазин. Предложили мне выбрать. Экий я мерзавец – буржуй! Не мог выбрать похуже – выбрал получше.
– Вот мы ее, Федор Иванович, и закрепим на полотне. Ведь как оригинально: и актер, и певец, а шубу свистнул».
К созданию портрета художник приступил не скоро. Шаляпин был занят работой над своей постановкой. Но он попросил Кустодиева написать портрет его жены, Марии Валентиновны.
В дальнейшем Мария Петцольд постоянно следовала за Шаляпиным, на все гастроли. Когда Торнаги (первая жена) обо все узнала, она не стала закатывать «итальянских» истерик с криками и битьем посуды. Иола скрывала от детей измену отца. Но вторая семья стала расти, Петцольд в течение одиннадцати лет родила от Шаляпина еще трех дочек. Постепенно отношения с Иолой совсем сошли на нет, и Шаляпин перебрался к своей второй семье, купив целый этаж доходного дома в центре Санкт-Петербурга. Брак Марии Валентиновны и Шаляпина был оформлен официально в одной из русских церквей в Праге, во время его сольных гастролей, предположительно 10 ноября 1927 года. В эмиграцию он уехал со второй женой и детьми.
Когда начались репетиции оперы «Вражья сила», Шаляпин помогал Кустодиеву посещать их: организовывал автомобиль для поездки, выносил художника из дому, а потом помогал выбраться из авто и попасть в театральный зал. Кустодиев активно работал над эскизами к «Вражьей силе», Шаляпин часто приезжал к нему на обсуждение декораций и костюмов. Часто они пели вместе, так как у художника был тенор.
Художник смог возобновить работу над портретом, начатым осенью 1920 года, только через некоторое время. Певец хотел, чтобы Кустодиев нарисовал на картине его любимого французского бульдога Ройку. Сын Кустодиева, Кирилл, вспоминал: «Для того чтобы он стоял, подняв голову, на шкаф сажали кошку, и Шаляпин делал все возможное, чтобы собака смотрела на нее».
Этот портрет Кустодиев задумал в полный рост, и это привело к тому, что картину пришлось писать по частям. В небольшой мастерской, сидя в инвалидном кресле, Кустодиев не мог писать всю фигуру сразу. Сам Шаляпин еле помещался в комнате, где работал художник. Кустодиев сначала среднюю часть писал сидя, а верхнюю и нижнюю части – в положении полулежа. На потолке мастерской был оборудован блок с веревкой и грузом – с его помощью художник имел возможность самостоятельно регулировать наклон холста, с которым работал. Размер готовой картины составил 215 на 172 сантиметра. Часть деталей мастеру пришлось переносить с эскизов на полотно по клеткам.
Портрет Кустодиев нарисовал в своем любимом стиле «портрет-пейзаж». Статная фигура Федора Шаляпина видна на фоне красочного, веселого народного гуляния. Бобровая шапка и роскошная шуба! Театральная поза Шаляпина, изображенного фас в три четверти, добавляют фигуре певца монументальность. Шуба расстегнута и зрителю виден концертный костюм. Ярким пятном на ветру реет шелковый шарф, на ногах - лакированные ботинки с гамашами. Драгоценный перстень отчетливо красуется на мизинце его правой руки. В левой руке зажата красивая трость. Шаляпин прямо отсюда, с этого снежного пригорка, отправится на концерт. Богатство одежды на этом портрете, видится символом материального достатка состоявшегося знаменитого артиста. В России как раз времена НЭПА. У ног Шаляпина, его любимый пес Ройка, преданно глядящий на хозяина.
На втором плане, слева, Кустодиев по просьбе Шаляпина изобразил фигуры двух дочерей Шаляпина, Марину и Марфу. Их рядом сопровождает Исай Дворищин, который был личным секретарем певца. У Марины на руках маленькая обезьянка.
Фоном для картины Кустодиев выбрал изображение народного гуляния, Масленицы ясным, зимним днем. Отличная зрительная память художника, умение подмечать и запоминать мелкие детали дали ему возможность создать полотно со множеством нарядных людей, небольших сцен и зданий. Кустодиев в своей работе смог показать не только многообразный внутренний мир великого певца, но и его биографию: от маленьких провинциальных потешных театров, к самым известным мировым сценам.
По плану Кустодиева картина получила название «Новый город», или «Ф. И. Шаляпин в незнакомом городе». Есть и другие ее названия: «Ф. И. Шаляпин на ярмарке» и «Шаляпин на ярмарке в Нижнем Новгороде».
На выставке «Мир искусства» в мае 1922 года широкая публика увидела портрет Шаляпина впервые. Художник из-за болезни не смог на нее попасть. Шаляпин купил портрет сразу же по окончанию работы и увез его с собой на гастроли в Париж. Он очень любил эту картину и часто брал ее с собой в гастрольные туры. Кустодиев был доволен своей работой, но ни разу не смог взглянуть на портрет с достаточно большого расстояния, чтобы оценить его в полном масштабе. В 1922 году художник исполнил авторский повтор портрета, создав для себя уменьшенную копию. Два года спустя ее представили зрителям на выставке русского искусства в Нью-Йорке.
