Записки Мюнхгаузена

— Опять весь день в телефоне? — раздалось с порога. Шорох пакетов, тяжёлый вздох. Татьяна Викторовна вошла в квартиру, бросила сумку на тумбочку и посмотрела на дочь. — Мам, я работала, — буркнула Настя с дивана. — Да ну? И где результат? — мать прищурилась, склонилась над ноутбуком. — Завтра последний день за квартиру, а у меня, как всегда, одна зарплата на двоих. — Всё под контролем. Просто сейчас клиентов мало, кризис, — Настя натянуто улыбнулась. — Кризис? У Светкиной дочки из второго подъезда почему-то нет кризиса! Две работы! А у тебя всё «временные трудности»...

— Значит, я, по-твоему, дура? — Лариса стояла, сложив руки на груди, её тонкие губы были плотно сжаты. — Я этого не говорил, — ответил Артём, устало потирая висок. — Но ты это имеешь в виду! Прямо сказать боишься, да? Артём закатил глаза. Этот разговор уже шёл по третьему кругу. Ему хотелось схватить свою куртку, хлопнуть дверью и уйти, но… уходить было некуда. — Ларис, я просто сказал, что ты порой принимаешь решения на эмоциях. — О, спасибо за анализ, доктор Фрейд! Может, ещё расскажешь мне про мои комплексы? Или, может, выпишешь диагноз? Она сжала кулаки, и Артём понял: вот сейчас начнётся...

— Ты с ума сошёл, что ли? — голос матери дрожал от злости. — После всего, что ты натворил, ещё и ко мне заявился? — А куда мне идти? — Алексей прислонился к дверному косяку, тяжёлая сумка оттягивала руки. — На улице ночевать? Съёмная квартира денег стоит, а работы толковой нет. — Так найди работу! — её взгляд прожигал. — Хватит на шее сидеть у всех подряд! Жену обобрал, теперь ко мне прикатил? — Никого я не обирал! — голос Алексея взвился. — Квартира ей осталась, всё ей! А я что? Ты хоть понимаешь, что в жизни всякое бывает? — Понимаю, — Лидия Сергеевна медленно покачала головой...

Александр стоял посреди комнаты, сжимая в руках телефон так, что побелели пальцы. Голос его звенел и срывался от напряжения: — Всё, Ань. Я больше это терпеть не собираюсь. Мама права — сын не мой. Это уже даже соседям видно! Анна прижала ребёнка к груди, стараясь говорить спокойно, но губы её дрожали. — Ты вообще слышишь себя? Ты всерьёз веришь в эту чушь? Мы же семья, Саш… — Семья? — он усмехнулся, но в голосе было больше горечи, чем смеха. — Тогда скажи, зачем мне тесты? Зачем всё это? Ты ведь знаешь, что я прав...

Ольга замерла, едва не уронив тарелку с пирожками. В комнате повисла звенящая тишина. Только чайник на кухне еле слышно шипел. Сергей отвёл взгляд. Его брат Артём, сидевший напротив, картинно вздохнул и приложил ладонь ко лбу. Его жена Вера увлечённо изучала ногти. — Мы?! — выпалила Ольга, не в силах сдержаться. — Мы только что это всё осилили! Вы серьёзно?! Зинаида Ивановна хмыкнула, словно уже знала, что начнётся. — А кто же ещё, Олечка? Вы семья. Помогать надо. Артём с Верочкой сами не вытянут, у них ребёнок...

— Лида сказала, ресторан подтвердили, — Марина говорила так, будто не замечала напряжения в голосе Тани. — Ну и насчёт денег. Вы с Серёжей всё перевели? Таня молчала пару секунд, пытаясь подобрать слова, но Марина уже продолжила: — Там сумма небольшая, если честно, я даже думала добавить из своих, но знаете, с моими тратами… Это ж для мамы всё, вы понимаете. — Подожди, — Таня всё-таки перебила её, стараясь сохранить спокойствие. — Мы об этом не договаривались. Серёжа мне ничего не говорил. — Ой,...

— Оль, ну скажи, зачем тебе одной такая огромная квартира? — Наташа, младшая сестра, не отрываясь от пирога, обратилась к Ольге. Её голос звучал громко, с намёком на укор. — Ну скажи, Серёжа, разве я не права? Сергей, её муж, сорокалетний мужчина с всегда уставшим выражением лица, лениво водил вилкой по тарелке с картошкой. Не поднимая глаз, он пробормотал: — Может, ей так удобнее... Все они сидели в квартире Ольги, просторной, светлой, идеально отремонтированной трёхкомнатной. Гостиная с мягким...

о бросила невестка Вадим смотрел на Марину так, словно видел её впервые. В его глазах застыло что-то среднее между ужасом и яростью. - Я отправила твою мать из нашего дома! Пусть не приходит сюда! - с вызовом произнесла Марина, поправляя выбившуюся прядь волос. - Она вечно лезет в нашу жизнь, критикует всё подряд. Я просто не выдержала! Вадим медленно опустился на стул, его пальцы побелели от напряжения. - Ты хоть понимаешь, что она после операции? Что ей нужна помощь? - А ты понимаешь, что она манипулирует тобой? - Марина нервно забарабанила пальцами по столу...

Ира сидела на потёртом диване, стоящем у окна небольшой квартиры, которая по документам теперь принадлежала ей. Квартира была скромная, но уютная: светлые стены, обои, прошедшие через пару десятков лет истории, и надёжная мебель, о которой отец, Андрей Павлович, говорил с гордостью. Андрей Павлович был человеком старой закалки: трудолюбивым, но не слишком расточительным. Он буквально своими руками доводил квартиру до ума, так что теперь даже стены, казалось, держали отпечаток его упорства. После его смерти квартира по праву досталась Ире как единственной наследнице...

— Мам, да ты не понимаешь! Я ведь для Маши старался! — Игорь метался по комнате, как ошпаренный веник, сжимая сигарету, которая давно догорела. Его голос срывался, в нём боролись гнев и отчаяние. Нина Васильевна, его мать, стояла у окна и просто смотрела на двор через запотевшее стекло. Поздняя осень разливала за окном серую тоску. Листья облепили тротуары, моросил мелкий дождь. Внутри было не лучше — так же сыро и пусто. — Ты сам взял этот кредит, — сухо произнесла она, не оборачиваясь. — Сам и выпутывайся...

Когда Виктор и Валерия впервые ступили на порог своей новенькой квартиры, ощущения были просто непередаваемыми. Квартира, хоть и была взята в ипотеку, но стала для них настоящим символом начала новой семейной жизни. Просторная, с большими окнами, в новом районе – она манила их своими пустыми стенами, которые так и хотелось заполнить любовью и уютом. Лера тут же взялась за дизайн: в голове роилось множество идей, от милых подушек до уютного освещения. Однако радость вскоре омрачила реальность — их финансовые планы требовали больших затрат...

У Вали был обычный, ничем не примечательный день, когда в её жизнь внезапно ворвалась новость, изменившая всё. Она возвращалась домой с работы, заурядная усталость сдавливала плечи, в сумке лежал пакет молока и несколько яблок, а в голове — простой план на вечер: улечься на диван с книгой и отдохнуть. Но этот план рухнул, когда она вошла в квартиру и услышала голос матери, срывающийся на высоких тонах. — Валя, у тебя письмо! Это что-то важное, из нотариальной конторы! — мать, явно взволнованная, помахала конвертом в руках...