Женский доктор о страхе, счастье и отчаянии
Врач тоже человек, поэтому он тоже радуется ласковому солнцу, приближающемуся отпуску, вкусному кофе и другим, вполне себе общечеловеческим ценностям. Однако у врачей существуют свои, исключительно профессиональные радости, которые сложно разделить другим представителям нашего биологического вида.
Еще на 1-м курсе медицинского института студента может привести в восторг обычный человеческий череп, который ему дали на 2 дня домой.
Теперь будущий врач может не только напугать родителей или младшую сестренку, но и всласть потыкать тонкой спицей в различные дырки, чтобы наконец-то запомнить, где это шилососцевидное отверстие и что через него проходит.
У молодого врача радость и отчаяние расположены совсем близко. Счастье от того, что доверили и получилось. Горе, когда не дали попробовать или не получается.
Опытные врачи радуются точно поставленному диагнозу. Иногда достаточно правильного вопроса или единственного, но ключевого анализа, чтобы вдруг пазл из разрозненных симптомов сложился в одну четкую картину заболевания.
Когда я начала самостоятельно работать, несколько лет пациентки заходили в кабинет, вежливо здоровались и излагали суть проблемы моей акушерке. Акушерка была меня старше на 12 лет. Меланхолично улыбаясь, она махала рукой: «Доктор там». Это было обидно.
Сейчас у нас в клинике точно так же расстраиваются молодые, но очень умненькие врачи, они стараются выглядеть посолиднее. Это забавно, но я очень радуюсь, что многократно обруганное современное образование способно выдавать хорошо обученных специалистов. На пенсию уходить не страшно.
Иногда врачи радуются «плохим» анализам. «Плохой» анализ может быть замечательным, когда он проясняет ситуацию и позволяет назначить эффективное лечение.
Врачи могут откровенно любоваться аккуратным швом или филигранной работой хирурга. Получать совершенно эстетическое наслаждение от видеозаписи сложной лапароскопической или робот-ассистированной операции.
Врачи приходят в умиление, сталкиваясь с редкой патологией.
Хорошим тоном считается написать об этом статью или просто похвастаться на закрытых площадках.
Даже очень взрослые врачи с удовольствием разгадывают клинические задачи и любят всякие угадайки. Врачи любят и лелеют свою интуицию, именно она часто удерживает нас от роковых решений и толкает рискнуть.
Врачи радуются хорошо проделанной работе. Это очень приятно, когда твой пациент из зеленого превращается в просто бледного, а потом начинает розоветь и улыбаться. Это настоящее счастье, когда получилось полностью вылечить или серьезно помочь.
В каждой врачебной специальности есть и свои особенные радости. Педиатры радуются громкому сердитому детскому плачу. Потому что громко и обиженно орать во всю мощь развернувшихся легких может только здоровый ребенок.
Офтальмологи радуются, когда удается ослепшему человеку вернуть радость видеть мир. Сурдологи радуются, вернув пациента в мир звуков.
Акушеры-гинекологи всю профессиональную жизнь радуются рождению детей. Молодые акушеры-гинекологи тужатся в родзале и дышат «как собачки» с каждой роженицей. До головокружения, до боли в животе.
Бурлящий в венах адреналин заставляет врачей снова и снова испытывать восторг от прикосновения к чуду — появлению новой жизни. Каждый новорожденный — красавец или красавица. Особенно те, за кого сердце сжималось от боли и ужаса: выживет или нет.
Акушерам-гинекологам страшно всегда. Плод и новорожденный хрупок и беззащитен, а беременная женщина всегда полна сюрпризов. Именно поэтому нас так «отпускает» благополучное родоразрешение. Именно поэтому мы так радуемся каждому малышу и живой-здоровой мамочке.
Я много лет работаю в амбулаторной службе, поэтому свой небольшой всплеск серотонина получаю каждый раз вместе с СМС-кой из роддома. Большой всплеск и некоторый непродолжительный период «почивания на лаврах» следует за благополучным родоразрешением тяжелой и опасной беременности или радостной весточкой о том, что новорожденный, находившийся между жизнью и смертью, выкарабкивается, самостоятельно дышит и уже сжимает мамин палец.
Очень сложно объяснить, почему врачи, частенько сетуя на жизнь и зарплату, остаются в медицине. Дело ведь не в том, что нашей специальности приходится долго и тяжело учиться, а ничего другого мы, по большому счету, не умеем.
Дело в том самом ощущении, когда врач внезапно оказывается первым после Бога.
Когда нет рядом более опытного или рукастого старшего товарища. Когда ждать нельзя и отправить некуда. Когда цена ошибки — жизнь. Тогда врач сам принимает решение и делает. И с замиранием сердца думает: «Неужели получилось?». А потом бегает посмотреть, послушать, пропальпировать, глянуть анализы…
Врач борется не только с болезнью, не только со смертью. Врач всю жизнь сражается с собой — со своей неуверенностью, со своими страхами, со своим отчаянием. Побеждает, проигрывает, обижается, разочаровывается, торжествует, злится, сопереживает, надеется, верит. Этот бесконечный калейдоскоп эмоций держит нас в профессии лучше зарплат и премий, дает силы жить и продолжать просто работать каждый день на своем переднем крае. В поликлинике, роддоме, частной клинике, маленькой ЦРБ или крупном перинатальном центре. Масштабы могут отличаться, но эмоции у нас одинаковые.
Оксана Богдашевская для Apteka.RU
