«Мы из джаза» (Мосфильм, 1983)
Режиссёр Карен Шахназаров. Композиторы Анатолий Кролл, Марк Минков.
Пожалуй, именно этот фильм можно считать главной джазовой лентой советского кинематографа, ведь он целиком посвящён ранней истории советского джаза. Мало того, джаз выступает тут не фоном и даже не просто частью музыкальной фонограммы: он — «обстоятельство образа действия», если не главный герой фильма!
Действие происходит в 1926-28 гг. в Одессе, затем в Москве. Персонажи кинокартины — и пианист-комсомолец Костя, и одесские уличные музыканты — играющий на банджо белозубый Стёпа и простоватый скрипач-барабанщик Жора, и бывший саксофонист полкового оркестра царской лейб-гвардии Иван Иванович Бавурин — не имеют прямых прототипов в реальной советской джазовой истории, хотя в период подготовки фильма режиссёр Карен Шахназаров и сценарист Александр Бородянский ездили домой к легенде раннего советского джаза пианисту Александру Варламову, который порассказал им много историй из начальной эпохи советского джазового движения. Возможно, в основу образа пианиста Кости легли некоторые черты Варламова?
Впрочем, в образе «кубинской певицы Клементины Фернандес», которую играла загримированная под африканку Лариса Долина, можно опознать отголоски легенд о действительно жившей в СССР (правда, позже — в 1934-37 гг.) афроамериканской певице Целестине Коол. Именно так писали тогда по-русски имя Celestina Cole, и так оно написано на афишах периода её выступлений с оркестром Леонида Утёсова и на граммофонных пластинках, которые Селестина-Целестина записала с оркестром Александра Варламова. В США, куда она вернулась после 1937, чтобы стать преподавателем оперного пения в Детройте, она стала писать своё имя как Celeste Cole.
Долина, в то время солистка оркестра «Современник» под руководством Анатолия Кролла, естественно, пела в фильме сама. Интересно, что в сцене гастрольного концерта в Москве певица исполняет блюз «You’ve Been a Good Old Wagon But You’ve Done Broke Down» («Ты был доброй старой телегой, да вот поломался»), которую написал в 1895 г. в стилистике регтайма забытый ныне автор Бен Харни. В 1925 г. основанную на этой архаичной мелодии пластинку записала великая «императрица блюза» Бесси Смит, в аккомпанементе которой звучал корнет Луи Армстронга. Авторство Харни там не указано, а авторами трека названы сама Смит и некто Стюарт Балком (или Балкомб: в разных изданиях по-разному). Эти авторы указаны и на виниловой пластинке с саундтреком фильма «Мы из джаза» (ВФГ «Мелодия», 1983) — впрочем, фамилия соавтора Бесси указана там как «Балкан». Самая известная джазовая версия этого номера, пожалуй, принадлежит американской диве 1950-х Дине Вашингтон — она исполняла песню как посвящение Бесси Смит. На советской пластинке с саундтреком фильма песне дано название «Моя добрая, старая развалина». Номер должен показать, насколько исполнительский уровень Клементины Фернандес пока что выше ученических стараний самодеятельных советских джазменов; видимо, поэтому оркестр Анатолия Кролла «Современник» звучит в этом эпизоде, как мог бы звучать джазовый биг-бэнд в 1950-е или даже 60-е годы — искушённо, практически современно. Конечно же, в конце 1920-х так ещё не играли.
Единственное подлинное имя из советской джазовой истории — «капитан Колбасьев», одобрения которого так ждёт ансамбль персонажей фильма — создателями киноленты сделан каким-то былинным богатырём, доброе слово которого может решить судьбу артистов. Подлинный же капитан Сергей Колбасьев, военно-морской офицер и, поговаривают, кадровый разведчик, был ревностным коллекционером джазовых пластинок, пропагандистом джаза, другом ленинградских джазовых музыкантов, но — увы! — ничего сам не решал, а позднее сгинул в горниле репрессий 30-х годов.
Номер «кубинской певицы» — не единственный в плане не вполне исторического звучания: почти вся музыка, которая звучит в фильме, не вполне исторична (ну, разве что кроме грампластинок, которые ставит своим соратникам Костя: грампластинки подлинные, из 1920-х). И дело даже не в том, что за Костю, роль которого исполнил молодой актёр Игорь Скляр, на фортепиано в фонограмме фильма играл автор большей части музыки к фильму Анатолий Кролл (справедливости ради отмечу, что Скляр при этом сам исполнил вокальные номера, которые поёт Костя). Дело в том, что создатели фильма сознательно приняли решение осовременить звучание: фильм адресован не джаз-фэнам, не специалистам, а максимально широкой аудитории, и подлинное звучание архаичных стилей середины 1920-х годов, скорее всего, эту широкую аудиторию безнадёжно бы отпугнуло. Кролл написал номера, стилизованные скорее под лихие диксиленды 1950-60-х, ну а песенка «Старый рояль», сочинённая для фильма Марком Минковым — попросту качественная советская ретро-эстрада, в которой на ранний джаз или даже регтайм условно намекают только отдельные фортепианные фразы. Как и другие дуэтные номера в фильме, её поёт Игорь Скляр и латвийская джазовая вокалистка Ольга Пирагс, которая, впрочем, не появляется в кадре: её голосом поёт актриса Елена Цыплакова — кстати, та самая, что девятью годами раньше сыграла юную героиню фильма «Не болит голова у дятла»!
В фильме есть несколько моментов, понятных только «своим» — инсайдерам советского джазового сообщества. Например, есть в фильме сцена прослушивания «джаз-банды» строгой комиссией на предмет разрешения выступать в московских парках. В какой-то момент на экране среди характерных типажей «культ-функционеров» 1920-х возникает, доброжелательно улыбаясь музыкантам, советский джазовый критик и пропагандист джаза 1970-80-х гг. Георгий Бахчиев.
Правда, роль у него бессловесная, а других членов комиссии в основном интересует идеологическая подкованность участников «джаз-банды».
Сознательное осовременивание звучания музыки, при сохранении стилистических признаков «ретро», удачные актёрские работы и крепкая режиссура дали результат: кинолента действительно полюбилась широкой публике и стала одним из мегахитов советского проката своего времени. Журнал «Советский экран» назвал «Мы из джаза» лучшим музыкальным фильмом 1983 г. Но даже важнее то, что фразы из фильма пошли в народ — или, говоря по-сегодняшнему, стали «мемами». Помните? «Импровизация — это полёт вашей души...» — «Что за импровизация такая? Кто её придумал? Немцы, наверное... Вечно выдумают, а русский человек потом мучайся!»
Понравилось? Ставьте лайк (значок с большим пальцем вверх справа внизу) и подписывайтесь на канал, чтобы увидеть новые публикации!
