Есть одна мысль, которую я переняла у мужа:
Если ты можешь прочитать книгу в оригинале, то ее нужно читать в оригинале.
Мысль очень простая, но раньше я как-то не задумывалась о том, что книга в переводе читается словно сквозь призму. То есть где-то в глубине души я помнила, что почему-то Бильбо у меня был Бэггинз, а Фродо Сумникс (хотя оба произведения были в одной книге). Я помню, как с интересом обнаружила в томике сочинений Шекспира «перевод С. Я. Маршака». И мне жутко не нравилось, что Дамблдор стал Думбльдором, но выход тогда виделся один — найти старый РОСМЭН-овский перевод. То есть в голову даже не могло прийти — взять и прочитать в оригинале. И тем более в голову не могло прийти, что перевод может быть плохой, а книга нет, или наоборот.
С пониманием различий между оригинальной книгой и переведенной приходит осознание, что чаще всего ты не просто сидишь с книгой в руках, что между тобой и книгой существует еще одна сущность — перевод. Что в мире есть люди со сложной профессией переводчика. И внезапно перевод оказывается искусством!
Как-то муж подарил мне «Слово живое и мертвое» Норы Галь, я правда ждала что-нибудь художественное, но он, наверное, хотел лучше донести свою мысль о сложности переводов. Материалы для книги автор собирала на протяжении почти двадцати лет. В книге Нора Галь в том числе показывает несколько вариантов переводов одного и того же предложения и объясняет как сильно переводчик влияет на восприятие текста.
«Экономика страны базируется на четырех китах»! Да, спокон веку Земля – и та стояла на трех китах, пускай уж и экономика на них стоит, пускай опирается или покоится. Но когда на бедных животных она со всей канцелярской тяжеловесностью базируется, даже у выносливых китов мороз по коже!».
А ведь с первого прочтения не всегда и внимание обратишь. Но, если задуматься, мы вообще довольно часто недостаточно внимания уделяем выбору слов. Все как-то про шрифты, да о типографике...
«Для кого эта книга? Для всех, кому дорог родной язык. Для всех, кто говорит на русском языке, любит его, болеет за него».
Э.Кузьмина в предисловии к книге «Слово живое и мертвое»
В общем, перевод художественной литературы оказался огромной, сложной и совершенно неизвестной мне областью, и «чем больше я знаю, тем меньше я знаю». Например, для меня открылось существование советской школы переводчиков, к которой относится и Лилианна Лунгина.
Лилианна Лунгина, наверное, была для меня самым важным открытием 2018 года. Большинство читателей знают ее по переводам сказок Астрид Линдгрен, но она переводила и с французского, и с немецкого, норвежского, датского и шведского языков. В книге «Подстрочник» не очень много про ее переводческую деятельность, но даже в тех отрывках, которые есть, видно какая это сложная творческая работа.
«Я позвала Нёмочку Наумова вести этот семинар вместе со мной, и мы вдвоем решили – что было совсем дерзко – раздать нашим ребятам для перевода по рассказу Виана.
Более трудного прозаика для перевода, по-моему, не существует – это как стихи переводить. Потому что Виан весь в игре слов, в ассоциациях, в идиомах, которым не найти эквивалента в русском языке, поскольку идиоматические выражения в каждом языке свои и вся игра строится на французской фразеологии. »
«Подстрочник. Жизнь Лилианны Лунгиной, рассказанная ею в фильме Олега Дормана»
Единственное, что меня немного отталкивает от чтения литературы в оригинале — это скорость чтения. На русском я, конечно, читаю гораздо быстрее, чем на английском.
Но если вы чувствуете уверенность в своем знании языка, и хотите вести диалог напрямую с автором произведения, читать его без посредников — читайте в оригинале. Если нет такой возможности, перед прочтением обязательно убедитесь в качестве перевода. А то иногда можно попасть на Кинга в переводе В.Вебера или открыть книгу и увидеть самого настоящего Думбльдора.
Кроме того, чтение в оригинале иногда само по себе добавляет интереса. Натыкаешься в каком-нибудь английском романе на шутку, которая понятна только англичанину, и становится любопытно — как переводчик ее заменил для русскоговорящего читателя? Или иногда делаешь для себя маленькие любопытные открытия в области переводов — так например «младший брат» (друг Карлсона, который живет на крыше), благодаря Лунгиной стал «малышом». Или, например, Пиппи Длинныйчулок советские дети узнали как Пеппи.
Теперь, правда, появилась сложность: где искать книги на языке оригинала? Но со временем мы нашли пару интернет-магазинов, в которых можно найти почти все. Конечно, иногда я ленюсь и читаю в переводе, например, после покупки «Английского пациента» (подробнее о нем тут) в переводе Н.Г.Кротовской, муж на меня посмотрел с укором.
В заключение, если кто-то вдруг вместе со мной открыл для себя «существование» переводов, то в подкастах медузы «Книжный базар», которые ведут Галина Юзефович и Анастасия Завозова есть целый выпуск, посвященный переводам («Глава, в которой оказывается, что самый точный перевод — не всегда лучший»).
Кей и
Джей
