Роман «Звёздочка» глава 123
С похорон бабушки вместо поминального обеда в столовой Ширяевы отправились в Дом быта, чтобы взять всё необходимое для отдыха на природе. Подойдя к зданию Дома быта, Татьяна спохватилась:
— Вань, а нам ведь без паспорта-то в прокате ничё не дадут…
— Не дрейфь, царица моя, паспорт у меня есть.
— А чё это ты с паспортом шарахаешься по городу, а? — насторожилась Татьяна.
— Так я же думал, что придётся расписку писать дядьке за деньги, что мы должны бабушке.
— Выдумываешь, Вань, кто уж своим-то расписку пишет — это уж совсем последнее дело. Чудные вы, я тебе скажу. — входя в здание Дома быта, прокомментировала Татьяна с усмешкой.
Пункт проката находился на втором этаже. Татьяна поднималась по ступенькам впереди мужа, он хлопнул её рукой по мягкому месту, она одёрнула его:
— Ты чё, Вань, люди увидят, что о нас подумают? Имей совесть…
— А ты меньше задом виляй, а то нервы сдают, так и хочется тебя потискать.
— Ну ты даёшь, Вань… В кого ты у меня такой ненасытный?
— Да сам в себя, а может и в отца. Я его всего-то пару раз видал, да и то издалека, такой же рыжий как я. Говорят, что мы с ним на одно лицо, поэтому мать меня и не любит. — с горестью посетовал он.
— Да наплюй да разотри, Вань. — посоветовала Татьяна мужу входя в пункт проката.
Палатка в наличии оказалась только одна и двухместная. Иван озадаченно скривил губы, а потом спросил у жены:
— Возьмём, Тань?
— Так мы же не войдём все-то, Вань?
— Надо было вам пораньше приходить, были у нас и четырёхместные да все разобрали. — пояснила работница проката.
— Да мы минут пятнадцать как надумали в лес съездить с ночёвкой и сразу к вам и зашли. — оправдываясь ответил ей Иван, а потом посмотрел вопрошающе на жену пытаясь её уговорить. — Тань, да может влезем все как-нибудь? Ребятёшки-то у нас маленькие — много места не займут.
— Ну как знаешь, Вань. — с недоверием в голосе ответила она ему.
— Можно ещё матрас надувной взять, а лучше два. — предложил жене Иван.
— У нас он тоже один остался, — сказала женщина, и достала с полки тёмно-синий матрас в белый горошек, а потом положив его на прилавок перед Ширяевыми, поинтересовалась. — Возьмёте?
— Возьмём, Тань? — спросил у жены Иван.
— Ну не знаю, — ответила она боязливо. — Думай сам, лишь бы только нам не проткнуть его, а то…
— Да мы же аккуратно, — заверил её Иван. — Ребятишки в воде на нём побаландаются, вот счастье-то будет!
— Тогда бери. — согласилась она, представив, как радостно будут визжать, плавая на матрасе дети, на лице у неё появилась улыбка, а вместе с ней и соблазнительные ямочки на её щёчках.
— Берём, милая, берём! — обратился он к работнице пункта проката, а она тут же ответила ему.
— Хорошо! — а потом улыбаясь, она спросила у Ивана. — А спальники вам нужны? А то у нас есть. — Было видно, что она не прочь, чтобы он ещё раз назвал её милой.
Татьяна напряглась, посмотрела косо на женщину и не дав открыть мужу рот, ответила за него:
— Мы одеяла возьмём, нечё зря деньги тратить, у нас ребятишек трое их ещё и кормить на что-то надо. — заранее поставив в известность даму, чтобы та знала с кем имеет дело и на шашни с Иваном не рассчитывала.
— Могу вам котелок предложить с треногой, — уже без улыбки сказала работница проката.
— Спасибо, обойдёмся кастрюлей. — ответила Татьяна.
Иван огляделся по сторонам, глаза его приметили надувную лодку, и он оживился:
— Тань, смотри, можно ещё надувную лодку в прокат взять.
— Угомонись, Вань, взять полпроката можно, но ведь это не бесплатно. — охладила она его пыл, а потом уплатила по прейскуранту стоимость взятых вещей в прокат.
Они забрали палатку, надувной матрас и отправились домой. Настроение у Татьяны приподнялось, в предвкушении начала новой жизни полной романтики.
— Продуктов ещё бы надо прикупить, — озабоченно произнёс Иван.
— Сейчас зайдём в «Уралец» да купим, много ли нам надо. — отозвалась она улыбаясь. — Хлеба булки три возьмём, а то вдруг аппетит на природе разыграется. Ещё рыбные консервы не мешало бы да суп в пакетах. Картошка у нас есть — в углях запечём.
— А ещё колбасы бы палку, — предложил Иван, облизывая губы.
— Ага, чтобы травану́ться на природе? — сразу возразила она ему. —Жара вон какая стоит, она махом позеленеет, потом не до отдыха будет. Яиц лучше возьмём.
— Вот это ты верно сказала.
Они зашли в магазин, купили всё необходимое и пошли, до дома оставалось совсем немного: подняться в горку со всем богатством.
Алёнка сидела дома и родителей не ждала. На похороны её не взяли из-за пораненной пятки.
— Как там баба Глаша? — с ходу спросила она у родителей.
— Как-как, схоронили… Нет теперь у нас бабы Глаши. — ответил отец.
— А это что такое, пап? — дочь кивнула в сторону палатки, лежащей в чехле на полу, а поверх неё надувного матраса.
— Палатка и надувной матрас.
— А зачем это? — насторожилась дочь не в силах сдержать своё любопытство.
— А мы сейчас в лес отдыхать поедем на мотороллере с ночёвкой.
