Слова и смыслы

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» На веранде холодно. Не крещенский мороз, для последнего дня Святок вполне комфортно. Поэтому я ограничилась накинутым на плечи толстым вязанным пледом. Я глотаю воздух Крещенского сочельника, смешивая его с глотком горячего малинового чая с толикой кипрейного мёда, и выдыхаю лёгкое облако. Оно соревнуется по разнообразию рисунка с паром, поднимающимся над моей широкой кружкой, обняв которую я согреваю озябшие руки. В исчезающем рисунке волн облака и пара, в их сплетении, движении и колебаниях, я ищу ответ на закономерность и неизбежность событий двадцатилетней давности...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Хочу рассказать одну историю, которая приключилась со мной в юности... Это был 1970-ый год. Я учился в Индустриальном техникуме в Ленинграде, а жил в Пушкине – пригороде Ленинграда. Каждое утро вместе с другом Толяном мы садились в электричку, ехали в Ленинград, вечером возвращались домой. Электричка была, можно сказать, дом родной. Расписание мы знали наизусть, четко понимали, когда какая идет, с какими остановками: в Пушкине и Павловске остановки были всегда. Это было осенью, в конце сентября, мы с однокурсниками что-то отмечали, может, стипендию, а может, чей-то день рождения, отмечали мы скромно, и выпито было совсем чуть-чуть, но было...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Днем ты смотришь ко мне в окно, На ночь прильнешь к опущенной раме И никакой занавески меж нами Быть не должно. Выросшая из земли мечта, Ты облако сутью своей разреженной, Легкость в твоей голове зеленой, Почти пустота. Но я видал тебя в буревал, И ты по ночам, конечно, видало, Как существованье мое впадало В черный прогал. Мы с тобой от зари до зари Глядим друг на друга в упор и вчуже: Тобой владеет погода снаружи, Мной – погода внутри. Р. Фрост «Дерево в окне» (Перевод А. Сергеева) Два дня. Всего два дня оставалось Веронике на то, чтобы написать предисловие к сборнику стихов американских поэтов...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» 1 Эрик так и не смог уснуть: мешала непрекращающаяся головная боль. Он стиснул зубы, приподнимаясь на жёсткой больничной кровати, и сбитым распухшим кулаком ударил по кнопке вызова медсестры: – Эй, кто-нибудь! Опустите наконец эти чёртовы жалюзи! В дверях показалась пожилая медсестра, сжимая в руках крошечный стеклянный стаканчик: – Хорошо, месье Монер, – учтиво сказала она, протягивая ему стаканчик, – сейчас всё сделаю. Странно, что вам не нравится наш знаменитый карминный закат, здесь на острове его называют «неразлучник». – Медсестра недоумённо...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Тёплый нос уткнулся в морщинистую руку. Дрогнувшие пальцы Человека слегка прикоснулись к морде Собаки, и вновь свисли с кровати от бессилия. Буран тихо опустился на коврик рядом с постелью хозяйки, глубоко и тяжело вздохнул, что стало уже привычкой за последние дни, и опустил голову на свои мохнатые лапы. Но глаза не закрыл. Глаза его, несмотря на усталость и тревогу, практически никогда не отводились от Степаниды Андреевны. Стеша… Буран помнил, как его в щенячьем возрасте из холодной, мокрой и вонючей канавы достали добрые и такие теплые руки Стеши...