Все знают: слово «мещанин» - ругательное. Тем не менее, Мещанским в Москве называется целый район, а улиц с таким названием раньше и вовсе было четыре.
Как только их не костерили. Большая советская энциклопедия считает, что мещанам «свойственны эгоизм и индивидуализм, стяжательство, аполитичность, безыдейность». Википедия приписывает «мелочность, скупость, отсутствие твердых убеждений». Горький, автор пьесы «Мещане», призывал театр обнажать «перед зрителем гнуснейшую сущность мещанина» и «возбуждать презрение и отвращение к нему». Этого нехорошего человека, даже если он скрывал свою вражескую сущность, легко было разоблачить по домашней обстановке, где непременно присутствовали фикусы, канарейки, кружевные салфетки, фигурки слоников и уютный оранжевый абажур. Откуда же взялись мещане?
После русско-польских войн XVII века в России осело немало поляков. В Москве в 1670 году им выделили специальное место для жизни. Поскольку «горожанин» по-польски звучал как mieszczanin, то и слободу, где жили поляки, назвали Мещанской. Понятие прижилось, и в 1785 году было официально признано мещанское сословие, где мещанин определялся как «городовой обыватель», человек среднего — не высокого, не низкого - рода. К таким относились мелкие домовладельцы, торговцы, ремесленники. Эти законопослушные граждане в массе своей исправно платили налоги и заботились о благополучии своих семей.
«Мещанство... пытается осесть посредине между крайностями, в умеренной и здоровой зоне, без яростных бурь и гроз», писал Генрих Гессе. И это, конечно, совсем не вписывалось в картину сплошь состоящей из бурь послереволюционной России. Случился перевертыш, и мещанин, то есть простой горожанин, оплот государства, стал чуть ли врагом номер один. Кроме Горького немало этому поспособствовал Маяковский, пустивший в обиход «мурло мещанина» (стихотворение "О дряни").
Мария Кронгауз
