Кто не был в зимнем походе, тот не может считать себя настоящим туристом. Когда мне предложили испытать все тяготы зимнего похода, я с радостью согласился. Сборы были недолгими, пара комплектов теплого белья, пара облегченного, обувь, шапка, носки шерстяные да лыжи. Лыжи достались в наследство от деда, он их получил за призовое место на Олимпиаде севера лет за двадцать лет до моего рождения.
Перед походом Мишель, наш руководитель секции туристов, собрал нас всех для раздела общего имущества – печка, зимняя палатка, топор, пила, консервы крупы. Мне повезло, по жребию я получил около десятка банок мясных консерв и пару пакетов с крупой. «Счастливые билеты» досталась Сереге – палатка и Юрке – печь.
Нас восемь, все друзья, учимся в одной школе, почти в одном классе. Я, без определенного прозвища, но через пару лет стану Петровичем; Люба – единственная туристка в нашей команде; Серега - Пушкин или Кудрявый, пройдет совсем немного лет и он станет Лысым; еще Серега - Ржавый за цвет волос, и он тоже станет лысым совсем скоро; Диман – Макела, сокращение фамилии; Юран, Юрик, Космонавт, Хамза, Синий – это все один человек, просто каждый величает его, так как ему удобно; Толян – мы с ним познакомились в летнем походе; Мишель, он же МихалАнтолич – наш руководитель. Вообще, мы кличками не пользуемся, только иногда, для более быстрого объяснения кто и что.
Мы сели в переполненную электричку. Рюкзаки неподъемные, в руках лыжи. Хорошо, что кто-то из первых занял «купе». Рюкзаки навалены в кучу между сидений, мы сидим впятером на лавке. Дремем. Окно с узорами из инея. Ничего не видно, да и темно еще. За пару часов мы так затекли, что кое-как поднимаемся. Выгрузка на скорость. На этой остановке выходит почти весь вагон.
Я не знаю где мы, не знаю, куда мы идем. Одно мне известно – я здесь первый раз. Время от времени слышу название станции – Кондома, с ударением на первый слог. Где это? Оказалось наш поход будет в район поселка Шерегеш, к горе Зеленой. Осталось немного, дождаться автобус, взять его штурмом. По слухам, туристов с рюкзаками здесь не любят.
Автобус. Давка. Втиснулись все. Кто-то нас прессует в заднюю дверь. Рюкзаки в руках над головами. Лыжи тоже где то в автобусе. Краем уха слышу шипение местных жителей, вспоминающих всех туристов и их матерей вместе взятых.я вижу только чье-то плечо и шапку. Тесно так, что нет возможности крутить головой. Дышу через раз.
Конечная. Толпа вывалилась на улицу. Разбираем рюкзаки, лыжи. Под рюкзак! Вытянувшись в цепочку, мы уходим в лес по лыжне.
По лесу, по дороге, по лесу в гору мы идем на лыжах. Жарко, не смотря на холод. Жадно вдыхаем воздух. Брови, ресницы, шапка – все в инее, нос и щеки красные. Мы ползем с небольшими передышками около трех часов. Наконец Мишель командует:
- Лагерь будет здесь! Булки не мять! Кто не ставит палатку, тот идет за дровами!
Я считаю себя специалистом по дровам. Включаю поисковый режим и через десять минут нахожу шикарный остаток кедра, чуть больше полуметра в обхвате. Иду в лагерь за двуручной пилой «Дружба» и идем «дружить» с Сергеем. Пилится трудно, долго. Ребята уже поставили лагерь, а мы не сделали еще ни одного спила. «Дружба» переходит из рук в руки, но дерево не сдается. Не меньше часа длилась битва. Кедр пал. На второй запил у нас нет ни желания, ни сил.
Разбредаемся по лесу в поиске более тонких сушин. Дерево найдено, и заготовка дров пошла более весело.
Как только в лагере появились дрова Мишель и Люба начали готовить обед.
- То, что вы принесли, мы сожжем до ужина, дров нужно раз в пять больше! – ставит нам задачу руководитель.
Мы недовольные уходим в лес в поисках нужных деревьев. Пилим и таскаем, таскаем и пилим, рубим и укладываем.
Обед. Мы жуем гречневую кашу с тушенкой. Сидим в палатке на деревянных чурках, которые сами напилили. Печка весело потрескивает, иногда выпуская струйку дыма через дырочку возле трубы.
Наш лагерь здесь не единственный. Рядом с нами на склоне стоит еще пять или шесть палаток с такими же школьниками, как и мы. И есть знакомые. Решено. Вечером идем в гости.
Мы снова уходим в лес с пилой, валим дерево и готовим дрова. До ужина время летит незаметно. Двое пилят, двое таскают. Остальные сидят рядом и ждут свою очередь. Болтаем, шутим, кто-то уже покуривает, мы же уже взрослые.
Толик с Юриком уходят искать новое дерево. Приходят через час и говорят, что выменяли в соседнем лагере пачку сигарет на снегокат. Снегокат. Покататься. Завтра в обед нам его прикатят. Новая тема для разговоров – прикатят или Толик и Юрик балаболы?
Снегокат это санки с рулем. Мечта любого советского ребенка. Ни у кого из нас его не было в детстве. Он стоил раз в пять дороже, чем самые хорошие санки. И вот детская мечта завтра может осуществиться. Мы сможем на нем прокатиться, если ребята не соврали.
Стемнело. Мы сидим в палатке вокруг печки. Сушим промокшие от снега вещи на вытянутых руках. Штаны и кофты дымятся, влага испаряется на глазах. Ужин готовится.
