Рецепты Джулии

Ключ поворачивался в замке туго, будто сопротивляясь. Ольга прислонилась лбом к холодной двери и замерла на секунду. День выдался адским – сплошные переговоры, срывающиеся сделки, начальник, который умудрялся найти придирку даже к идеально составленному отчёту. Хотелось одного: скинуть туфли, залезть под плед и просто... молчать. Но дверь распахнулась раньше, чем она успела её открыть. – Наконец-то! – Игорь стоял на пороге, скрестив руки на груди. Лицо напряжённое, губы поджаты. – Мама звонила. Говорит, ты отказала ей в кредите...

Триста тысяч. Триста! Тысяч! Рублей! Я снова и снова прокручивала эту цифру в голове, глядя на пустую банковскую выписку. Вот так просто — взяла и отдала. Последние деньги, которые копила двадцать лет. А знаете, что самое обидное? Даже спасибо не услышала. — Татьян, ну что ты там застыла? — раздражённый голос Николая ворвался в мои мысли. — Опять считаешь свои копейки? Сколько можно! Вот так. Мои копейки. Которых больше нет. Которые я отдала ему полгода назад на его очередную "гениальную" идею — мастерскую по ремонту мебели...

Я сидела на веранде с чашкой травяного чая, когда Виктор вышел из дома с таким видом, будто только что выиграл в лотерею. Знаете это выражение лица — когда человек доволен собой настолько, что аж светится? Вот именно такое было у моего мужа в тот момент. — Лидочка, — начал он тем тоном, который я научилась распознавать за сорок два года совместной жизни. Это был тон человека, который уже всё решил и теперь просто ставит тебя перед фактом. — Завтра вечером к нам придут Серёжа с Мариной, Костик с новой женой — кстати, надо же наконец познакомиться, и ещё парочка ребят с работы...

Наталья замерла с кухонным полотенцем в руках. Эти слова прозвучали как пощёчина — резко, больно, окончательно. Двадцать лет... Двадцать лет она слушала подобное, но сегодня что-то внутри оборвалось. — Терпеть? — она медленно повернулась к мужу, глядя ему прямо в глаза. — Знаешь что, Игорь? Ты прав. Никто больше не стал бы. Он усмехнулся, довольный своей правотой. Откинулся на спинку дивана, потянулся за пультом. Для него разговор был окончен — как всегда, последнее слово осталось за ним. — И не будет, — добавила Наталья тихо...

Я стояла у окна и смотрела, как первый снег засыпает наш двор. Тот самый двор, где мы с Аллкой в детстве лепили снеговиков, где мама выходила на балкон и кричала нам обедать... Господи, как же давно это было. И как недавно одновременно. Телефон в кармане завибрировал — сообщение от нотариуса. Завтра оглашение завещания. Я знала, что мама оставила квартиру. Не знала только — кому именно. Мы с сестрой не обсуждали это. Вообще в последние недели после похорон мы почти не разговаривали. Алла приезжала только забрать мамины вещи — те, что я сложила в коробки...