Слова и смыслы

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» На веранде холодно. Не крещенский мороз, для последнего дня Святок вполне комфортно. Поэтому я ограничилась накинутым на плечи толстым вязанным пледом. Я глотаю воздух Крещенского сочельника, смешивая его с глотком горячего малинового чая с толикой кипрейного мёда, и выдыхаю лёгкое облако. Оно соревнуется по разнообразию рисунка с паром, поднимающимся над моей широкой кружкой, обняв которую я согреваю озябшие руки. В исчезающем рисунке волн облака и пара, в их сплетении, движении и колебаниях, я ищу ответ на закономерность и неизбежность событий двадцатилетней давности...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Хочу рассказать одну историю, которая приключилась со мной в юности... Это был 1970-ый год. Я учился в Индустриальном техникуме в Ленинграде, а жил в Пушкине – пригороде Ленинграда. Каждое утро вместе с другом Толяном мы садились в электричку, ехали в Ленинград, вечером возвращались домой. Электричка была, можно сказать, дом родной. Расписание мы знали наизусть, четко понимали, когда какая идет, с какими остановками: в Пушкине и Павловске остановки были всегда. Это было осенью, в конце сентября, мы с однокурсниками что-то отмечали, может, стипендию, а может, чей-то день рождения, отмечали мы скромно, и выпито было совсем чуть-чуть, но было...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Днем ты смотришь ко мне в окно, На ночь прильнешь к опущенной раме И никакой занавески меж нами Быть не должно. Выросшая из земли мечта, Ты облако сутью своей разреженной, Легкость в твоей голове зеленой, Почти пустота. Но я видал тебя в буревал, И ты по ночам, конечно, видало, Как существованье мое впадало В черный прогал. Мы с тобой от зари до зари Глядим друг на друга в упор и вчуже: Тобой владеет погода снаружи, Мной – погода внутри. Р. Фрост «Дерево в окне» (Перевод А. Сергеева) Два дня. Всего два дня оставалось Веронике на то, чтобы написать предисловие к сборнику стихов американских поэтов...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» 1 Эрик так и не смог уснуть: мешала непрекращающаяся головная боль. Он стиснул зубы, приподнимаясь на жёсткой больничной кровати, и сбитым распухшим кулаком ударил по кнопке вызова медсестры: – Эй, кто-нибудь! Опустите наконец эти чёртовы жалюзи! В дверях показалась пожилая медсестра, сжимая в руках крошечный стеклянный стаканчик: – Хорошо, месье Монер, – учтиво сказала она, протягивая ему стаканчик, – сейчас всё сделаю. Странно, что вам не нравится наш знаменитый карминный закат, здесь на острове его называют «неразлучник». – Медсестра недоумённо...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Тёплый нос уткнулся в морщинистую руку. Дрогнувшие пальцы Человека слегка прикоснулись к морде Собаки, и вновь свисли с кровати от бессилия. Буран тихо опустился на коврик рядом с постелью хозяйки, глубоко и тяжело вздохнул, что стало уже привычкой за последние дни, и опустил голову на свои мохнатые лапы. Но глаза не закрыл. Глаза его, несмотря на усталость и тревогу, практически никогда не отводились от Степаниды Андреевны. Стеша… Буран помнил, как его в щенячьем возрасте из холодной, мокрой и вонючей канавы достали добрые и такие теплые руки Стеши...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» …Тот болгарский вояж для Марка Банеева, или просто Марика, не задался с первых дней. Во-первых, он дураком был, когда согласился в райкоме комсомола на эту турпоездку в составе молодежной группы. Ну а все остальное – во-вторых. Марик почему-то подумал, что его награждают путевкой как активного комсомольца: он уже несколько лет был членом бюро райкома и вел в местной газете молодежную страницу, регулярно принимал участие в заседаниях бюро райкома комсомола по разным важным вопросам. А оказалось, что бесплатные путевки в такие заграничные турпоездки дают только по линии профсоюза...