Поели. Высушились. Отдохнули. Идем в гости. Лагерь рядом. Метров двести выше. Снега по пояс. Первый идущий выдыхается метров через десять, меняемся, отдыхаем и ползем вперед. Ночью палатки светятся от фонариков, огня в печи, искр, вылетающих из трубы. А внизу, вдалеке горят огни поселка. Идет небольшой снег. Мы мокрые и возбужденные. Подъем занял около часа.
Лагерь друзей встречает нас абсолютной тишиной. Света нет. Дыма из трубы нет. Все ли у них в порядке. Мы ржем как кони, предполагая различные версии.
- Тук, тук! – громко говорим мы, при этом имитируем постукивание по брезентовой двери палатки.
- Заходите! – доносится чей-то голос.
В палатке темно, печь не горит, холодно. Глаза постепенно привыкают к сумраку. Ребята лежат в спальниках, в одежде.
- У нас холодная ночевка, отвечают из угла на наш вопрос.
- И как, не холодно?
- Нормально…
- Да, уж, нормально! – девичий голос из другого угла палатки. В темноте знакомое лицо Оли узнаю не сразу. Вместо левого глаза узкая щель в фиолетово-малиновой опухоли.
- От ухажеров отбивалась? – пытаюсь шутить.
- Если бы… Дежурный по печке уснул, а наш руководитель хотел его разбудить… Полешко кинул в него… Промахнулся… Я от шума проснулась, только голову подняла…
Нам и смешно и грустно. Смешно от глупости происшествия, грустно от того, как встретят Олю дома.
От шума и смеха просыпается их руководитель, выгоняет нас, незваных гостей, у них завтра отработка навыков спасения.
Мы возвращаемся назад. Дорогу нам освещает луна. Назад идти проще, и под горку, и тропа уже протоптана.
Вернулись в палатку. Суматоха, выбираем места где спать. Легли. Минут десять разговоров и проваливаюсь в сон.
Ночью было дежурство у печки. В течение двух часов я следил, чтобы дрова не прогорели полностью. Это очень сложно без телевизора, телефона (хотя тогда еще их не было), без света и при этом очень хочется спать. Я справился. Холодная ночевка из-за меня не случилась. В конце своей смены бужу Димана. Он проснулся, но не встает. Бужу еще раз, еще раз. Когда он занял мое место, я залажу в спальник. Спокойной ночи и до утра!
Утро выдалось морозным, то ли на улице похолодало, то ли печка прогорела. Хочу встать, но что-то меня держит, за голову. Пытаюсь повернуться, спальник узкий, не удобно, голову что-то держит. Высовываю руки из спальника, хватаюсь за голову. На голове шапка, одел ее ночью специально, чтобы не замерзнуть – шапка примерзла к снежному настилу. На голове кусок льда. Снимаю шапку – не снимается, волосы вмерзли в кусок льда. Вся палатка ржет. Руками ломаю лед на шапке, свобода – шапку и голову поближе к печке на просушку.
После завтрака опять готовим дрова. Готовим дрова и ждем, когда к нам приедет снегокат. Мы уже и трассу для него приготовили, и трамплин соорудили, а ребят все нет. С опозданием в полчаса снегокат приехал, ребята не обманули. У них тоже был план по дровам и как только его выполнили они пришли. Снегокат наш до конца дня. Мы побросали деревья, пилу, топор и все стоим в очередь покататься. Нам скоро в армию, а детство еще между булок!
Мне игрушка не понравилась – едет медленно, поворачивает плохо, не так я себе представлял катания. Диман предлагает мне покататься на лыжах с горы. Я не умею, но что там уметь?
Мы ползем на лыжах в гору, это проще, чем вчера по пояс в снегу. Поднимаемся выше лагеря, в котором были вчера в гостях. А мы все поднимаемся выше в гору.
- Ты умеешь кататься?
- Конечно, несколько раз катался на горных лыжах! – гордо отвечает Диман.
- А я ни разу на горных, даже не стоял, да и это обычные беговые…
- Да, это легко!
- Я выше не пойду, мне бы отсюда съехать.
Дима поднимается еще выше и через пару минут со свистом проезжает мимо меня. Я стою и думаю, спускаться пешком или на лыжах, горка не маленькая.
- Давай быстрее, - кричит снизу Диман.
Была-не была, я еду в низ по лыжне, только что оставленной другом. Раз он проехал, и я смогу! Я мчусь, ветер в лицо аж глаза слезятся, в ушах свист. Как поворачивать, как тормозить?
На лыжне торчит корень, его не было видно, Диман проехал, снег продавил, корень поднялся. Ни тормозить, ни поворачивать я не умею. Лыжа проходит под корень…
Я слышу хохот друга, - Живой?
- Живой, только лыжине конец. Правая лыжа сломана, теперь это просто доска, идти по снегу можно, ехать - нет.
Снимаю лыжи, обломок забираю с собой, может смогу отремонтировать в лагере, и спускаюсь пешком, успеваю как раз к ужину. Еще одна ночь и мы возвращаемся домой.
Утром мы собрали лагерь и поехали вниз. Я со своей лыжей-инвалидом, перетянутой синей изолентой, иду последним. Мне отставать нельзя, я не знаю дороги, как могу вприпрыжку стараюсь не отставать. Доехал до поселка считай на одной ноге. Лыжи бросил на конечной остановке автобуса, больше они мне не пригодятся. Очередной штурм автобуса, потом электрички. С шутками и прибаутками добрались до дома.
Поход окончен. Мне понравилось, было классно, было круто, но зимой в поход я больше не ходил.
А вы были зимой в походе?
Возможно, вам понравятся другие мои рассказы о походах:
Отдых в России: миф или реальность? Курайская степь.
Первый поход Петровича в горы.
Большой зуб. Как я хотел покорить вершину, но что-то пошло не так.
Пожалуйста, не забывайте ставить лайк 👍 и подписываться, если нравятся публикации.
