Сборная не нужна болельщикам
В русском футболе слишком много пластмассы.
Похоже, что время начала матчей сборной России определяется исключительно одной целью. Не сбить программу, которая кровь из носа должна выйти в строгое время – в 21:00 (плюс/минус 15 минут). Организаторы матчей национальной команды изворачиваются так, чтобы и люди успели на футбол после работы, и новости вышли вовремя.
Но в Санкт-Петербурге это нереально. Есть только два способа добраться на футбол к 18:50: нужно либо иметь лояльного начальника и свалить пораньше, либо быть начальником и уйти на матч тупо никого не спрашивая. Рабочий день стандартного человека завершается в 18:00. Стадион находится в 30 минутах прогулки от ближайшей транспортной станции. У тебя только 20 минут, чтобы с порога попасть на Крестовский остров в час-пик.
Приоритет отдали не болельщику и даже не сборной. Приоритет отдали телевизионной сетке. В итоге – безумнейшая очередь на вход за 15 минут до матча. Два гейта не справились с толпой и перестали пропускать зрителей вообще, поток рассосался только спустя полчаса от стартового свистка. К началу матча «СПб Арена» была наполовину пустой (хотя для кого-то – наполовину полной). Только к 40-й минуте трибуны более-менее напомнили заявленные 50 тысяч зрителей.
Аншлаги в России выстреливают все чаще. Забитые «Лужники» на Бразилии и Аргентине, 45 тысяч на домашних играх «Зенита» – недосягаемая даже в ближайшем будущем мечта любого клуба РФПЛ. Топовая посещаемость – это круто и здорово, популяризация спорта и все дела, но есть один нюанс.
Кто именно приходит на стадион?
На сборной России нет атмосферы, и ее некому создавать. Если клубные игры Питера вытаскивает «Вираж», матчи сборной там – максимально веганские. Потому что в Санкт-Петербурге «Зенит» приучил к новому стадиону не болельщика – «Зенит» привел на стадион пластикового зрителя с такой же пластиковой картой. Он оплачивает ей бурито с колой на фуд-корте и покупает сувениры в фан-шопе.
Ему все равно, как закончится матч и кто забил гол Уго Льорису. Стадион для такого зрителя – новый формат ТЦ. Аббревиатура приобрела негативный оттенок в понедельник, но в этих двух буквах скрываются все русские удовольствия 2010-х. В торговых центрах люди жрут, смотрят и покупают. Иногда фоткаются. На стадионе в Петербурге они занимаются тем же самым. Большего не нужно.
В России часто говорят о Бундеслиге в контексте идеала работы со зрителем. Но нужно понимать: фишка Германии не в максимальной заполняемости стадионов, а в офигенности их посещения. У них пивной ларек – не цель прибытия, а приятное дополнение. У них респектабельные мужчины с центральных трибун не выводят спутниц в свет вместе с их шубами, а люто угорают вместе с активными парнями за воротами. У них голова работает по-другому.
Фанаты – единственная единица русского боления, способная организоваться самостоятельно. Снизу. Без указания дядюшки свыше. У клубных фанатов есть заводящие, которые уничтожают камерное молчание. И они нужны уже сейчас, потому что на сборной заводящих нет. Есть только упитые в синь деды. Которые крикнут «Россия!» после отрыжки и возбудят соседей на схожий рев секунд на 15.
В матче с Францией при счете 1:3 на 83-й минуте сборная России осталась без поддержки – зрители посмотрели на гол Мбаппе, охнули и полетели к выходу. К финальному свистку стадион приобрел тот же вид, что и к стартовому. Получается, половина людей опоздала матч (пусть и не по своей вине), половина покинула его досрочно. Аншлаг, но на 40 минут из 90 – если в приоритете у организаторов телепрограмма, то у болельщиков сборной России – комфортный выход со стадиона, на котором все ясно.
Сборная для них существует как фон в перерыве между пожрать и что-нибудь купить. И в этой системе, где поддержка главной команды страны – лишь сопутствующая задача низкого приоритета, ни у кого нет права что-то от нее требовать.
Ведь эта сборная нужна не больше, чем бурито в перерыве матча или выпуск новостей после него.
