Автор: CHUCK PALAHNIUK
Перевод с английского: Sergey Toronto
Это самый первый опубликованный рассказ Чака Паланика. В 1990 году он появился в журнале “Modern Short Stories”, когда Чаку Паланику было 28 лет.
Ниже, короткометражка снятая по мотивам этого рассказа и сам рассказ.
ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ ПОДКРЕПЛЕНИЕ
АВТОР: ЧАК ПАЛАНИК
Опубликовано в Modern Short Stories
Август 1990
Одри - не признаёт в сексе законов, она раба латинского ритма, дитя, появившееся после кесарева, в семидесятых годах. Она – взбешённая пантера, в зловонной ловушке жары, каменных джунглей, автобуса номер 14, едущего в Боннедейл.
И она садиться прямо у тебя за спиной, в этом месяце уже третий раз.
У тебя нет шансов. Она здесь по какой-то причине. Вдыхает, осязая твой страх, словно собака.
Она не просто ещё одна белая девушка с повреждёнными волосами. Она питон, сбрасывающий с себя вместе с потом, мёртвую кожу обтягивающего чёрного платья из спандекса. Её наушники наполнены регги Боба Марли, и у неё есть грубый, нарочитый способ, как закатать свой подол вверх по бёдрам. Одри живёт по своим правилам в этом мире, ей не нужны права женщин, положительные поступки или освежитель полости рта. Она под кайфом, свободна и все её зубы свои, и это предостерегающий знак.
Ты не видишь её, потому что у тебе не хватает мужества, оглянуться и посмотреть на неё. Ты знаешь, что она сидит, прижавшись спиной, к теплой, стальной стенке автобуса, и она положила ноги на соседнее с ней сиденье. Ей не нравится солнечный свет. Она не хочет, чтобы её видели в цвете. Днём - она шероховатое, черно-белое фото: выброшенная надувная секс-кукла, певца из подпевки в видеоролике группы тяжёлого рока. Ночью - она бледная фотокопия, снятая с четвертой копии фото Маргарет Бурк-Уайт, сенсационно ожившей в европейской музыке диско. Она, не будет жить достаточно долго, чтобы пожухнуть от времени.
Как будто во сне, ты уверен, что её зовут Одри, но ты не знаешь, откуда тебе это известно. Может быть, потому, что это имя звучит как «кричаще- безвкусное» имя. Ты знаешь, в августе, её любимый месяц в году – это август. Она любит весну, когда наступает весна, а зиму – зимой. Она может справиться со всем, чем угодно.
Ты надеешься, что она покинет автобус, пока он ещё не уехал из центра. Ты не можешь оглянуться назад, но ты хочешь, чтобы тебе выпал ещё один шанс посмотреть на неё. Твоё сердце будет разбито, если она поедет дальше вместе с тобой в стабильность пригородных районов.
У неё британский акцент или может быть, южный, протяжный и она способна что-то сказать, если рот её наполнен до самых краёв дымом её сигареты.
Ты знаешь, что она убила родителей, ведь они издевались над ней; но, если они ещё живы, она от них отреклась, потому что они чертовски богаты. У неё нет никого, перед кем она должна отвечать. Она не окончила среднюю школу и лицензию косметолога она также не смогла получить. У неё нет кровати под балдахином, на которой разбросаны мягкие игрушки из плюша. Одри не пытается похудеть или бросить курить или собрать свою разбитую жизнь и посвятить её чему-то, что имеет значенье. «Я идеальна. Всегда была таковой. Если ты не видишь этого, то у тебя точно проблемы», - вот как бы она сказала, если бы ты к ней обратился.
У неё нет машины. А если бы и была, то без страховки. У неё нет карьеры – есть просто работа. Если ты спросишь её, кем она была раньше, она не расскажет тебе, чем она занималась чтобы заработать на жизнь. Она характеризует себя, как неопределимую и она не работает и не учится ради того, чтобы стать кем-то ещё. Она не собирается становиться актрисой и на неё не произведёт впечатления тот факт, что ты финансовый консультант. Если ты попытаешься рассказать ей о своих врождённых проблемах с сухостью кожи, она покажет тебе следы от инфекции, которую она получила, пытаясь стереть неудачную татуировку, кипящим отбеливателем для белья.
Каждый раз, когда автобус делает остановку, ты смотришь в окно, чтоб увидеть вышла ли она через заднюю дверь.
Даже если ты с ней будешь встречаться, Одри никогда не станет твоею женой. Она, вероятно, согласится пойти с тобой на свиданье, только ради контраста. Она будет оскорблять твоих друзей. А её друзья будут оскорблять тебя. Как в фильме Der Blau Engel. Мотылёк, летящий на пламя. Ты не сможешь контролировать ничего.
