Улыбнись и Попробуй

Алексей снял куртку и бросил её на спинку стула. В его голосе звучала уверенность, будто этот вопрос уже решён. — Ты же справишься? Лиза лежала на диване, прижав к пояснице тёплую подушку, пытаясь найти хоть какое-то облегчение. Она ощущала, как тело налилось тяжестью, а давление, казалось, пульсировало в висках. Даже дыхание давалось с трудом – ребёнок активно шевелился, давя на внутренние органы. Она медленно открыла глаза, чувствуя, как тревога холодком разливается по телу. Алексей был полон энергии, будто и не замечая, насколько она измотана...

Алёна, задумавшись, сидела за столом на кухне и рассеянно помешивала чай ложкой. Из соседней комнаты доносился приглушённый голос Максима, укладывающего сына. Но даже этот спокойный, привычный шум не мог заглушить голос Лидии Петровны, который эхом отдавался в её голове. Как можно так говорить? Алёна старалась не принимать близко к сердцу, но за последние месяцы старушка окончательно превратила их жизнь в кош мар. Два года назад это казалось разумным решением. Вложить силы и терпение в уход за пожилым человеком, получить в будущем свою крышу над головой… Это был выход...

Мы сидели на кухне в доме у Елены. Стол, был заставлен чашками и неубранными тарелками после ужина. В уголке стола стояла миска с яблоками, одно из которых я вертела в руках, так и не откусив. — Выбора у нас нет, — голос Лены звучал решительно. — Брат решил, что может просто нас вышвырнуть. Я не позволю. — Лена, ты серьезно о суде? — Я сильнее сжала яблоко в руке. — Это же мама… — Именно. Это мама, Мама всегда ставила Диму выше нас. Даже когда отец был жив… Я помнила. Помнила, как отец с братом ездили на рыбалку, пока мы с Леной убирали в доме...

— Приглядите за моей дочкой. У вас же мальчик, пусть вместе мультики посмотрят, — сказала женщина и посадила ребёнка рядом с нами. Я не успела ничего сказать, только проводила её взглядом. Она даже не сделала паузы, чтобы дождаться нашего согласия. Сын смотрел на меня с приподнятой бровью, не произнося ни слова, но я прекрасно понимала этот взгляд. — Это вообще нормально? — наконец произнес он, склонившись ко мне. — Нет, — вздохнула я, глядя на ребёнка. — Но, похоже, нам придется пока присмотреть за ней...

Мой голос прозвучал глухо, почти умоляюще, и тут же затерялся в тишине кухни. Лена вздохнула, подняла на меня глаза. Карие, унаследованные от отца, но с той холодной тенью, которой у него никогда не было. — Мам, ну опять ты… Ты же знаешь, что всё для детей! Твои внуки должны нормально питаться, одеваться. Ты же не хочешь, чтобы они голодали? Её голос звучал мягко, почти ласково, но в нем чувствовалась твердость, как у стали, спрятанной под бархатом. Я молчала. В висках стучало. В этом «ты же не хочешь» звучала угроза, но произнесена она была так искусно, что сложно было уцепиться за слова...

Алексей произнёс это сдержанным, ровным голосом во время семейного ужина. В его тоне не было ни сомнений, ни колебаний — только подчеркнутая спокойная уверенность. Марина внимательно посмотрела на мужа, словно раздумывая над его словами. Затем ответила таким же ровным, нейтральным голосом: — Ясно. Алексей кивнул, подтверждая сам себе сказанное. — Да. Я всё хорошо посчитал. Так будет правильно. Он снова взялся за столовые приборы, будто это был обычный разговор о погоде или планах на выходные. На Марину нахлынули воспоминания...

Это уже за гранью разумного! С какой стати я должна простить мужа, который предал меня? Увлекся молодой, ощутил прилив сил, «вторую молодость» – и без сожаления оставил меня после двадцати двух лет брака. А теперь его мать уверена, что он перебесится, одумается и вернётся, будто это обычная мужская слабость, которую я должна безропотно простить. И ради этого она предлагает мне половину квартиры? Думает, что таким образом обезопасит себя, прикроет свои тылы? Как же всё у неё просто! А мои чувства? Моя гордость? Об этом она, конечно, даже не задумалась...

Если у меня когда-либо были сомнения насчет моего места в семье, они исчезли в тот день, когда я узнала о завещании. Я была у родителей дома, в том самой квартире, в которой выросла, за который платила последние пять лет: коммунальные счета, покупка продуктов, ремонт крыши, помощь с уборкой. Я держала этот дом на плаву, пока моя младшая сестра, Кира, жила так, словно мир ей что-то задолжал. Безработная, вечно пребывающая в поисках себя, обиженная на реальность, в которой ей почему-то не выпадало золотых билетов...

Свекровь сказала это тихо, почти буднично, вытирая руки о льняное кухонное полотенце. — Вы серьезно? — Мой голос внезапно охрип. — Это же просто прописка, формальность. Мы же ничего у вас не отбираем. Наталья Павловна выдержала паузу. Она никогда не кричала, никогда не устраивала сцен. Все ее слова звучали, как окончательный вердикт. — Ты сама подумай, Катя, — сказала она мягко. — Брак у вас скоропалительный, из-за беременности. А что, если вы разбежитесь? Куда мне потом внучку выписывать? По судам бегать? Я смотрела на свекровь, едва веря в то, что слышу...

Голос Галины Петровны звучал натянуто, с той самой ноткой беспомощности, которую она так мастерски включала, когда что-то нужно было от сына. Она продолжила жаловаться: – Илья, ты не представляешь, сколько сейчас всё стоит! А пенсия у меня… ну ты же знаешь, просто слёзы. Как можно прожить на такие копейки?! Я стояла на кухне, прислушиваясь к разговору, хотя, в общем-то, ничего нового не ожидала услышать. Илья потёр виски. Он знал, что этот разговор не закончится быстро. – Мам, мы же только неделю назад привезли тебе кучу продуктов… Куда всё делось? В трубке – многозначительная пауза...

Ольга раздражённо провела пальцем по экрану, завершая вызов. Сердце колотилось, а в голове всё ещё звенели мамины слова. Она знала этот тон – тихий, но полный скрытой угрозы. — Значит, по-хорошему не хочешь… Эта фраза звучала не просто как упрёк, а как предостережение. Но Ольга отступать не собиралась. Она не раз шла на компромиссы, мирилась с чужими желаниями в ущерб своим. Но не сейчас. Не в этот раз. Она устало опустилась на диван, сжав в руках телефон. Вспомнилась сцена, что разыгралась всего несколько минут назад: настойчивый мамин голос, увещевания, попытки надавить на совесть...

Да что они о себе возомнили! Я старалась, выбирала подарки, накрывала стол… Этот праздник должен был стать началом тёплых семейных отношений… А они даже элементарного уважения не проявили! *** В тот день к нам в гости я пригласила новую девушку моего сына и ее маму. Мне показалось, что 8 марта будет прекрасным поводом для знакомства с их семьей. Мой сын Саша уже полгода встречался с Дашей. Сперва он скрывал от нас свою девушку. Когда наконец представил её, у меня появилось чувство беспокойства. Я...