Рассказы • О чём молчат мужчины

Смерть не всегда приходит в чёрном — иногда она носит яркий шарф и водит спортивный кабриолет. После её смерти его мир сузился до размеров фотографии в позолоченной рамке. Катя смеялась, запрокинув голову, и в её глазах плескалось летнее море. Таким он и старался её помнить — живой, а не той, что лежала потом под белой простынёй на каталке в морге. Он разговаривал с фотографией, рассказывал о прошедшем дне, о том, что купил в магазине, о том, как за окном снова пошёл дождь. Ответом ему была лишь тишина, густая, как смоль...

Иногда самое страшное предательство рождается из самой искренней любви. Анна поняла это, стоя над кроваткой спящего сына, чьё каждое дыхание казалось ей укором. Оно было похоже на тихий шелест листвы за окном — такое же естественное и такое же недосягаемое для неё. Их с Максимом брак трещал по швам уже давно, едва выдержав тяжесть диагноза «бепрелодие». Это слово врачи произносили с холодной профессиональной симпатией, но для Анны оно звучало как приговор. Оно означало пустоту внизу живота после каждой неудачной попытки...

Он был одержим ею. Её ум, её стиль, её дерзость сводили его с ума. Он мечтал поймать её. Блеск — вот что он ненавидел больше всего. Блеск витрин, ослепляющий даже ночью, блеск отполированного до зеркального глянца паркета в особняках, где всё пахло не жизнью, а деньгами. Но сегодня, стоя перед взломанным сейфом в особняке антиквара Громова, следователь Игорь Петров испытывал не ненависть, а почти профессиональный восторг. Преступление как искусство. Искусство, доведённое до абсолюта. На месте преступления царил идеальный порядок...

Диагноз— смерть. Лекарство — ненависть. Рецепт — ложь. Он принял это лекарство и выжил. Он сидел в своём кабинете на двадцатом этаже бизнес-центра, залитом безжалостным светом неоновых вывесок, и вглядывался в своё отражение в тёмном стекле. Там отражался успешный, собранный мужчина в дорогом костюме. Маска, за которой никто не видел глубокой трещины, проходившей через самое его нутро. Всё рухнуло в тот день, когда прозвучал диагноз — редкая, коварная опухоль мозга. Вердикт врачей — «пятьдесят на пятьдесят» — прозвучал как издевательство...

Иногда самые откровенные разговоры происходят в полной тишине и абсолютной темноте. Где нет лиц, лишь тепло кожи и биение сердца, выдающее все тайны. Максим потянул узел галстука, глядя на своё отражение в зеркале в лифте. Идеальный костюм, дорогие часы, гладкое лицо вполне успешного мужчины. Но пустота внутри, которую не заполняли ни сделки, ни статус. Он возвращался домой, а чувствовал себя как на каторге, где каждый предмет напоминал не об уюте, а о долге. Ключ щёлкнул в замке. — Катя, я дома!...