По задумке военных, летнему британскому наступлению 1916-го года предстояло если не кардинально изменить ход войны, то как минимум нанести серьезное поражение немцам. Для британцев это был к тому же большой дебют в качестве «больших» на Западном фронте, где до этого они, в основном, играли вспомогательную роль при французах.
(это третья часть цикла, предыдущие тут и тут)
Для этого наступления англичане собирали огромные силы. Не удивительно, что 38-ой (валийской) дивизии предстояло сыграть свою роль в этом огромном военном предприятии. По плану валлийцы попали во второй эшелон, они должны были входить в прорыв и примерно на вторые-третьи сутки наступления взять город Бапом, располагающийся в 15 километрах от точки старта.
В результате, 38-ая пропустила катастрофу первого дня, когда британцы потеряли почти 60 000 человек всего за один день не добившись каких-либо существенных результатов. Единственным местом, где удалось добиться хоть какого то продвижения стал стык с французами, где британцам удалось местами опрокинуть и захватить первую полосу немецкой обороны. Несмотря на тяжелые потери и громкие неудачи первого дня, останавливаться никто не собирался, даже наоборот, главкому Хейгу и командующему четвёртой армией Роулинсону казалось, что следующий решительный удар принесет им долгожданный прорыв. Что же касается потерь, то второго числа числа Хейг спокойно констатировал, что "учитывая количество задействованных войск, потери не стоит считать тяжелыми". Ему вторил Роулинсон, заметивший, что потери, в принципе, можно считать существенными, но, учитывая количество дивизий в резерве особых поводов для беспокойства нет.
К сожалению для многих "следующих ударов" предстояло еще много.
Единственным моментом, относительно которого существовали разногласия было где собственно продолжать. Французы вместе с рядом британских корпусных командиров считали, что новый удар должен быть нанесен снова вдоль дороги Альбер-Бапом. Для дальнейшего продвижения жизненноважно очистить от немцев Тьепвальскую и Позьерскую гряду, господствующие над местностью.
Ни Роулинсон ни Хейг с этим были не согласны. По их мнению, стоило развивать успех там где его все же удалось добиться. Перед следующим "большим рывком", планируемым на 14-е июля, британцы решили провести ряд локальных атак для того чтобы подвести свои позиции как можно ближе ко второй полосе германской обороны для финального броска.
Именно такими вот "локальными ударами" теперь и предстояло заниматься 38-ой дивизии. Им достался один из самых сложных участков и одна из самых безнадежных задач. 5-го июля валлийцы сменили 7-ю дивизию, захватившую деревню Мамец, напротив одноименного леса, лежащего прямо перед второй немецкой полосой. Вот его то и предстояло захватить валлийцам.
Бои за лесные массивы в условиях позиционной борьбы представляли особую сложность. Своя и чужая артиллерия превращали леса в непроходимые буреломы. Хаотически поваленные деревьях давали дополнительные поражающие элементы и маскировку обороняющимся серьезно при этом замедляя темп продвижения наступающих.
38-ой была поставлена задача во взаимодействии с соседом слева - 17-ой дивизией, очистить лес от немцев.
Вся операция готовилась в страшной спешке и базировалась на совершенно неверном предположении, что немцы удерживают леc лишь малыми силами которые размазаны по периметру леса. В реальности в лесу и окрестностях находилось около двух батальонов из состава Учебного и 163-го пехотных полков, а благодаря близости ко второй полосе и нескольким отличным коммуникационным траншеям немцы могли без всяких проблем перебрасывать подкрепления. Кроме того, между вторым и шестым июля они успели создать несколько мощных узлов обороны внутри массива и существенно укрепить позиции по периметру леса, о чем англичане не имели ни малейшего представления.
Общей план, подготовленный штабом XIII корпуса был следующим:
17-я дивизия атакует силами двух бригад промежуток между деревней Контальмазон и лесом, а так же входит в лес с юго-востока, продвигаясь на север.
