Мастерская Александра Молчанова

Я отношусь к писательским группам и мастерским как к мощному, концентрированному лекарству. В нужной дозе, у правильного врача — оно способно поставить на ноги, дать силы и направление. Но! Передозировка, шарлатан-целитель — и ты получишь творческое отравление, после которого годами не можешь прикоснуться к перу. Главная ценность группы — не в том, чтобы «научиться писать». Писать учатся только одним способом — писанием. Читая ту самую, сложную, настоящую драматургию. Ценность — в отклике. Ты перестаешь быть гласом вопиющего в пустыне...

Знакомое чувство, когда смотришь новый фильм или читаешь книгу, и тебя не покидает ощущение: "Эй, а я это где-то уже видел!"? Сюжет вроде другой, герои новые, а что-то главное, какая-то сердцевина — до боли знакомая. Американский ученый Джозеф Кэмпбелл как раз и объяснил это "что-то" в своей легендарной книге "Тысячеликий герой". Если в двух словах — он считает, что все великие истории (мифы, сказки, религиозные притчи, а теперь уже и блокбастеры) — это вариации одного-единственного сюжета. Он назвал его "Путешествие героя" или "Мономиф"...

А потому что пьеса — это не про монолог. Она про диалог. Про столкновение. Когда ты садишься за пьесу, ты совершаешь первое и самое главное действие для прокачки своего эмоционального интеллекта - ты добровольно перестаёшь быть одним человеком. Ты расщепляешься. На двух, трёх, пятерых разных людей. И ты обязан ими всеми управлять. Но чтобы управлять — надо понять. А чтобы понять — надо залезть в их шкуру. Упражнение первое: Выйти из себя. Представь, ты пишешь сцену ссоры. Мужчина и женщина. Он пришёл поздно, она его «вертел полчаса на мясорубке»...

Ну хорошо, а как быть с человеком, который заявляет: «Я верю в Бога», но при этом никогда не переступает порог храма, не участвует в таинствах, не идентифицирует себя ни с одной конфессией? Социологи называют это «believing without belonging» — «верить, не принадлежа». Его мы на какую полочку поставим и какой ярлычок приклеим? Давайте присмотримся повнимательнее. Еще недавно мы бы такого человека записали в «воцерковленные» или, наоборот, в «атеисты». Третьего не дано. Ан нет — оказалось, дано. Таких людей уже миллионы и становится все больше...

Читать чужую пьесу как драматург – это не то же самое, что читать ее как зритель или даже как режиссер. Мы идем на разбор, как патологоанатом на вскрытие, чтобы понять, что и как здесь работает. Первый шаг: Чтение «в слепую». Возьми пьесу, о которой ты ничего не знаешь. Ни автора, ни сюжета. Просто начни читать. Засеки время. И главное – лови свои живые, непосредственные реакции. Где тебе стало скучно? Где ты улыбнулся? Где инстинктивно перечитал реплику? Где возник вопрос «и что же дальше?», а где – «ну и зачем это?»...

Знакомьтесь, Курт Левин. Если бы социальная психология была вечеринкой, то он был бы тем самым парнем, который придумал фразу «Это зависит от ситуации». Его книга «Разрешение социальных конфликтов» - это не сборник рецептов в духе «сделай раз и помирись». Это фундаментальное исследование о том, как вообще устроены конфликты и что с ними делать на уровне групп и общества. Главный прорыв Левина - это концепция поля, «жизненного пространства». Представьте, что человек - это шарик, который катится по местности...

Это два разных способа жить, врать, любить и воспринимать мир. И написание пьесы — это тот уникальный случай, где вы сталкиваетесь с этой разницей лицом к лицу, как с глухой стеной, о которую можно либо разбить лоб, либо найти потайную дверь. Вся наша жизнь — это сплошное «рассказывание». Мы рассказываем о том, как прошел день. Мы рассказываем о своих чувствах: «Я был так зол!». Мы составляем резюме, пишем отчеты, делимся новостями в соцсетях. Мы упаковываем хаотичный опыт в аккуратные (или не очень) словесные коконы...

До Освенцима мы спорили красиво. Лейбниц, с его учением о «лучшем из возможных миров». Блаженный Августин, объяснявший зло как отсутствие добра, как тень, отбрасываемую свободной волей человека. Все это было умно, изящно и... абсолютно бессильно перед систематическим, индустриальным уничтожением миллионов. Попробуйте сказать матери, у которой на глазах размозжили прикладом голову ее ребенка: «Это всего лишь отсутствие добра, видите ли. Свободная воля палачей, понимаете». Эти слова застрянут в горле комом...

М. Сегодня я читал Илона Маска о колонизации Марса. Потом – отчёт нейрофизиологов о загрузке сознания в облако. И в конце – доклад ООН о темпах исчезновения биоразнообразия. Три варианта будущего, как развилки перед слепым. Скажи, куда мы на самом деле идём? Станем ли мы межзвёздным видом, сотрём ли смерть или просто исчезнем, как динозавры, оставив после себя лишь слой пластика в геологических отложениях? В. Вы смотрите на симптомы, а не на болезнь. Колонизация космоса, цифровое бессмертие - это не цели...

Взгляд изнутри на уникальный ум, который видел мир не так, как все. Читая её, понимаешь, что его главное изобретение — не катушка и не двигатель, а его собственный способ мыслить. Самое поразительное — это описание его творческого метода. Тесла не проводил тысячи экспериментов в лаборатории. Он... конструировал в уме. В прямом смысле. Он представлял себе любой прибор, будь то турбина или генератор, мысленно его запускал, наблюдал за работой каждой шестерёнки, каждой детали, и мог держать этот образ в голове неделями...

Пьеса — это концентрированная жизнь, упакованная в диалоги и ремарки, которые никто, черт возьми, читать не будет. Актер посмотрит на простыню текста в скобках, зевнет и сделает по-своему. Представьте: у вас есть ровно полтора часа сценического времени. От занавеса до занавеса. И за это время должны родиться, возненавидеть друг друга, возможно, убить кого-то и переродиться несколько человек. Зритель сидит в кресле. Он не может перелистнуть страницу назад, если отвлекся. Он не может поставить на паузу, чтобы сходить за чаем...

Коллеги, сегодня я хочу поговорить об одном из самых болезненных и противоречивых феноменов нашего времени. Речь пойдет о фундаментализме. Но не как о политической силе или источнике конфликтов - об этом и так сказано достаточно. Мне же видится куда более трагическая его грань: духовная. Давайте присмотримся внимательнее. Что такое фундаменталистское сознание, если отбросить внешние атрибуты? Это прежде всего - панический, почти физиологический страх перед сомнением. Перед сложностью. Перед многослойностью бытия...