Твоя мать будет её ненавидеть.
Ты приведёшь её на ужин к своим родителям в дом. За едой Одри будет курить сигареты без фильтра, если вообще к чему-то притронется.
«Мелмак…», - скажет она, криво держа свою тарелку, так словно вампирша пытающаяся найти своё отражение в ней, но его там не будет. «Твои старики просто идеальны».
Твоя мать неловко улыбнётся, с достаточным отчаянием, чтобы принять это как комплимент. Одри даже не подумает предложить ей помочь убрать со стола. Словно ведьма она будет читать твои мысли.
«Помоги своей матери, - прикажет она. - Это даст вам обоим шанс обсудить меня на кухне».
«Знаешь, ты на самом деле, мог бы найти себе лучше», - начнёт наставлять тебя мать, в то время пока ты скоблишь тарелки в раковине.
«На самом деле, она очень мила», - солжешь ты.
В столовой отец, будет неуклюже пытаться вести светскую беседу, пока Одри в ответ, не мигая, будет смотреть на него расширенными зрачками. Внезапно она рассмеётся в самый неподходящий момент во время его монолога о Корейской Войне. А потом, наклонившись вперёд, покажет ему рубцы от стригущего лишая меж грудей. «А у меня всегда были гнойники», - неуверенно произнесёт твой отец.
Наконец, много месяцев спустя после этого ужина, после того как родители совсем перестанут общаться с тобой и ты потеряешь работу, ты поймешь, насколько несчастен. Когда ты решишь бросить её, она не будет тебе угрожать, что покончит с собой, она будет грозить прикончить тебя. Никто не уходит от Одри. Понял? А когда ты выйдешь из ванной, её уже там не будет, лишь только нож будет воткнут в матрас, по самую рукоять с той стороны, где ты спишь. На следующий день, все твои вещи будут лежать на помойке.
Что-то сильно ударяет в спинку твоего сиденья.
Ты подпрыгиваешь, думая, что она уже пытается зарезать тебя, ударив ножом сквозь поролон обивки сиденья. И ты по-прежнему будешь сидеть строго вертикально, насаженный на пять дюймов закалённой стали швейцарского ножа, словно во влажном сне энтомолога. Твои глаза потускнеют, а все будут думать, что у тебя проблемы со злоупотреблением психотропных веществ. И ты будешь трястись на этом клинке ещё много часов, прежде чем кто-то поймёт, что ты мёртв.
Может быть, это просто автобус подскочил на кочке.
Может машина врезалась в автобус.
«Эй…», - раздаётся настойчивый голос, за которым следует новый удар.
«Эй!, - голос снова зазвучит, не дожидаясь ответа, - Закрой своё окно».
«Извините», - произносишь ты, сдвигая стекло и закрывая окошко.
«Спасибо», - тихо произносит голос. Ты оборачиваешься, чтобы извиниться.
Это тот особый, магический момент, который изменит ваши жизни. Кажется, что Одри, вполне себе ничего. На ней слишком много косметики, словно она была в драке. Пространство вокруг её глаз похоже на две грязные пепельницы.
«Я истратила геля на три доллара, чтобы уложить волосы, а ветер всё испортит», - резко произносит она.
Она поднимает руки, чтобы поправить несколько прядей её инвестиций. Ты замечаешь тяжёлую тень от её локтей, падающую вниз и затаиваешь дыхание, ожидая, что её черное обтягивающее платье из спандекса, сейчас соскользнёт с её груди и медленно спадёт к ней на талию.
«Одри?»
«А?» - её глаза закатываются вверх, так, словно она смотрит прямо внутрь, сквозь мозг, пока терзает свои волосы. Она похожа на зомби обколовшуюся наркотой. Ты замечаешь белый след от роликового дезодоранта на тени от её рук.
«Вас зовут Одри?»
«Нет, - она улыбается, показывая свои скошенные на одну сторону зубы, жёлтые как старое домино из слоновой кости. – Меня зовут Шейла».
«Извините, - произносишь ты, отворачиваясь. - На минуту мне показалось, что я вас знаю».
Об авторе: Технический писатель Чак Паланик, любит писать рассказы, в которых есть юмор и отношения, в частности, описывать ситуации иронично иллюстрирующие «контраст между тем, что люди делают, думают и говорят». Чак говорит, что «практически ни к чему не относится серьёзно – особенно к писательству».
Источник: http://chuckpalahniuk.net/features/shorts/negative-reinforcement