38-я дивизия, силами одной бригады, подрезает немцев ударом с востока на запад, после чего, соединившись с частями 17-ой дивизии зачищает южную часть леса и выходит ко второй полосе немецкой обороны.
На бумаге все смотрелось очень просто.
115-я бригада 38-ой дивизии получила окончательный приказ о наступлении только в 20-30, причем они прямо противоречили тем которые были присланы за сутки до того. Скажем, по настоянию корпуса, его бригада разрывалась на двое, два батальона должны были атаковать с востока, а еще два оставаться в резерве на южной стороне леса чтобы затем зайти в лес уже после зачистки его южной стороны. Кроме того, 115-я бригада не имела никакой связи с поддерживающей ее артиллерией ни в каком виде и не знала деталей артподготовки, все что им выдали так это листок со временем переноса огня с рубежа на рубеж. Батальоны бригады получили свои приказы от бригады только в 2 часа ночи имея лишь шесть часов до начала атаки, причем резервным батальонам пришлось разворачиваться и уходить в другом направлении.
Утром 7-го все пошло к черту довольно быстро.
Атака 52-ой бригады 17-ой дивизии оказалась сорвана мощным немецким огнем, а два передовых батальона и вовсе были накрыты огнем собственной артиллерии прямо у немецких окопов. Не имея твердого фланга слева 50-я бригада не могла продвигаться в сторону леса.
В 38-ой об этом узнавали далеко не сразу и только через штаб корпуса, прямой связи с соседом не было. Все что сделало руководство 38-ой дивизии так это перенесло начало наступления на полчаса вперед, рассчитывая, что атака 17-ой дивизии на лес все таки начнется к этому времени.
Артподготовка вдоль фронта 115-ой бригады оказалась чрезвычайно слабой и в результате оба передовых батальона были расстреляны немецкой артиллерий и пулеметами с двух сторон. Особенно сильным огонь был даже не со стороны леса, а со второй полосы немецкой обороны справа от атакующих. Оба батальона залегли в нескольких сотнях метрах от леса прячась в воронках.
Атаку попробовали повторить в два часа дня, подкрепив одним из резервных батальонов, которому потребовалось почти пять часов чтобы вернутся на то место откуда они ушли в два ночи.
Тот же результат.
На четыре часа была назначена третья попытка, которая не состоялась только потому что командир 115-ой бригады сообщил о тяжелых потерях и о том, что его неопытные солдаты просто измотаны.
Штаб и командир 38-ой дивизии при этом весь день блистательно отсутствовали. Занимаясь лишь передачей сообщений из корпуса и посылая в корпус отчеты 115-ой бригады. Они даже не удосужились сообщать собственной артиллерии об измениях обстановки, поэтому вплоть до 10 утра та продолжала обстреливать глубину леса, а потом обрушила гряд снарядов на собственные войска на нейтралке. Все попытки увязать действия артиллерии с действиями 115-ой бригады окончились ничем.
По итогу дня дивизия потеряла 600 человек не продвинувшись ни на метр.
Руководство 38-ой дивизии 8-го июля начало планировать еще одну атаку, на этот раз силами двух бригад с южной стороны леса. В этот раз уже без всякой помощи со стороны 17-ой дивизии, крайне измотанной боями 7-го числа. Сосед справа (3-я дивизия) был из другого корпуса, жил своей жизнью и тоже делал вид, что 38-я сама по себе. Наступление должно было начаться во второй половине дня 9-го июля, однако вмешались обстоятельства.
Вечером 8-го июля генерала Филиппса вызвали в штаб корпуса, где его командир генерал Горн сообщил сэру Айвору, что тот снят с должности и должен ехать домой немедленно. Дивизию у него в качестве и.о. принимает командир 7-ой пехотной генерал Уаттс.
Нельзя сказать, что Филиппс провалился как то особенно исключительно 7-го числа. Локальные, плохо подготовленные атаки на узком фронте, позволявшие немцам обрушивать на атакующих шквал снарядов и пуль со всех сторон и свободно перебрасывать резервы на атакуемый участок, вообще были бичом британской армии. Больше половины их них не приносило ничего кроме потерь, зато они отлично изматывали самих англичанах, тративших огромные силы и средства ради копеечных успехов.