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Мне было лет шестнадцать-семнадцать, и каждые летние каникулы я проводила на даче, в деревне. В тот раз соседский парень-студент из столицы катал девчонок на своём мотоцикле. Даже цвет помню – красный. А когда настала моя очередь, «повезло» – парню под манжету на рукаве каким-то чудом залетела оса. Сначала орать начал он. Потом и я за компанию... Вернулись мы не сразу, оба красные и запыхавшиеся. Сколько завистливых взглядов от красавиц деревенских досталось, у-у! Ещё бы, Вовка такой харизматичный, высокий, спортивный. Тощий, правда, поэтому и кличку имел «Кощей»...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Они встретились в Москве, в огромном шумном городе, в котором, говорят, приезжих всегда в два раза больше, чем местных. Она приехала из Донецкой области в гости к родственникам, а он – оказался в составе молодёжной делегации из Киева. Было начало мая 2025-го года, и весь мир знал, что именно в это время – многочисленные туристы со всех стран стараются попасть в русскую столицу. Конечно, восьмидесятилетие Великой Победы – событие грандиозное, и празднично украшенный город готовился принять и иностранные делегации. Пригласить всех желающих не было никакой возможности, но главы стран Европы хотели приехать обязательно...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Рано растерянно ступила на порог. В дом проникли воры. Вещи разбросаны. В зале вывернуты выдвижные ящички. Денег нет. Исчезла золотая цепочка с туалетного столика. Ключи от железной входной двери только у мужа и у неё… На окнах – плотная решетка. Так как же они могли проникнуть в квартиру на седьмом этаже? К вечеру вернулся муж. Погрустнел. Промолчал. Вдруг женщина выдала то, что первым пришло ей на ум: – Хорошо, что хоть перед уходом на рынок убралась. А то вор бы подумал, что мы неряхи… Мужа это немного покоробило. Взглянул на неё: в смысле? в своем ли она уме? Прошла неделя...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Темно. Холодно. Позёмка змеится, потом вдруг вскидывается, обжигая лицо снеговыми укусами. Где-то тоскливо воет собака. Чёрные избы, нахлобучив снежные шапки, крепко спят и кажутся нежилыми. Редкие фонари светят тускло и как-то безнадёжно… Девочка Машка, ученица пятого класса, как небольшой муравейчик, тащит в гору мешок с макулатурой: иногда на плече, иногда волоком, а порой, обнимая свою драгоценную ношу. 1985 год. Зима. Школа на окраине небольшого уральского городка вдохновляюще бодрит жёлтыми окнами, освещая путь ответственной пионерке. Справа частный сектор, слева новый микрорайон, из которого медленно движется Машка со своей поклажей...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» Жарко у нас в станице. Потому как... лето, красное. Солнце палит так, словно я в пустыне. Глаза ищут обупившуюся вывеску «Сельмаг». Только там, сейчас, и можно промочить горло, холодным пенным напитком, извлечённого на свет божий из старенького советского холодильника. *** Отряхиваю, штаны от пожухлой травы и топаю туда, где, если нет пивка, то можно хотя бы холодного чаю выпросить. Но увы! Не только мои глаза отыскали эту торговую точку, но и десятка два подобных мне страдающих тоже. *** Небольшой магазинчик гудел на разные голоса. – «Сибирская корона» заканчивается...

Рассказы из второго выпуска альманаха «Полынья» 1 Не знаю, с чего начать. О приюте рассказывать нечего. Приют – он и есть приют. Когда по возрасту выперли, пошел на поденщину. Куда больше? Жил, как черт в болоте: ни друзей, ни знакомых – просвет какой даже и не намечался. Сижу как-то вечером, после каторги десятичасовой, в дрянной забегаловке рядом с домом, где мы на троих конуру под крышей снимали, душу грею, пиво цежу. Тут подсаживается к столу барин в пальто на меху и шапке бобровой – физиономия круглая, глазищи желтые, губа верхняя короткая, зубы, как надо, не прикрывает, и над губой усы рыжей щеткой торчат...