Братство последних романтиков

Лишь потому, что где-то в самом дальнем, Затридевятом тихом уголке Природы, слабым отблеском сусальным Закатный, но тебя встречает – свет. Лишь потому, что утро неизбежно Какой бы ни была тревожной ночь, Лишь потому, что верная надежда С тобой. Пусть ты не в силах превозмочь Печаль, усталость, новое паденье, Но свет её, как маленький факир Напоминает – будет воскресенье – На воскресеньи зиждется весь мир. Лишь потому, что тело просит воли, Душа нашёптывает телу: только верь… Ты вновь и вновь выпалываешь боли И, уходя, не закрываешь стуком дверь… Праздник поздней осени существовал во многих культурах древности. Это праздник сразу двух урожаев, того, который только собран в закрома, и которому предстоит быть съеденным грядущей зимой, и того, который только пал в землю семенами. Сегодня мноие трактуют Хэллоуин / Духов день / День всех святых/ Самайн как довольно мрачный праздник, а ведь это праздник грядущих надежд, тех, которым еще только предстоит вызреть и взойти к солнцу нововой весной. Стихотворение Терентия Травника было проиллюстрировано картиной "Эос", которую создал искусственный интеллект специально для несуществующего художника Эмиля Корси.

Говорят, Беатриче была горожанка, Некрасивая, толстая, злая. Но упала любовь на сурового Данта, Как на камень серьга золотая. Он ее подобрал. И рассматривал долго, И смотрел, и держал на ладони. И забрал навсегда. И запел от восторга О своей некрасивой мадонне. А она, несмотря на свою неученость, Вдруг расслышала в кухонном гаме Тайный зов. И узнала свою обреченность. И надела набор с жемчугами. И, свою обреченность почувствовав скромно, Хорошела, худела, бледнела, Обрела розоватую матовость, словно Мертвый жемчуг близ теплого тела. Он же издали сетовал на безответность И не знал, озаренный веками, Каково было ей, обреченной на вечность, Спорить в лавочках с зеленщиками. В шумном доме орали драчливые дети, Слуги бегали, хлопали двери. Но они были двое. Не нужен был третий Этой женщине и Алигьери. Стихотворение Давида Самойлова было проиллюстрировано картиной "Приветствие Беатриче" Данте Габриэля Россетти. Любовная история Данте Алигьери и Беатриче Портинари была первой "манией" Россетти. Определенная зацикленность вообще своейственна многим художникам. Они пишут один и тот же образ вновь и вновь, пытась поймать "тот самый" ракурс или свет в надежде, что изменив какие-то детали и нюансы, они смогут перенести видение из своей головы на холст. Прерафаэлиты в этом случае специфичны тем, что, помимо "маний" индивидуальных (например, у Эдварда Коули Берн-Джонса есть весьма личная зацикленность на богине Надежды) они страдали еще и "маниями" коллективными. Например, все братство "хором" написало что-то около пятидесяти "Офелий". Но Данте Габриэль Россетти был к офелиемании практически не причастен. Образ загадочной и даже судьбоносной Беатриче впечатлял его куда больше. Ей художник посвятил не менее десятка картин. Мы готовим об этом цикле большую статью, которая выйдет на нашем канале уже в ближайшие выходные.

Из ветреницы белой Сплетите мне венок, Чтоб с вольными ветрами Он мне взлететь помог. Чтоб я резвится и играть С ветрами наравне Могла среди морей и бурь, Иль думать в тишине. Но ветрениц венок бессилен Поднять меня к ветрам. В недолгий срок, простой цветок, Завянет он и сам. Стихотворение Кристины Россетти (в нашем очень вольном и совсем не профессилнальном переводе) было проиллюстрировано картиной Джона Уильяма Уотерхайса "Флора и Борей". Об этой картине у нас есть отдельная статья.