Тут скорее сыграл политический фактор (описанный в предыдущей части). Горн при согласии Роулинсона и Хейга просто воспользовался подходящим случаем чтобы спеть дорожную неудобному "политику".
Сэр Айвор вернулся в Англию к роли важного депутата и администратора. В 17-ом году он даже станет Командором Ордена Бани за свои заслуги в тылу.
Новый командир дивизии, прибывший утром 9-го, слегка пересмотрел план и подретушировал детали. Добавилась дымовая завеса и войска должен был поддерживать перемещающийся огневой вал. Новым часом икс было назначено 4 утра 10-го июля.
Окончательные приказы частям были розданы опять за считанные часы до наступления, но 113-я и 114-я бригады имели хотя бы по четыре дня чтобы осмотреться. Кроме того, наступление будет поддерживаться куда большим количеством артиллерии. Так же в план, как урок 7-го числа, был внесен массированный минометный обстрел главной немецкой коммуникационной траншеи, проходящей через весь лес, дабы не дать немцам перебрасывать подкрепления и боеприпасы. Но фактически, план был рассчитан на физическое продавливание немецкой обороны 8-ю батальонами против 1,5 у немцев.
10-го числа наступление пошло куда веселее, под прикрытием огневого вала англичанам удалось ворваться в лес, который был неплохо перепахан тяжелой артиллерий. Там, однако, начались проблемы. Из-за отдельных узлов обороны и множества препятствий темп наступления сильно замедлился относительно планируемого и войска потеряли убежавший вперед огневой вал, а немецкая артиллерия наоборот обрушила свой шквальный огонь на весь лес (немцы вообще не очень стеснялись стрелять по своим).
Борьба в результате превратилась в серию стычек на ближней дистанции в лабиринте поваленных деревьев и засыпанных окопов, где англичане и немцы перемешивались в результате атак и контратак между собой.
По воспоминаниям одного из командиров батальонов:
"Держать направление было практически невозможно, так же как и пользоваться картой, некоторый части отставали и следовали за разрывами артиллерии, которые оказались немецким барражем, другие слишком сильно вырывались вперед и попадали под наши собственные снаряды. Я сам видел два взвода, укрывшиеся среди дебрей, которые стреляли в спину солдатам их же батальона ведущими бой с немцами впереди."
Далеко не все валлийцы проявили себя хорошо, не стоит забывать, что для многих это был их первый серьезный бой. В 7-10 утра после очередной немецкой контратаки, резервные батальоны 114-ой бригады обнаружили выбегающие из леса разрозненные группы своих солдат, бегущих с криками "немцы прут, все пропало! Бежим!". Их бегство удалось остановить, а самих бегущих влить в ряды резервов.
К четырем часам вечера, после напряженного дня хаотичных боев, валлийцам удалось занять 9/10 леса, взяв 400 немецких пленных и два орудия. Они подошли к самой второй полосе немецкой обороны, выполнив свою задачу. Тем не менее, их продолжала обстреливать как своя так и немецкая артиллерия.
12-го числа их наконец сменили.
Неделя боев и два наступления принесли дивизии серьезные потери:
Убиты - 46 офицеров и 556 солдат и сержантов.
Ранены - 138 офицеров и 2668 солдат и сержантов.
Пропали без вести - 6 офицеров и 579 солдат и сержантов.
Итого более четырех тысяч человек.
После ухода с фронта генерал Уаттс вернулся в свою 7-ю дивизию, а на его место был назначен генерал Блэкэдер (оцените иронию). На Сомму дивизия больше не вернулась, переместившись на более спокойные участки фронта. Там новый командир всерьез занялся боевой подготовкой, а так же добился отправки домой или на тыловые должности большинства оставшихся "политических" офицеров. В результате, Валлийцы превратились из неудачников во вполне себе хорошее соединение.
Им еще удастся проявить себя.
Война будет долгой.
Конец.
