Начало книги "Подарок для героини"
Предыдущая глава "Ночные кошмары"
Ира записала в своей школьной тетради число: «15 мая. Классная работа». Учебный год заканчивался, экзаменов в девятом классе не было и это радовало. Это было последнее свободное лето у Иры и Миши, следующим летом им уже предстояло поступать в институты.
Ребята решали задачки по алгебре, а отличница Люда Соболева постоянно тянула руку и рвалась к доске.
— Я уже решила! Я уже решила! — кричала она. — Можно, я запишу на доске?
Люда не могла сидеть спокойно ни на одном уроке, ей постоянно хотелось выступать. Строгим учителям удавалось поставить её на место, а более скромные терялись под её натиском, и часто Люда захватывала власть на уроке: делала ребятам замечания, поучала всех. Эта маленькая бойкая девочка была старостой класса, а ещё они вместе с Ирой работали в школьном музее, посвящённом Клаве Белозёровой. Вообще, музеем заведовала библиотекарша, но Ира и Люда охотно ей помогали. Ира делала это по причине искренней любви к Клаве, а Люда просто не могла допустить, чтобы где-то обходились без неё.
Люда своим поведением раздражала Иру. Она вела себя в музее как хозяйка, как будто картины Клавы теперь принадлежат именно ей.
— Вот эту не будем вешать на стену! — как-то сказала Люда, отложив в сторону симпатичную картинку, нарисованную акварелью.
Ира боялась так грубо хватать Клавины работы, она относилась к ним трепетно и бережно. Взяв картинку, Ира сдула с неё пыль и рассмотрела. На листе была изображена лужайка, окружённая зелёным лесом, жёлтый пушистый цветок на переднем плане и много-много бабочек.
— Почему не будем? — спросила Ира, не выпуская картинку из рук.
— Потому что это ничего не даст для патриотического воспитания школьников, — ответила Люда. — Покопайся в этой стопке! У Клавы ведь где-то есть Красная площадь.
Люда считала, что она всегда и во всём права. Она лучше героини знала, что ей надо рисовать, а что нет, и если бы героиня была жива, Люда раскритиковала бы её в пух и прах за этих бабочек.
А Ире картинка нравилась. В ней было что-то волшебное, особенно восхищала большая синяя бабочка с красными пятнами. Как чётко были прорисованы сложные узоры на крыльях! Казалось, бабочка сейчас оживёт и улетит с картинки. У Иры была заветная мечта: взять хотя бы одну из картинок к себе домой. Но это было невозможно.
Урок алгебры кончился, прозвенел звонок на перемену. Ира ещё не успела собрать вещи, а Люда уже тут как тут: стоит возле её парты и смотрит на неё тяжёлым взглядом.
— Ты слышала, что в воскресенье мы идём в турпоход по местам боевой славы? — спросила Люда. — Мы поедем в село Лопухово, где воевала Клава, поговорим с местными жителями, соберём информацию.
Миша, сидевший рядом с Ирой, посмотрел на Люду как на моль, которую давно пора прибить.
— Вы уже узнали о своей героине всё, что могли узнать, — сказал он. — Честно говоря, надоели ваши мероприятия! Дайте людям отдохнуть хотя бы в воскресенье.
Он зевнул, прикрывая рот ладонью.
Люда скривилась в злорадной ухмылке.
— Отдыхать некогда! — нервно сказала она. — Раиса Васильевна велела тебе лично, Журавлёв, передать, что ты идёшь в поход вместе с нами. Это обязательно!
Миша положил на парту учебник и прилёг на него. Он изображал, что крепко спит.
— Раиса Васильевна сказала, что иначе ты не пройдёшь комсомольскую аттестацию! — продолжала Люда. — Ты нам постоянно портишь показатели класса! В сборе макулатуры не участвовал, на политинформацию опаздывал. А неделю назад тебе поручили сделать стенгазету о Клаве Белозёровой к её дню рождения. И где она?
— Я сразу сказал, что не умею рисовать, — сонно ответил Миша. — Что вы, вообще, ко мне привязались?
— Ты комсомолец? Вот и веди себя соответственно! — назидательно сказала Люда. — Поручения надо выполнять, это твоя обязанность!
Миша снова сел прямо, отодвинул книгу в угол парты.
— Ну, хорошо, уговорили. Нарисую я вам вашу Клаву. Но только в турпоходы без меня! В воскресенье футбол по телику! Я не собираюсь пропускать матч!
Люда перевела взгляд на Иру.
— Слышала, каким тоном он говорит про Клаву? — спросила она. — Все слышали? Мы поднимем этот вопрос на комсомольском собрании!
Ира поняла, что пора вступаться за брата. Ситуация была опасная, Люда не прощала вольных высказываний, она сразу жаловалась в комитет комсомола.
— Миша пойдёт в турпоход! — быстро сказала Ира. — И стенгазету мы сделаем к понедельнику. Хорошо?
— Только не ты должна сделать стенгазету, а он! — настаивала Люда. — Ты-то, Журавлёва, сделаешь, я знаю! Но нам важно, чтобы именно Журавлёв участвовал в комсомольских делах. Это нужно для его воспитания!
— Ой, воспитательница нашлась! Спасите-помогите! — ответил Миша.
Тем не менее, на стороне Люды был весь комитет комсомола и все учителя, а на стороне Миши не было никого, даже родная сестра не одобряла его поведения. Поэтому Мише пришлось идти в этот ненавистный турпоход. Однако никто не выносит насилия, тем более, Миша. Мише подобные ситуации причиняли невыносимую душевную боль. В поход-то он пошёл, но не упускал ни одной возможности поиздеваться над Людой: то мокрый грибок ей засунул за шиворот, то поймал ужа и пугал её, то паука совал ей в лицо.
«Она этот поход запомнит надолго! — озлобленно думал Миша. — Пусть ей будет неповадно больше заставлять меня!»
Однако результат оказался неожиданным. Люда вообразила, что Миша влюбился в неё и теперь уделяет внимание таким необычным способом. Она была настолько уверена в себе, что даже не сомневалась: если кому-нибудь из мальчиков придёт пора влюбиться, то объектом он выберет именно её. Ведь именно она отличница и самая лучшая девочка в классе!
Люда кокетничала с Мишей, и от этого она казалась ему ещё противнее.
Для Иры же этот турпоход имел огромное значение. Она осматривала деревья, тропинку и думала о том, что идёт по следам Клавы. Интересно, что чувствовала Клава, глядя на эти деревья? Может быть, ей было холодно и хотелось есть? Она должна была во что бы то ни стало выполнить боевое задание и ни в коем случае не допустить ошибки. Да, она хотела жить, ей надо было жить, чтобы продолжать бороться. Клава видела, как погибают её товарищи. Как же ей было трудно!
Сытая и тепло одетая Ира, идущая по следам Клавы в полной безопасности в 1979 году в лесу, где уже давно нет никаких фашистов, мучилась совестью, что не может Клаве ничем помочь, не может разделить с ней её впечатления. Да и не смогла бы, даже если бы оказалась в 41-м году. Не тот у Иры характер, не та сила воли. Стоило ли Клаве отдавать жизнь за таких хлюпиков?
Что-то заставило Иру остановиться.
— Вот он, этот овраг, из которого они вели перестрелку! — воскликнула Ира. — Это место есть на карте. Здесь, как раз, растёт огромный старый дуб. Клава стреляла из-за этого дуба, убила двоих немцев, а потом была ранена. Эй, стойте!
Следопыты ушли вперёд, и никто не слышал крика Иры. Никто кроме Миши.