Стеклянная сказка

В середине прошлого века, пока весь мир сходил с ума по рок-н-роллу и учился извлекать прибыль из развлечений, серьезные дяди в кабинетах решили, что звук должен быть качественным. Так на Западе и в Японии родилась индустрия Hi-Fi. Появились бренды-легенды, золотые разъемы и акустика размером с платяной шкаф. Индустрия процветает уже лет семьдесят. Там это бизнес, уважаемое хобби и маркер статуса. Заиметь дома стойку с аппаратурой McInosh или Audio Note — это как повесить подлинник Дали в прихожей...

Представьте себе зимний лес где-то в глубине Карелии или Беларуси. Снег хрустит так, что слышно за километр, мороз щиплет щеки, тишина звенит. И среди этой первозданной красоты можно наблюдать удивительную картину. Серьезные люди, настоящие ученые и лесничие, подходят к деревьям не с топорами и пилами, а с... гаджетами и измерительными приборами. Они бережно осматривают стволы, сверяют данные и ставят метки на карте. С ума сойти! Что вообще происходит? Они что, ищут вход в Нарнию? Нет. Они проводят перепись настоящего национального достояния...

Каждый год, 31 декабря, по всей нашей необъятной стране начинается священнодействие. Миллионы семей, как по команде, достают из закромов самый большой тазик и начинают строгать. Это не просто готовка. Это — ритуал. Это — наша новогодняя медитация. Это — Оливье. И вот представьте себе на секунду месье Люсьена Оливье, того самого француза, который в 1860-х годах придумал этот салат в своем московском ресторане «Эрмитаж». Он, как ювелир, выкладывает на тарелку нежнейшее филе рябчика, томные раковые шейки, кубики прессованной паюсной икры, поливая все это своим секретным соусом «провансаль»...

Есть такой стереотип о «диком капитализме» XIX века. Обычно мы представляем себе пузатого фабриканта в цилиндре, который ест ананасы, рябчиков жует, а его рабочие ютятся в сырых подвалах по 20 человек в комнате и штрафуются за каждый чих. И ведь, чего греха таить, часто так оно и было. Историй о том, как купцы-самодуры просаживали миллионы в кабаках, пока их сотрудники голодали — вагон и маленькая тележка. Богатство — это испытание, которое проходят единицы. От золотой пыли у многих срывает «крышу» так, что обратно не приколотишь...

Представьте себе типичный американский бар из кино. 70-е годы. Дым коромыслом, виски рекой, а за столом сидят мужики и жалуются на жизнь. Вернее, на своих питомцев. — Мой кот опять содрал новые обои, — говорит один. — А моя собака требует гулять в три часа ночи, в дождь, — вторит ему другой. — Попугай выучил матерные слова и орет их, когда приходит теща, — жалуется третий. И тут один из них, рекламщик по имени Гэри Дал, уставший от этого нытья, стучит кружкой по столу и говорит: — А у меня, ребята, идеальный питомец...

У нас в России есть негласное правило, впитанное с молоком матери и сказкой про трех поросят: дом должен быть каменным. Точка. «Мой дом — моя крепость» — это не просто поговорка, это национальная идея. Если стукнуть по стене кулаком, то сломаться должен кулак, а не стена. Поэтому мы льем бетон кубометрами, кладем газоблок, обкладываем это всё кирпичом, и чувствуем себя в безопасности. А потом мы смотрим американские фильмы или ролики на Ютубе и крутим пальцем у виска. Видели, как они строят? Приезжает...

1900 год. Париж. Столица мира, моды и изящных искусств. Всемирная выставка — главное шоу планеты, где каждая страна пытается доказать, что она самая-самая. Французы выставляют тончайший фарфор и изящные бронзовые статуэтки. Немцы привезли сверхточные оптические приборы. Американцы хвастаются какой-нибудь новой хитроумной машиной, которая сама чистит картошку. И тут на сцену выходят наши. Суровые бородатые мужики с Урала. И выкатывают на площадь... огромный, черный, ажурный чугунный павильон. Представляете...

Попробуйте объяснить своему другу из Техаса наш главный новогодний ритуал. Начните медленно: — So, you take a small piece of paper... (Так, берешь маленький кусочек бумажки...) — Okay... — You write a secret wish on it... (Пишешь на ней секретное желание...) — Uh-huh... — Then you set it on fire... Yes, FIRE. (Потом поджигаешь... Да, ОГОНЬ.) — WHAT?! — Then you dump the ashes into your champagne... (Потом бросаешь пепел в шампанское...) — ... — And then you drink it. All in 12 seconds. No, we are not a cult...

Северный Урал — место совершенно удивительное, по-своему магическое и, чего греха таить, с характером. Если Южный Урал — это такая демо-версия суровости, где погода любит пошутить и резко сменить гнев на милость, то у нас, на Севере, шутки заканчиваются примерно в октябре. Многие, кто ни разу здесь не бывал, рисуют в голове картинку из «Игры Престолов»: вечная стена льда, белые ходоки, а местные жители передвигаются исключительно на оленях, закутавшись в шкуры мамонтов. Но как только ты попадаешь сюда реально, шаблоны трещат по швам громче, чем лед на весенней реке...

Отношение к растительности на даче — отличный маркер для классификации людей. Глобально всех нас можно поделить на два лагеря. Первые — это педанты-садоводы. У них на участке царит диктатура: культурные растения маршируют стройными рядами, а любой «нелегальный иммигрант» в виде сорняка подлежит немедленной депортации в компостную кучу. Травинка выбилась из общей геометрии? Расстрел тяпкой на месте! Всё должно быть по фэншую, ну или хотя бы по линейке. Вторые — это «зеленые дальтоники». Им абсолютно фиолетово, что растет — лишь бы было зеленым...

Сегодня подготовка к Новому году — это что? Зашел в приложение доставки, накидал в корзину горошек, колбасу, шампанское по акции, нажал кнопку «оплатить». Через час курьер привез. Скучно. Прагматично. Никакой романтики. А вот в СССР... В СССР Новый год не покупали. Его добывали. Это был не просто праздник. Это был квест, спецоперация, главное приключение года, в котором участвовала вся семья. И, черт возьми, почему-то именно эти воспоминания — самые теплые. Давайте нальем себе чаю, достанем с антресолей коробку со старыми елочными игрушками и вспомним, как это было...

Представьте, стоите вы в пробке. Вокруг — унылые серые коробки. И тут мимо вас, в соседнем ряду, не проезжает, а буквально проплывает... акула. Огромная, зубастая, с плавниками. Не в воде, а на колесах. И улыбается. Первая мысль: «Все, допился». Вторая: «А где купить такую же?». Так вот, это не белая горячка. Это — искусство. Искусство, которое придумали такие же сумасшедшие гении, как американец Том Кеннеди. Мужик, который когда-то работал в газете в Хьюстоне, а потом однажды посмотрел на свой обычный, скучный Nissan Sentra и решил: «Нет, так жить нельзя»...