Мир Гэтсби - это воплощённая мечта Остапа. Великий Комбинатор и Великий Гэтсби - если не близнецы, то молочные братья. Сыновья лейтенанта Шмидта, идейные борцы за денежные знаки. Окажись Бендер в Рио-де-Жанейро с тем самым стартовым миллионом, он принялся бы точно так же устраивать шоу для местной золотой молодёжи, заказывать рубашки немыслимых цветов в Лондоне, чтобы кидаться ими в момент нахлынувших чувств. Их вкусы схожи, они могли бы одеваться у одного кутюрье и любить один и тот же фасон. И даже одну и ту же даму. «Спустя еще час дверь стремительно распахнулась и влетел сам Гэтсби в белом фланелевом костюме, серебристой сорочке и золотистом галстуке» и - «Остап сиял. На нём были новые малиновые башмачки, шахматные носки, в зёленую и черную клетку, кремовая кепка и полушелковый шарф румынского оттенка».
В примечаниях к книге сказано, что это была одесско-румынская мода на один из оттенков розового цвета. Том Бьюкенен высмеивает претенциозный розовый костюмчик Гэтсби. Для знатного американца такие колеры - признак низкого статуса, нищего прошлого и уголовного настоящего. В 1920-х годах нувориши всего мира носили безумные костюмы - все эти лаковые штиблеты апельсинного цвета, зелёные пиджаки, громадные булавки для галстуков. А мир тогда принадлежал именно нуворишам, людям без красивой биографии, точнее - с биографией некрасивой. Время контрабандистов, бутлегеров, гангстеров, шулеров, играющих по-крупному. Оптимистичный, летящий на всех парах, Остап хотел присоединиться, он был в нескольких километрах от цели, но, увы.
Талант остался невостребованным. Или же востребованным в иной сфере. Гэтсби старше, наивнее и тоньше. Остап моложе и циничнее. У обоих была хрустальная мечта. Один преступно разбогател, дабы приблизится к прекрасной, но так и не понятой Дэйзи. Другой - схватил миллион, чтобы приблизить к себе столь же призрачное, точнее - сказочное Рио. Обе мечты оказались пустотой. Дэйзи остаётся с тем, кто ей нужнее. Рио тоже не приближается ни на метр. Миллион оказывается бессмысленным. Гэтсби гибнет от руки тишайшего и ничтожнейшего, как всем казалось, человечка, любящего только свои машины и - жену. Остап, на этот раз, выходит из схватки с судьбой, живым, но изрядно потрёпанным.
Миллионы и бриллианты 1920-х оказались похожи на те волшебные деньги и драгоценности, которыми некоторое время спустя удивил москвичей мессир Воланд - они взялись из ниоткуда и ушли в никуда, одарив зрителей и участников шальным прощальным блеском. А пока - запах кофе, белые штаны, автопробеги, рёв джаза, серебристый смех девочек, одетых в шёлк и разноцветные перья... Оба красивы растиражированной красотой. У Бендера - «медальный профиль» и фигура «захолустного Антиноя». Гэтсби сравнивается с мужчиной, которого рисуют на рекламных плакатах. Суть одна, просто для русского человека привычнее считывать античный образец, а для американца - рекламно-комиксовый.
Когда Дэйзи сравнивает Джея с рекламным юношей, то, разумеется имеет в виду работы знаменитого Джозефа Лайендекера, много лет подряд создававшего шикарный образ эталонного американца. Оба выдумывают себе биографию - Гэтсби выстраивает единый образ, и «любимец Рабиндраната Тагора» каждый раз сочиняет нечто новенькое, вроде: «Тепло теперь в Париже? Хороший город. У меня там двоюродная сестра замужем». Впрочем, не только они страдают этим своеобразным self-made-ом. Это тренд времени. Сама Шанель в 1920-х, когда сделалась популярной и даже - великой, принялась сочинять себе богатых предков и вообще всячески переиначивать, перекраивать своё прошлое. В 1920-х это было возможно, это было модно. Потому что старый мир оказался отделён, отрезан войной от блистающей, полной возможностей и риска, современности.
