ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ

Глава 1 Она произнесла это, разглядывая этикетку на бутылке дорогого вина, которое мы только что распаковали, чтобы отпраздновать нашу годовщину. Не глядя на меня. Ее голос был ровным, спокойным, таким же гладким и прохладным, как отполированная столешница нашего кухонного острова. Все началось с дурацкого, в общем-то, вопроса. С моей попытки вернуть то, что, как мне казалось, мы утратили. «А помнишь, как мы тогда, в самые первые наши свидания, целовались под дождем, как два сумасшедших?» — спросил...

Первый раз я почувствовал это не в ее словах, а в ее руках. Моя ладонь, готовая принять ее пальцы, встретила не тепло кожи, а холодный, скользкий экран ее смартфона. Она просто сунула его мне, не глядя, уткнувшись носом в витрину бутика, от которой веяло таким ледяным шиком, что у меня по спине пробежали мурашки. — Подержи, — бросила она через плечо, и эти два слова прозвучали как приказ, а не просьба. Как что-то само собой разумеющееся. Я стоял, сжимая в потной руке дорогой кусок стекла и металла, и смотрел на ее спину...

Она выбрала его «Ламборджини» вместо наших ночных разговоров под «Беломор». И выбрала так, будто я не два года жизни, а старую шкурку от банана выбросила за ненадобностью. До сих пор помню, как хрустнуло что-то внутри, в груди, будет лопнула перемороженная стеклянная трубка, и осколки вошли прямо в сердце, вызывая не боль, а странное, леденящее онемение. Она выбрала его «Ламборджини» вместо наших ночных разговоров под «Беломор». И выбрала так, будто я не два года жизни, а старую шкурку от банана выбросила за ненадобностью...

Первый звонок раздался в четыре утра. Я проснулся от этого пронзительного, настойчивого треска в виске и какое-то время просто лежал, уставившись в потолок, слушая, как он смешивается с мерным тиканьем часов на тумбочке. Потом рука сама потянулась к телефону, скользнула по холодному стеклу, и я увидел ее имя — «Люся». Сердце, глупый кусок мяса, рванулось в горло, сдавив его так, что я едва сумел прохрипеть: «Алло?» Но в трубке не было ее голоса. Только ветер. Долгий, завывающий, одинокий ветер, который рвал и метался где-то далеко, в другой жизни, в другом измерении...

Глава 1 Ком в горле встал таким тугым, болезненным узлом, что я едва смог проглотить глоток дорогого вина. Оно было терпким, с нотками дуба и чего-то еще, чего я не мог распознать, как не мог распознать выражение ее глаз across the столика. Они были спокойны, почти пусты. А слова, только что слетевшие с ее губ, висели между нами тяжелым, отравленным облаком. «Я ищу выгоду, а не любовь». Это прозвучало так же буднично, как если бы она заказала еще одну бутылку воды или попросила передать соль. Я отставил бокал, и его ножка с тонким, едва слышным звоном столкнулась с тарелкой...