Слово о полку Игореве | Альтернативная версия | Игорь Маркелов

В «Слове о полку Игореве» самый известный и трогательный фрагмент — «Плач Ярославны». Все считают: это Евфросинья Ярославна, дочь Ярослава Осмомысла, плачет в Путивле по мужу Игорю Святославичу после поражения 1185 года. Я нашёл: нет. Это плач Анастасии («Настаськи»), сожжённой в Галиче в 1173 году как ведьмы. И плачет она не по Игорю, а по своему «Ладе» — Ярославу Осмомыслу, ушедшему в поход на Дунай. Разберём текст по строкам и покажу доказательства. Место действия — Путивль, а не Галич «Ярославна рано плачет в Путивле на забрале, аркучи…» Почему Путивль? В 1173 году Ольга Юрьевна (законная жена Ярослава) схватила Настаську и сожгла на площади...

В «Слове» есть загадочная строка: «Ярославля Ольгова коганя хоти». «Коганя» — это не просто «каган», а «инкогнито-каган». Я нашёл: Олег Ярославич, автор «Слова», в 1173–1187 годах был каганом остатков Хазарского каганата на нижней Волге. Доказательства: В 1173 году сожгли Настаську — мать Олега. Его, 14-летнего, отправили в Хазарию синекурой — почётным каганом (власть у бека, каган — сакральная фигура). Материнская линия — из хазарских коэнов (по летописям Галича)...

Все привыкли думать: «Слово» — чисто русское произведение, народное, былинное. Я утверждаю обратное: это высокая европейская сирвента, написанная человеком, который знал провансальскую поэзию лучше многих современников Франции. Доказательства — в самом тексте. Жанр — сирвента, а не поэма Сирвента (старофранц. sirventes) — политическая песня, которую трубадуры накладывали на мелодию и строфику уже существующей любовной кансоны. В «Слове» это сказано прямо: «Не лепо ли ны бяшет, братие, начати старыми...