Для нас Первая Мировая - это некий эпизодик, который заслонён трагедиями Второй Мировой. Для человека 1920-х-начала 1930-х годов это выглядело много иначе. С одной стороны - желание всё забыть. С другой - есть шанс заполнить свою личную пустоту или даже трагедию придуманными воспоминаниями. Они оба - жулики, которых жалко. Нет. Которых любишь. Тема пространства и скорости, тема машины. Жёлтая машина - тревожного странного цвета - убивает свою жертву, а за ней - по сути и Гэтсби. Остап тоже перекрашивает старушку-Антилопу в жёлтый цвет. Машина - символ времени. Автопробег в «Золотом телёнке» и безумно-бессмысленные гонки на авто в «Великом Гэтсби».
Замученный жизнью автослесарь Уилсон, уничтожающий Джея Гэтсби, одновременно похож и на Козлевича, и на инженера Щукина, но у последних много больше шансов. Миртл Уилсон - вылитая Эллочка-людоедка, но при всей своей территориальной близости к вандербильдихам, у Миртл вкусы, явно родственные Эллочкиным. «Квартирка находилась под самой крышей - маленькая гостиная, маленькая столовая, маленькая спаленка и ванная комната. Гостиная была заставлена от двери до двери чересчур громоздкой для нее мебелью с гобеленовой обивкой, так что нельзя было ступить шагу, чтобы не наткнуться на группу прелестных дам, раскачивающихся на качелях в Версальском парке». Здесь остро не хватает двух воробьяниновских стульев и ситечка в придачу.
Щебечущая идиотка, любящая всё миленькое, остренько-пряное, киношное, яркое и дешёвенько-очаровательное. Миртл Уилсон хорошо смотрелась бы со всеми этими мексиканскими тушканами. Более того, они с Эллочкой реальную роскошь сочли бы скучной и пресной. Далее... Вулфшим - это один из пикейных жилетов. Так и ждёшь, что он скажет: «А Чемберлен - это голова!» и что-нибудь ещё о том, что Черноморск был когда-то порто-франко. «Когда-то, лет сто тому назад, Черноморск был действительно вольным городом, и это было так весело и доходно, что легенда о 'порто-франко' до сих пор еще бросала золотой блеск на светлый угол у кафе 'Флорида'».
Только Остап подмял бы под себя Вулфшима и сделал бы из него послушного Фунта. А у них там всё наоборот - шикарный мальчик Гэтсби играет роль некоей декорации. Остап позволяет себе тезис: деньги валялись на дороге, я лишь поднял их. Гэтсби роняет фразу: «воспользовался ситуацией». Не о себе, точнее, не столько о себе, о Вулфшиме, но смысл от этого не меняется. Эпоха весёлых денег, лежащих на дороге. И только один раз их мир пересекается - посреди дороги Остап встречает американских спецов, ищущих рецепт самогона. Гэтсби тоже связан с подпольными кабаками и запретными спиртными напитками... По сути, Джей Гэтсби оказался никому не нужен. И был не нужен. Просто это выяснилось после гибели.
Разбогатевший Остап тоже метался в вакууме и бессмысленно сорил деньгами. В Рио он тоже не был бы никому нужен. Как Гэтсби. Его деньги - да. А так - нет. Потому что деньги не дают счастья, а Золотой Телёнок не похож на Синюю Птицу. И только мечты имеют смысл: «Мулаты, бухта, экспорт кофе, так сказать, кофейный демпинг, чарльстон под названием «У моей девочки есть одна маленькая штучка» и ...о чем говорить! Полтора миллиона человек, и все поголовно в белых штанах». Эпоха джаза, блеска, скорости и всех этих шальных денег, и таких же шальных девочек зашла, точнее, влетела в тупик. На полном ходу. Миру оставалось только надеть форму и готовиться к новой войне.
Зина Корзина (с)
https://zina-korzina.livejournal.com/708601.html