— Ого-о! — Алёнка захлопала в ладоши, а потом задала вопрос вспомнив про братьев. — А братья же в саду?
— А мы сейчас их с мамкой заберём! — пояснил отец.
Мать скинула с ног босоножки и прошла на кухню с авоськой в руках, вернувшись, взяла из рук мужа другую и предложила ему:
— А может ты, Вань, сам за ними сходишь, а я пока вещи соберу.
— Договорились, — согласился отец и без лишних слов отправился за сыновьями.
Алёнка на всякий случай поинтересовалась у матери:
— Мама, а я поеду с вами в лес?
— Поедешь, надо только нам подумать кто первым рейсом поедет, а кто вторым. — ненадолго задумавшись она решила. — Пожалуй я первая уеду да начну там костёр разжигать, а уж потом вы.
— А по радио говорили, что нельзя в лесу костры разжигать — пожарная опасность.
— Ничё не случится, мы костёр камушками обложим, да и озеро же близко будет, водой всегда залить можно.
— А нас не оштрафуют?
— Типун тебе на язык… Нам только штрафа не хватало. — возразила мать дочке начиная нервничать. — Мы только бабушку схоронили, да ты ещё тут мне нервы мотаешь.
— А баба Валя была там?
— Где?
— На похоронах, мам.
— Была, как не быть-то? Ты чё-о, говоришь-то? Баба Глаша же ей мать родная.
— А почему тогда она к нам в гости не ходит, и мы к ней? — Алёнка засыпала мать вопросами.
— Не хочет она с нами родниться, — заявила мать.
— А почему так?
— А вот такая тебе бабушка досталась: лишнюю копейку не истратит. Она в туалет сходит и оглянется…
— А я тоже так делаю, — призналась дочь, не понимая, что она делает не так.
— Тьфу на тебя… — засмеялась мать. — Иди лучше вещи свои приготовь: трико возьми, кофту, а то комары сожрут. У озера-то знаешь их сколько — целыми тучами летают.
— Я мигом, мам!
***
Как и планировала Татьяна, она уехала первым рейсом с мужем в лес к озеру. Тёмку отец поставил перед собой у руля. Алёнку с Павликом оставили дома, их отец забрал, приехав за ними позже.
Место у озера они нашли в десяти минутах езды от дома, в сосновом лесу у берега озера. Поблизости отдыхающих на этом берегу не было и это их обрадовало.
Они вдоволь накупались в озере, наплавались на надувном матрасе. Алёнке же в воду заходить не разрешили, и она сидела на берегу и сожалела, что ей не удастся поплавать на матрасе.
Поставили палатку, разожгли костёр, наелись печёной картошки, а как стемнело уложили ребятишек спать в палатку и легли сами. Тёмку с Пашкой расположили валетом, чтобы всем вместиться в маленькой палатке. Только все угомонились, вдалеке послышались глухие раскаты грома. Татьяна всполошилась и растеребила спящего мужа:
— Гроза, Вань.
— Ну и что, спи давай.
— Как спи?
— Так и спи, как спала. Гроза далеко, может, ещё стороной обойдёт.
— Поехали домой, Вань.
— Не выдумывай давай, ночь на улице.
— Вань, я боюсь. — Заистери́ла Татьяна.
— Да тише ты, ребятишек разбудишь. Спи, тебе говорю.
— Да не могу я спать, когда гроза громыхает. — Твердила своё Татьяна.
— А ты уши заткни.
— Ага, может, это мои последние минуты жизни, а я с закрытыми ушами спать должна?! — Продолжала истерить она.
— Не дури, а, царица моя. — Иван попытался успокоить жену, но это её только раззадорило. Она повысила голос, наезжая на мужа:
— Это я дурю?
Иван тяжко вздохнул, ему хотелось врезать ей, чтобы она замолчала и перестала истерить, но в палатке их было как селёдки в бочке.
Алёнка проснулась и тихонько поведала отцу:
— Папа, мне баба приснилась.
— Какая баба? — Переспросил он её.
— Баба Глаша, она сказала, что она тебе верит.
— Да ну?! — Воскликнул Иван, удивлённо.
— Да, пап. — Подтвердила дочь свои слова.
Полил ливень. Раскаты грома раздавались один за другим.
— Уезжать надо, уезжать. Покойники не к добру снятся! — Заорала Татьяна.
Сыновья проснулись и заревели. Мать продолжала истерить и не могла уняться.
— Да замолчишь ты или нет? Что ты бесишься, а? Не пугай ребятишек, скоро гроза пройдёт. — Попытался образумить её Иван, но было уже бесполезно, она орала неистово.
— Мы палатку под сосной поставили-и, сейчас молния в неё уда-а-рит и нам хана-а, как ты не понима-а-ешь?
— Да угомонишься ты или нет. Хватит орать! — Кричал на жену Иван.
Она, психуя стала открывать вход палатки и звать с собой ребятишек.
— Пошлите домой, спасаться надо срочно.
Дети, крича от страха, нащупав сандалии, стали обуваться. Алёнка в темноте пыталась обуть свои кеды, но у неё не получалось распутать запутавшиеся шнурки. Иван остался в палатке один, прокричав вслед жене:
— Дура-а, ребятишек-то зачем с собой взяла, они же промокнут все?
Но Татьяна была не в себе, она тащила сыновей за руки в сторону дома невзирая на их ор. Алёнка следовала за матерью и тоже ревела, боясь темноты и сверкающих молний. Дети оказались бессильны перед деспотичной матерью-психопаткой.
© 29.12.2020 Елена Халдина
фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 124 Пусть катится Ванька на все четыре стороны
Предыдущая глава 122 Не отданный долг
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Прочесть Смятение чувств